Он почувствовал, что вот-вот кончит, просто глядя на нее, не говоря уже об интимных прикосновениях, и ему было глубоко наплевать на это.

Ему казалось, что его пальцы гладят шелковистые лепестки цветка, покрытые утренней росой. Сторм раскрылась перед ним, как бутон розы.

— Моя нетерпеливая девочка, — тихо проговорил Эйден, — пусти меня в себя.

Две минуты наедине с этой женщиной могли заставить его забыть собственное имя, что уж говорить о каких-то там принятых решениях!

Когда ищущие пальцы нашли путь во влажное тепло, Сторм изогнулась дугой, и по ее реакции он понял, что все делает правильно.

— Эйден, — прошептала она, — Эйден, мы не должны… О-о-о, как сладко, — добавила она через секунду. — Я сейчас… сейчас…

— Кончишь, — договорил за нее Эйден. — Ну так позволь себе это.

И она послушалась. Два оргазма последовали один за другим, постепенно набирая силу. Однако у Эйдена и в мыслях не было дать ей отдохнуть. Упиваясь своей властью над этим прекрасным гибким телом, он довел Сторм до третьего, а затем и четвертого экстаза. Ему хотелось только одного — продолжать в том же духе целую вечность. На мгновение его посетила мысль, что она, возможно, единственная женщина в мире, которая могла бы…

Твою мать! Член стал твердым, как закаленная сталь, а Сторм не обращала на него ни малейшего внимания. Она опять кончила. Все, что сейчас происходило, было для нее и ради нее, но каким-то странным образом от этого Эйден хотел ее еще больше.

Она обмякла в его объятиях, и он вдруг понял, что сейчас они оба грохнутся на пол. Он уже собирался уложить ее поудобнее на кровати и устроиться рядом, как услышал голос Моргана, зовущий его.

— Надо заканчивать, Сторм, — прошептал Эйден. — Пора возвращаться на вечеринку.

— Ммм?

— Пьяна от секса. Умница! — Изо всех сил он старался вернуть тонюсенькие трусики на положенное им место. Затем опустил задранное платье и усадил Сторм на край кровати. — Ты как?

На ее лице поблескивали капельки пота, а тело было таким расслабленным, что ему приходилось ее поддерживать.

— Ты меня обесчестил, — вяло проговорила Сторм и улыбнулась. — Мне понравилось.

Эйден промокнул своим носовым платком ее лоб, щеки, шею и ложбинку между грудей.

— Нет, дорогуша. Как раз наоборот. И я уверен, утром ты все вспомнишь. Это ты начала покушаться на мою честь еще до свадьбы, помнишь? Так что теперь расклад такой: после вечеринки ты прокрадешься сюда и будешь меня ждать. А потом у нас будет дикий до неприличия, животный секс всю ночь напролет.

— Нет! — поспешила отказаться Сторм. — То есть нам нельзя. Это никак не вяжется с моими… с планами Вики. Они с Рори на две недели останутся в замке, пока Кинг и Хармони будут праздновать свой медовый месяц. Вряд ли им захочется, чтобы мы тусовались с ними под одной крышей.

— Не переживай. Мы тихонько выберемся отсюда, возьмем мою лодку и уплывем на материк. Хозяйская спальня в другом крыле. Они в жизни не узнают, что мы были здесь.

Эйден не сомневался: у Сторм такой удрученный вид только потому, что она припасла еще один козырь в рукаве. Хорошо, что он решил свалить из города пораньше. По его мнению, он уже отплатил ей той же монетой: она казалась смущенной и достаточно напуганной для того, чтобы остаток вечера держаться от него на расстоянии.

Жаль только, что лучше ему не стало. Почему у него появилось ощущение, что в этой ситуации он поимел не только ее, но и себя самого? Ну, скажем, не совсем поимел. Такого он бы не забыл.

Внезапно у Эйдена появилась потребность почувствовать связь между собой и Сторм. Он поцеловал ее, поддавшись порыву. Почему-то мысль о том, чтобы оказаться как можно дальше от нее, больше не казалось такой привлекательной. Проклятье! Но он просто обязан был следовать своему плану. Если он останется, то причинит ей куда большую боль, чем если уедет. Кроме того, им обоим будет лучше, если он позаботится о том, чтобы каждый из них жил своей жизнью.

За две недели, которые будут ничем не заняты, он, черт возьми, мог бы успеть проверить несколько площадок. К тому же давненько он не наведывался в офис с неожиданными визитами. Потому что чертовски не любил это дело.

— Эйден! — снова позвал Морган из-за двери. — Пора снова стать шафером.

— Сейчас закончу и приду.

— Именно это меня и беспокоит — что ты там сейчас закончишь, — отозвался Морган, и на этот раз Сторм его услышала. От смущения она даже пискнула.

— Ты первая, — сказал ей Эйден. — Морган проводит тебя вниз, чтобы ты не скатилась с лестницы.

— Проводит? Да я в глаза ему посмотреть не смогу, не то что опереться на него.

— Морган, возвращайся вниз! — крикнул Эйден, и они со Сторм услышали удаляющиеся шаги друга. — Я приду через минуту, — добавил Эйден и помог ей подняться.

Проводив Сторм до двери, он поцеловал ее в лоб и, положив ладонь ей на пятую точку, вытолкнул из комнаты. К счастью, она направилась к лестнице, правда, медленно и неуверенно, как лунатик.

Прежде чем появиться в главном зале, Эйдену нужно было привести себя в приличный вид. Слава Богу, скоро замок опять превратится в тыкву. Несмотря на то, что теперь Эйден хотел затащить готку-бунтарку в постель больше, чем когда-либо, он твердо решил стоять на своем. Впрочем, стоял и член, куда без него.

Оказавшись внизу, Эйден заметил, что Сторм все еще пошатывается после его неожиданного «нападения». Однако она, похоже, решительно не собиралась сокращать дистанцию между ними. Что ж, план Эйдена сработал. Так почему же он не чувствует, что выиграл в этой игре?

Оркестр снова играл «В свете серебряной луны», а значит, Хармони с Кингом были готовы отправиться в свадебное путешествие.

Благодаря Моргану они со Сторм успели вернуться в зал вовремя.

Невеста поднялась до середины лестницы, чтобы бросить букет. Внизу собрались все одинокие девушки, присутствовавшие на празднике, но проворнее всех оказался трехлетний Джейк.

У выхода из замка Хармони обменялась с сестрами объятиями. Слезы лились рекой, а Кинг поддразнивал девушек тем, что они встретятся уже через две недели, и не забыл упомянуть о чудесах науки и техники — сотовых телефонах и электронной почте.

Как только за молодоженами закрылась дверь, Эйден по лицу Сторм понял, как ей сейчас грустно.

Он решил во что бы то ни стало удостовериться, что она останется в Салеме и будет работать в своем антикварном магазине, когда Кинг с Хармони вернутся домой и Эйдену нужно будет продолжить работу над реставрацией замка.

Глядя на закрытую дверь, Сторм выглядела такой несчастной, что он буквально против воли направился к ней… в последний раз.

— Они кажутся такими счастливыми, правда? — спросила она.

— Самое счастливое время для жениха — между свадьбой и медовым месяцем.

Лицо Сторм приняло такое выражение, что, казалось, она вот-вот стукнет Эйдена у всех на глазах. Причем весьма ощутимо стукнет. Супер! Он ее взбесил, тем самым не дав ей разреветься… или продолжить попытки совратить его.

— Может, я и не подарок, — медленно заговорила она, — но ты, Макклауд, циничный похотливый кобель.

Эйден оказался в опасной близости к тому, чтобы поддаться искушению. Так близко, что уже чувствовал солнечный свет и аромат роз, словно наяву видел лениво текущие дни полного взаимопонимания и веселья и долгие-предолгие ночи потрясающего секса. До сих пор ни одна женщина в мире не производила на него такого впечатления.

— Циничный? — вслух переспросил Эйден. — Да.

«Похотливый? — добавил он мысленно. — Еще какой, черт возьми!»

— Но меня, будь я неладен, заставляет из кожи вон лезть все, что связано с клетками без колес. Типа свадебных платьев и хвостатых фраков.

— И поэтому ты ведешь образ жизни перекати-поля, у которого одно-единственное правило — никогда не влюбляться, — язвительно заметила Сторм и выписала Эйдену щелчок по уху, хотя он даже не заметил, как она подняла руку.

— Ай! Я предпочитаю термин «странник». Я беру с собой свой дом, куда бы ни направился. И в любой путь я отправляюсь в одиночку.