— Господи! — воскликнул я. — Совсем забыл.

И достал из кармана письмо.

— Получил три дня назад. Она приглашает меня в «Олд Вик» на «Тщетные усилия любви»[12].

Джинджер взяла письмо у меня из рук и разорвала его в клочки.

— Если захочешь ходить в «Олд Вик», будешь теперь ходить только со мной, — сказала она тоном, не допускающим возражений.

Смерть в облаках

РОМАН

Глава первая. ИЗ ПАРИЖА В ЛОНДОН

Сентябрьское солнце палило над аэродромом Бурже. Пассажиры прошли через летное поле и поднялись в воздушный лайнер «Прометей», через несколько минут отправлявшийся в Лондон.

Джейн Грей, пройдя мимо крошечной буфетной и двух туалетов, добралась до первого салона и заняла свое место под номером 16.

Большинство пассажиров уже сидело на своих местах. С другой стороны прохода слышался оживленный говор, громче всех раздавался резкий и пронзительный голос какой-то женщины. Губы Джейн тронула улыбка. Она так хорошо знала вот такие капризные голоса.

— О, господи! Это же невероятно!.. Не имею ни малейшего понятия… Где вы говорите? Жуан Ле Пин? Ах, да… Нет, Ле Пине… Да, почти одно и то же… Конечно, давайте сядем вместе… Ах, нельзя?.. Кто? О, понимаю…

Потом послышался голос мужчины, вежливый, с небольшим иностранным акцентом:

— С величайшим удовольствием, мадам.

Джейн краешком глаза взглянула на говорившего. Небольшого роста пожилой мужчина с громадными усами и яйцеобразной головой пересаживался и перекладывал свои вещи.

Джейн слегка повернула голову и увидела двух дам, неожиданная встреча которых повлекла за собой перемещение иностранца. Упоминание Ле Пине еще больше возбудило ее любопытство. Она сама только что побывала в Ле Пине. Лицо одной из этих дам показалось Джейн знакомым. Она вспомнила, при каких обстоятельствах видела ее в последний раз — у стола, за которым играли в баккара, вспомнила, как ее маленькие руки то сжимались, то разжимались, а лицо, будто сделанное из дрезденского фарфора, с изящно положенной косметикой, то заливалось краской, то вдруг бледнело. Если немного напрячь память, подумала Джейн, то можно вспомнить ее имя. Кто-то из друзей Джейн упоминал его.

— Это супруга лорда, — сказали ей тогда. — Но не совсем настоящая леди, поскольку раньше была какой-то хористкой или что-то в этом роде.

И в голосе ее приятельницы послышалось глубокое презрение. Да ведь это говорила Мейзи, та самая Мей-зи, что имела первоклассную работу, была массажисткой и умела блестяще сгонять лишний вес.

А вот другая, подумала Джейн мимоходом, очевидно, настоящая леди. Типичная представительница какого-нибудь графства, увлекающаяся конным спортом. Но вскоре она забыла об этих двух дамах и заинтересовалась видом, открывшимся через иллюминатор на аэродром Бурже. Вокруг громоздились самолеты самых разнообразных типов, а один был похож на большую металлическую сороконожку.

Она решила не смотреть прямо перед собой. Там, как раз напротив ее кресла, сидел молодой человек в ярком зеленовато-синем пуловере. Джейн решила ни за что не поднимать глаз выше этого пуловера, ибо если она это сделает, то сможет встретиться с ним взглядом, но этого все равно не будет!

Механики что-то кричали по-французски, заработал мотор, убрали трап. Самолет стал набирать скорость.

У Джейн перехватило дыхание. Это был второй полет в ее жизни, и она еще не успела отрешиться от страха. Ей казалось, самолет вот-вот врежется в какой-нибудь забор. Но нет, он плавно оторвался от земли, сделал круг над аэродромом. Внизу, под ними, был Бурже.

Начался обычный дневной рейс из Парижа в Лондон. В самолете находился двадцать один пассажир: десять в головном салоне и одиннадцать в хвостовом, два пилота и два стюарда. И пока самолет летел над Францией в направлении к Ла-Маншу, пассажиры в головном салоне предавались своим мыслям.

«Я не стану на него смотреть, — думала Джейн Грей. — Не стану… Так будет лучше. Посмотрю в иллюминатор, вспомню что-нибудь… Или лучше сосредоточусь на чем-то одном. Да, так будет лучше. Это поможет отвлечься».

Твердо решив поступить именно так, она стала вспоминать, как все началось. Покупка билета в тотализаторе. Это, конечно, было с ее стороны сумасбродством и расточительством, но до чего же волнующе приятным.

А сколько было шуток и насмешливых разговоров в парикмахерской, где работала Джейн еще с пятью девушками.

— И что ты будешь делать, дорогая, если выиграешь «это»?

— Я-то уж знаю.

Планы, воздушные замки, бесконечные шутки.

В результате она не выиграла «это», ведь «это» было целым состоянием. Она выиграла сто фунтов стерлингов!

Сто фунтов!

— Истрать половину, дорогая, а вторую половину сохрани на черный день. Ведь всякое может случиться.

— А я бы на твоем месте купила меховое манто, самое модное!

— А что, если ты куда-нибудь съездишь на пароходе? Круиз?

Джейн понравилась мысль о круизе, но в конце концов она решила остаться верной своей первой идее. Она проведет неделю в Ле Пине. Так много ее клиенток, которых она причесывала в парикмахерской, собирались в Ле Пине или только что возвращались оттуда.

Проворными, умелыми пальцами расправляя и укладывая волосы, Джейн почти механически произносила привычные фразы: «Давайте подумаем, мадам, сколько времени уже прошло с тех пор, как вы делали перманент?», «У вас, мадам, получился совершенно необыкновенный цвет волос!», «А какое восхитительное было лето, не правда ли, мадам?».

А сама в это время думала: «Почему же, черт возьми, я и сама не могу поехать в Ле Пине?»

Что ж, теперь она могла себе это позволить.

С туалетами затруднений не возникло. Джейн, как и большинство работавших лондонских девушек, умела пустить пыль в глаза своими дешевыми платьями, купленными на распродаже. Ногти, косметика и волосы были безукоризненны.

Теперь, думая об этих десяти днях, проведенных в Ле Пине, Джейн сводила все лишь к одному вечеру, а точнее — к случаю, который произошел с ней за игорным столом. Она решилась сесть за рулетку, придя в казино в четвертый раз. В тот вечер это была последняя ставка. На что же ей поставить? Оставались свободными два номера, пять и шесть, на них почему-то никто не ставил. Может быть, ей сделать свою ставку на один из этих номеров? Но на какой? На пять или на шесть? Какой номер ей больше по душе?

Пять! Шарик уже несется по кругу. Джейн протянула руку. Шесть! Она поставит на шесть! И как раз вовремя. Она и игрок, сидевший напротив, сделали ставки одновременно, она на шестой номер, он — на пятый.

— Ставки сделаны, — сказал крупье.

Шарик щелкнул и остановился.

— Выиграл номер пятый.

Джейн чуть было не закричала от досады. Крупье сгреб ставки и начал выплачивать выигрыши. Человек, сидевший напротив, спросил:

— А вы что, не собираетесь брать свой выигрыш?

— Мой?

— Да.

— Но ведь я поставила на шесть.

— Нет, это я ставил на шесть, а вы — на пять.

Он очаровательно улыбнулся. Белые зубы на загорелом лице, голубые глаза, короткие жесткие волосы.

Почти не веря своим глазам, Джейн взяла выигрыш. Но правильно ли это? Она чувствовала себя немного в растерянности. Возможно, она и впрямь поставила свою фишку на цифру пять? Она в недоумении взглянула на незнакомца, он весело улыбнулся ей в ответ.

— Да вы не сомневайтесь, — сказал он. — Деньги принадлежат вам, а если бы вы их не взяли, их прикарманил бы кто-нибудь другой, кто вовсе не имеет на них права. Знаю я эти штучки.

А затем, дружески кивнув ей головой, он ушел. Это тоже было очень мило с его стороны. Ведь в противном случае она могла бы подумать, что он нарочно подсунул ей этот выигрыш, чтобы завязать знакомство. Но, видимо, это был порядочный человек и такой милый… И вот он сидит как раз напротив нее в самолете.