— Какой же ты, Таггерт, дурак! Из-за твоего брата я бы и пальцем не пошевелила, даже с интересом бы наблюдала, как Светлые с ним развлекаются в камере пыток, но я не могу допустить, чтобы ты погиб. Понимаешь, ТЫ?

Таггерт порывисто стиснул ее в объятиях.

— Тогда пойдем вместе. Я накину на себя иллюзию того же Саннаэтеля. Я буду рядом с тобой, и если что-то случится, смогу перенести тебя.

Миранэль отрицательно покачала головой.

— Нет, так не получится. Даххарст говорил, что он уже использовал иллюзию, чтобы вытащить Эллентиэля, теперь там установлены амулеты, развевающие любую иллюзию. Я должна идти одна.

— Тогда пусть Саннаэтель идет с тобой! — не сдавался Таггерт.

И снова Миранэль не согласилась:

— Саннаэтель останется последней возможностью что-либо предпринять, чтобы помочь и мне, и Даххарсту, если что-то пойдет не так. Не волнуйся, — она нежно прикоснулась рукой к щеке Таггерта и ободряюще улыбнулась, — со мной ничего не случится. Я еще и не из таких передряг выбиралась.

— Я вытащу тебя, — шепнул ей Таггерт на ухо. — Вытащу, чего бы мне это ни стоило, — Мираэль молча прижалась к нему, он еще крепче стиснул объятия. — Но если случится что-то невозможное, и я не смогу забрать тебя, — тихо, едва слышно продолжал он, — то я вернусь к тебе и буду рядом, разделяя все муки. Я буду рядом с тобой, даже если в конце меня ждет смерть. У Миранэль сжалось сердце, слёзы потекли из глаз. Еще никто и никогда так не признавался ей в любви! В том, что это любовное признание, можно было не сомневаться, хотя слово «любовь» не было упомянуто ни разу.

Мираэль вытерла ладонью глаза и притворно-залихвацки улыбнулась.

— Все будет хорошо. Во всяком случае, я в это твердо верю!

Глава 13

Сначала Миранэль наведалась к Лаэделю.

— Я слышала, меня ищут эльфы Древнего леса, — спокойно, словно речь шла о чем-то незначительном, спросила она.

Лаэдель, который потратил на поиски Миранэль огромное количество денег, времени и нервов, потому что именно его попросили, а вернее потребовали найти девушку, также спокойно, делая вид, что эти поиски ничего особенного не значат, ответил:

— Да. Ко мне недавно наведалась Исилите, и в разговоре спросила о тебе. Где ты? Как поживаешь? Я не удивился ее вопросам, вы ведь с ней давно знакомы. Кстати, я могу ее, сейчас, вызвать, чтобы вы с ней поговорили, — и Лаэдель, не дожидаясь ответа девушки, послал Исилите сигнал вызова.

Та ответила незамедлительно, а еще через минуту Миранэль оказалась в Древнем лесу.

— Кого я вижу, — издевательским тоном протянула Исилите, — это же сама Миранэль — знаменитая шлюха, что не брезгует спать с каждым встреченным мужиком, и которой без разницы кто перед ней Светлый или Темный!

Хоть Исилите и старалась говорить в иронично-саркастичном тоне, глаза ее просто полыхали от ненависти. Но Миранэль такими взглядами было не испугать.

— А ты, похоже, все никак не можешь забыть, что твой муженек сначала выбрал меня, — любезным и от этого еще более обидным тоном равнодушно поинтересовалась она у давней ненавистной соперницы.

— Да мне плевать на то, что ты спала когда-то с моим мужем, — свистящим от ярости голосом процедила Исилите, — а вот то, что ты мне не сказала о его давней дружбе с Темным…

— А с какой стати я должна была тебе это говорить? — неподдельно удивилась Миранэль, перебив ее. — Если ты забыла, что сказала мне при нашем знакомстве, то я это хорошо помню. И я с удовольствием ждала того дня, когда ты узнаешь об отце Даххарста. Хороший был тогда день, — и Миранэль мечтательно закатила глаза, вспоминая о том безумстве, что учинила тогда ее собеседница.

— Ах, ты тварь! — закричала Исилите и рванулась к ней. Однако Миранэль ждала от нее чего-то подобного, поэтому успела ловко отскочить в сторону.

— Исилите, прекрати! — гневно прикрикнул Наставник, который, несмотря на резкий тон, с удовольствием слушал перепалку женщин. — Мы искали Миранэль не для того, чтобы ты сводила с ней старые счеты. Успокойся, — добавил он мягким, увещевающим тоном. Две женщины смотрели друг на друга, как две тигрицы, готовые немедленно кинуться в бой. Но Миранэль — это была не кроткая и тихая Ализе. У Миранэль в отчаянные, критические минуты в душе поселялась безудержная храбрость и какая-то сумасшедшая отвага. В такие моменты она не боялась никого и ничего, не испугалась она и Исилите.

— Я знаю, что Даххарст у вас, — обратилась Миранэль к Наставнику, резко сменив тему «светской» беседы. Мне очень бы хотелось его увидеть.

— Интересно, зачем? — полюбопытствовал мужчина.

— Видите ли, — улыбнулась ему Миранэль чарующей улыбкой, — у меня к нему небольшой должок. Очень бы хотелось его вернуть.

— Какой, именно? — снова спросил Сибилл.

— Однажды Даххарст выволок меня из своего дома и бросил одну на бескрайней равнине, очень и очень далеко от ближайшего поселения.

— Неужели ему не понравилось, как ты его удовлетворяла? — ядовитым голосом встряла в разговор Исилите. — Как странно. Я думала, при том количестве мужиков, что ты через себя пропустила…

— Исилите, замолчи! — прикрикнул на нее Наставник. И снова обратился к Миранэль: — Мы вообще-то хотели поговорить о том дневнике, что ты отдала Лаэделю… — он на минуту задумался, — Впрочем, почему бы и нет. Если ты так жаждешь увидеть Даххарста, ты его увидишь, — и он любезно предложил ей следовать за ним по коридору.

— Я с этой дрянью не желаю оставаться в одной комнате! Я не желаю дышать с ней одним воздухом! — бесновалась Исилите.

— Как было бы хорошо, если бы ты сейчас немедленно сдохла! — проникновенно ответила Миранэль и издевательски дунула той в лицо. Исилите второй раз бросилась на нее, но у Миранэль было намного больше опыта спасаться от взбешенных дамочек, например, от той же Ханнии. Поэтому Миранэль ловко повторила старый трюк, спрятавшись за спину Наставника. И острые когти уже второй мегеры, вновь разодрали лицо ни в чем, ни повинного мужчины.

— Исилите! — не своим голосом заорал Сибилл. — Прекрати немедленно!

Исилите развернулась и ушла с гордо поднятой головой, а Миранэль с Наставником отправились в камеру Даххарста.

— Нет ли шампанского? — мурлыкающим голосом обратилась Миранэль к Сибиллу. — Я в предвкушении невероятного развлечения, хотелось бы это как-то отпраздновать, — ее взгляд был томным и призывным, не оставляя сомнений, что после обещанного развлечения Сибилли ждет немало приятных минут.

— Поищем, — голос Наставника был мягким и ласковым, он явно старался очаровать женщину.

Сибилл, судя по его поблескивающим глазкам, был очень доволен ложившейся ситуацией: вражда двух женщин в борьбе за его внимание, чрезвычайно льстила его самолюбию. Нужно еще добавить: очень красивых женщин. И Исилите, и Миранэль были на редкость красивы, хотя каждая по-своему. У Миранэль было живое открытое лицо с лукавыми, вернее даже плутовскими глазами, которые, тем не менее, очаровывали и завораживали, и улыбка, что обещала так много. У Исилите глаза горели изумрудным светом, несгибаемой воли, силы и решительности, один взгляд, брошенный на нее, сразу говорил, что в своих убеждениях она пойдет до конца. Видимо Сибилл сравнивал двух женщин, решая, кто из них победил бы в противостоянии. Миранэль, без труда читающая его мысли, глядя в лоснящаяся лицо, едва сдерживалась, чтобы не сказать: «Милый мой, да если бы ты был мне нужен, и если бы мы по-настоящему сошлись с Исилите в борьбе за тебя, ты бы света белого не взвидел! Мы бы такое устроили. Ты бы тысячу раз пожалел об этом, потому что перья летели бы не только от нас, но и от тебя в первую очередь».

Миранэль знала, о чем говорила. Пусть ее Дар, ее способности не так сильны, как у Исилите, но и она имела несколько сюрпризов «про запас». Дело в том, что «больной мозолью» Миранэль, ее позором, ее обидой на весь мир была ее мать. Отец Миранэль имел невероятно сильный магический Дар, один из самых сильных на землях эльфов, и он мог бы передать его своей дочери, если бы безумно не влюбился в человечку. Невероятно красивую, невероятно одаренную, но все равно человечку. И вот вместо драгоценного сильного Дара, Миранэль получила в наследство, что-то, примерно половину от того Дара, которым владела та же Ализе. Это было очень обидно, хотя могло не быть и этого. Она лично знала несколько подобных союзов, когда рожденные дети не имели вообще никаких способностей. Миранэль едва удалось скрыть, что ее мать простая человечка, иначе позор был бы несмываемым.