Из простого детектора Флеминга выросла чудесная трехэлектродная лампа. Она употребляется для получения незатухающих волн и, посредством так называемой регенеративной связи может воспринимать самые слабые токи. Включенная еще другим способом, в качестве усилителя, она может усиливать токи почти неограниченно. Только при помощи катодных ламп, примененных в качестве детекторов, усилителей, сделался возможным кругосветный радиотелеграф. Катодные лампы могут в конце-концов заменить все другие виды передающих аппаратов.

Устройство их трудно понять; тут прислано несколько экземпляров, я покажу их тебе завтра.

Берли Сэсиль, который слушал всегда все объяснения Торна, почти ничего в них не понимая, прервал его:

— Все это хорошо, — сказал он, — но я бы хотел знать, в каком положении план Хюга?

— Чудесно идет, я написал повсюду, всем заведующим отделами Лиги радиосвязи и многим помощникам, и от всех получил восторженные ответы.

Все откликнутся, как только мы будем готовы.

— Да, но кто будет платить?

— Да никто. Любительских радиостанций в Америке больше 100.000 и всюду мы найдем людей, которые будут помогать нам.

— Бесплатно?

— Конечно. Многие просто любят работу с радио как забаву, желая просто знать, сколько станций они могут слышать, или скольким могут передать. Есть много серьезных исследователей. Их работа представляет большую ценность. Любителям удалось сговориться с арктическим путешественником Мак Миланом, когда он замерзал у Северного полюса. Любители достигли передачи через океан с помощью станций небольшой мощности. Они же стали сообщаться с Японией. Я мог бы привести вам много примеров достижений любителей. Правда, многие жалуются — главным образом слушатели широковещательных станций, — что любители наполняют воздух пустяками.

Опыт Эдиссона. Принцип вентиля Флеминга.

Электронная или катодная лампа.

В этом есть доля правды. Я нахожу, что напрасно любители гонятся за большими расстояниями только для того, чтобы иметь право сказать, что они передали телеграмму с помощью самодельного аппарата на тысячу или более миль. Дело в том, что на долю любителей приходится мало полезной работы. Вот почему они так охотно идут навстречу нам.

Подумайте сами, Берли Сесиль, мы находимся в 14-ти милях от Фолджэмбвилля и в 60-ти от Ашвиля. Железнодорожное сообщение плохое, во всей долине ни одного автомобиля, да автомобиль и не мог бы идти по здешним дорогам, даже хороших экипажей нет, почта есть только в Ольд Милл Бранче. Тысячелетний Джоэ должен собирать письма и относить туда, и передавать письма по адресам. Но он стар и страдает ревматизмом. Он ходит не каждый день, хорошо если соберется раз в неделю.

Если кому-нибудь в долине нужно что-нибудь спешное. что ему делать? Итти пешком, или на телеге ехать в Фолджэмбвилль — двенадцать часов утомительного пути или написать письмо и ждать, пока Тысячелетний Джоэ, его отправит? А если что-нибудь случится, как дать знать?

Все это мы изменим. У нас Фолджэмбвилль будет рядом, а Ашвиль за углом.

Вот тут-то и начинается план Хюга.

Когда станция будет готова, мы сможем передать известие, куда угодно и получить скоро ответ.

— Стыдно, что это теперь невозможно, — сказал горец.

— Послать бы можно, — сказал Торн. — Станция, правда, не готова, но я сделал некоторые улучшения в старом аппарате Хюга на шалаше, и он недурно работает. Но почему это стыдно?

— Вы бы могли сегодня использовать ваши аппараты.

— Что? Сегодня? — Бёк Торн был живо заинтересован.

— Я встретил сегодня Симпсона. У него мулы без дела, а есть предложение работы по починке дороги. Урожай у Симпсона побило градом и он просто не знает, как быть. Тысячелетний Джоэ только сегодня принес Симпсону письмо, а завтра последний срок — до завтра никак не попасть в Ашвиль. Для Симпсона двести долларов не шутка. Если бы вы могли…

— Ашвиль! — вскричал Торн. — Я знаю несколько станций в Ашвиле. Там находится и 4КС и 4MI, 4GW и много других! Всего шестьдесят миль! Да нет ничего проще! У нас есть старый аппарат Маркони, который стоит без дела. Пойдите за Симпсоном, Берли Сесиль, скажите ему, что я ему все устрою. Беги скорее в шалаш, Хюг, осмотри батареи и проверь соединения. Вот случай для тебя показать, чему ты научился.

— Но как мы будем знать, что наша телеграмма получена? Приемник на школьной крыше никогда не примет сигнала из Ашвиля, — сказал Хюг.

— Конечно нет. Но ведь мы сегодня получили посылку, в которой есть лампы Флеминга. Я бывал в худших переделках, а тут мы легко справимся.

Он посмотрел на часы.

— У нас есть час времени, можно хоть в Китай телеграфировать. Иди и проверь все, пока Симпсон придет я рассчитаю, как нам включить приемную цепь в передающий аппарат Маркони. Проводник не очень хорош, но как-нибудь сделаем. Ну, скорее!

Бёк Торн весь горел. Он работал как сумасшедший над кучей материала старого и нового. Хюг, полагавший, что понимает кое-что в беспроволочном телеграфе, совершенно растерялся, стараясь следить за сложными приготовлениями к телеграфированию. Торн не задумывался ни на минуту; батареи, старые индукционные катушки, провода, выключатели, трансформаторы, инструменты для настройки — половину из них он тут же приспосабливал к новой работе — ставились на свои места. Посредине этой казавшейся беспорядочной кучи частей и приспособлений стояла новая катодная лампа.

Хюг не удержался и спросил:

— Что?..

— Потом скажу.

Наконец, пришел Симпсон.

— Запиши то, что ему нужно, — сказал Торн.

Записать то, что хотел Симпсон было нелегко, так как нельзя было убедить его говорить кратко. Он хотел рассказать в виде вступления историю о том, как град побил его поля; наконец, Хюг сам составил телеграмму.

В это время искры уже трещали как фейерверк и сигнал «всем станциям» (Cq) полетел через горы.

— У нас нет букв, чтобы нас вызывать, мы еще не имеем настоящей станции, это мешает принимать, — сказал Торн. — А, вот кто-то говорит. Это 4КС.

Торн выключил передачу и стал принимать.

— Он говорит, что рад, что мы, наконец, заговорили. Идиот! Мне сейчас не до разговоров.

Он передал телеграмму и объяснил, почему она такая срочная, а также прибавил, что успех этой телеграммы будет иметь большое значение для успеха плана Хюга, которого ждали все ближайшие станции.

В ответ просили минуту обождать, пока их опять вызовут.

Бёк Торн, улыбаясь, сказал мальчику.

— Я дал ему буквы НС[12] для ответа.

Через четверть часа в телефонной трубке был ясно слышен звук сигналов Морзе.

— Лампа работает великолепно, — пробормотал Торн, и стал принимать.

— Он говорит, — сказал он, — что все передано и завтра утром будет у того, от кого это зависит. Говорит также, что у него есть знакомство в управлении дорог и что он постарается все устроить. Так и говорит: считайте, что все сделано.

Так в стремлении помочь человеку в нужде, радиостанция Муравьиной долины начала свою работу.

Телеграмма, посланная в Ашвиль от Симпсона дала впервые понять жителям Муравьиной долины, что может им дать радио. Симпсон получил работу, и кроме того получил письмо от управления дорог с выражением удивлении и радости по поводу того, что жители долины идут в ногу с современностью. Многие после этого хотели посылать радиотелеграммы, но так как особенной срочности ни в одном случае не было, Бёк Торн отказался телеграфировать раньше, чем будет готова большая станция на Сахарной горе.

Хюг начал понемногу осуществлять свой план. Он взял у большинства жителей долины адреса их родственников, живущих в отдаленных местностях, и разослал по всем этим адресам письма с просьбой тридцатого марта не ложиться спать раньше полуночи и ждать вестей из Муравьиной долины. С своей стороны Бёк Торн написал управляющим станциями и членам Лиги радиосвязи во все города по списку Хюга с просьбой в этот вечер ждать телеграмм, непременно сейчас же вручить их адресатам, просить ответа и немедленно передать эти ответы.