раты обещали помочь, и войско рабов двинулось в новый

поход — на крайний юг Италии, к Мессинскому проливу.

В самом деле, в Сицилии, ещё недавно дважды пере-

жившей восстания рабов, слухи о победах Спартака не

оставались без последствий. Только исключительная стро-

гость и жестокость римских наместников на острове и

местных рабовладельцев удерживали до поры до времени

рабов в повиновении. После подавления двух рабских

восстаний на острове Сицилии рабам воспрещалось, напри-

мер, в каком бы то ни было случае брать в руки ору-

жие; известен случай, когда раб, убивший дикого кабана

и поднёсший его в дар наместнику Сицилии, был казнён,

так как нарушил запрет. В годы спартаковского вос-

стания террор усилился. Сицилийский наместник Веррес

производил многочисленные аресты среди рабов и свобод-

ных и даже казнил какого-то римского гражданина,

заподозренного в том, что он шпион, отправленный в Сицилию

вождями восставших рабов. Но при всём том невозможно было искоренить то, что современник событий называет «брожением в невольнической среде», даже «неблагонадёжным настроением

сицилийских рабов во всей их массе...». Римлянам не приходилось со-

мневаться, что в случае высадки на острове даже небольшого отряда

спартаковцев он сможет «возобновить войну сицилийских рабов».

Трудно сказать, разгадал ли Красе план Спартака, но римский полко-

водец двигался, не отрываясь, вслед за его войском.

Римский легионный орёл

Воинам Красса казалось, что Спартак отступает, боясь

сражения, и это вселяло в них бодрость. Пользуясь

этим, Красе уничтожил сначала стоявший отдельно десяти-

тысячный отряд рабов, а затем ему удалось нанести чув-

ствительный удар и самому Спартаку.

Но Спартак не дал себя задержать, и это было главное.

Быстрым маршем двигались его отряды на юг, где в проливе

уже ожидали его корабли киликийских * пиратов. Сицилии

угрожала немалая опасность, и наместник Веррес решил

принять свои меры. Не надеясь на проведённое по его при-

казу укрепление берегов Сицилии и не имея флота, средства

на содержание которого были им давно присвоены, Веррес

решил, пренебрегая гордостью и достоинством римского

наместника, завязать прямые сношения с пиратами. Ре-

зультат не замедлил сказаться. Когда спартаковцы вышли,

наконец, к берегам Сицилийского пролива, пираты, взяв

договорённые подарки, обманули Спартака и увели свои

корабли.

Неширокий пролив, отделяющий Италию от Сицилии,

отличается тем не менее сильным течением, а у берегов его

разбросаны острые скалы. По древним легендам, этот про-

лив охранялся сказочными чудовищами Скиллой (в латин-

ском произношении Сциллой) и Харибдой. «Скиллой,—

пишет римский историк,— местные жители называют

скалу, вдающуюся в море. Сказания же придали ей столь

чудовищный вид, будто бы это женщина, у пояса которой

торчат собачьи головы, потому что волны, сталкивающиеся

у этой скалы, издают шум, напоминающий лай собак». Ещё

опаснее расположенная на противоположном берегу Ха-

рибда: «Море у Харибды бурливое, оно затягивает невиди-

мым водоворотом случайно занесённые туда корабли, та-

щит их на протяжении шестидесяти миль к тавроменииским

берегам и там выбрасывает из своей глубины их обломки...».

Но никакая опасность не могла остановить воинов Спартака.

Они решили любой ценой переправиться через узкий про-

лив. Не имея лодок, рабы пытались переплыть бурные

воды на плотах, под брёвна которых подводили бочки, при-

вязывая их лозами или кожаными ремнями. Но быстрое

течение сносило сцепившиеся между собой плоты, и не уда-

лось переправить в Сицилию даже двухтысячный отряд,

назначенный для этой цели. К тому же и Красе, понимав-

ший размеры опасности, грозившей Риму, если война пере-

бросится в Сицилию, принял меры к тому, чтобы сделать

переправу на плотах невозможной.

Убедившись в том, что предательство пиратов погубило

столь широко задуманный план, Спартак повернул от моря,

обманувшего его надежды. Но за это время и Красе успел

сделать многое. Видя, что враги отходят на крайний юг

Италии, Красе решил отрезать рабов, запереть их, лишить

подвоза продовольствия и уничтожить. Его воины выстрои-

ли поперёк Бруттийского полуострова, в самом узком его

месте, ров, имевший в ширину и глубину около четырёх

с половиной метров, а над рвом возвели земляную насыпь,

укрепив её палисадом. Они трудились днём и ночью, то-

ропились, но большое и трудное дело (укрепления были вы-

строены на протяжении более 50 километров) удалось окон-

чить, как выражается биограф Красса, «против ожидания в

короткое время». Спартак попытался пробиться, но потер-

пел большой урон и отступил. Наконец-то грозный вождь

рабов оказался в западне!

Уже приближалась зима, третья зима восстания. Рабы

вскоре стали ощущать недостаток продовольствия и фуража.

Неудача похода в Сицилию не могла не отразиться и на

моральном состоянии войска; сказывалась и усталость.

Но Спартак был далёк от мысли, что это уже конец. Только

бы вырваться из ловушки, в которую они попали благодаря

пиратам! И в ожидании конных отрядов, стекавшихся со

всей южной оконечности полуострова к нему, Спартак не

пытался идти на штурм укреплений, а постоянно беспо-

коил осаждавших. Рабы часто совершали мелкие нападения

или, выждав, когда ветер повернёт в сторону врага, под-

жигали хворост, набросанный в ров. Чтобы укрепить ре-

шимость своих воинов, Спартак приказал повесить на

виду у своего и римского войска пленного римлянина —

живой образ той участи, на которую могли бы рассчитывать

побеждённые или сложившие оружие. Узнав, что в Риме

на смену Крассу готовятся прислать Помпея, и понимая,

что Красе не хочет ни с кем разделить славу победителя,

Спартак попытался завязать с ним переговоры, но получил

отказ.

Дождавшись, наконец, прибытия конных отрядов, осаж-

дённые в одну из ненастных ночей устремились к римским

укреплениям. Прежде чем сторожевые отряды римлян

успели вызвать подкрепления, ров был засыпан землёй,

завален деревьями, сучьями, трупами лошадей и павших

в бою. По созданному таким образом мосту значительная

часть рабов вышла из ловушки. Вскоре оттуда выбрались и

остальные.

При известии о том, что Спартак обманул все его ожида-

ния, Красе вначале растерялся. Он боялся, что отчаяние

заставит рабов стремительно двинуться на Рим, и написал

в сенат, что для окончания войны следует немедленно ото-

звать из Испании Помпея, а с Востока — наместника Ма-

кедонии Лукулла, брата римского полководца, успешно

сражавшегося в Малой Азии против Митридата.

К началу 71 г. до н. э. положение Римской республики

значительно улучшилось. В Испании Помпеи, отчаявшись

уничтожить Сертория в открытом бою, стал действовать

по-другому. В лагере Сертория возник заговор среди бли-

жайших к нему командиров, и в 72 г. Серторий был убит

заговорщиками во время пира. Войска, лишённые полко-

водца, были вскоре рассеяны, и Помпеи готов был вести

свои легионы в Италию, чтобы вырвать из рук Красса славу

победителя Спартака.

Одновременно римские легионы добились успехов и на

Востоке. После нескольких поражений Митридат отступил

во владения своего союзника, армянского царя. Брат

Лукулла, наместник Македонии, отразив в 72 г. до н. э.

нападение северных племён, также двигался в Италию,