Пробираясь по направлению к другому антикварному магазину, Жаклин вдруг резко остановилась и уставилась вперед. Всунутый между двумя более высокими зданиями и скромно удаленный от тротуара, стоял… рабочий коттедж Катлин.
Присмотревшись повнимательней, она поняла, что эти два маленьких дома вовсе не были одинаковыми, хотя не вызывал сомнения тот факт, что они построены по одному и тому же плану. Над дверью дома было написано «Бетти»; а знак, свисавший рядом, дополнял вывеску, так что получалось название «Книги Бетти». Коттедж выглядел так, как и должен был выглядеть коттедж Катлин; он был украшен светлыми примулами, а вазы с нарциссами стояли по бокам двери ярко-зеленого цвета. Когда Жаклин прошла по вымощенной кирпичом дорожке, глухие стены строений, расположенных с обеих сторон, вызвали у нее впечатление, что она спустилась в поросшую лесом долину, впечатление, подкрепленное ящиками с цветами, расставленными вдоль тропинки. Розовые гиацинты, ярко-красные и золотые чашечки тюльпанов поднимались от земли, покрытой низкими зелеными растениями и усеянной маленькими аккуратными синими цветками. Незабудки.
Когда она повернула ручку и открыла дверь, о ее приходе сообщил серебряный звон колокольчика, на который не последовало немедленного ответа. Приятная комната, уставленная книжными полками, была безжизненна, не считая черного кота, свернувшегося в кресле перед камином. Он поднял голову, скользнул взглядом по Жаклин — она оказалась недостойной кошачьего внимания — и опять заснул.
Затем откуда-то из глубины донесся голос:
— Скажите мне, если вам понадобится помощь. Чувствуйте себя как дома, просматривайте все, что захотите.
Обворожительное доверие, подумала Жаклин. Она поблагодарила и начала изучать содержимое полок.
Это был магазин с удивительно хорошим и умелым подбором книг для такого маленького городка в сельской местности. Здесь были книги Катлин Дарси в нескольких изданиях; набор включал в себя и нынешние бестселлеры, но не ограничивался ими. Жаклин всегда отрицала, что в первую очередь она ищет взглядом свои собственные книги, но, конечно же, она поступала именно так; ни один писатель не может сопротивляться искушению, даже если их отсутствие на полках вызывает нездоровый рост кровяного давления. Да, они были здесь, обе. Кривая гримаса исказила лицо, когда она увидела многочисленные опусы на следующей ниже полке. «Жрица ледяного бога» была бездарной попыткой извлечь выгоду из успеха другой книги со словом «лед» в названии.
Жаклин приподнялась на цыпочки и увидела за полками в задней части комнаты две закрытые двери. Звук, раздавшийся за одной из них, заставил ее поспешно ретироваться. Она принялась изучать полку с висевшей на ней надписью «Классика», когда появилась владелица книжного магазина.
Медленные, шаркающие шаги предупредили Жаклин, чего ей следует ожидать, но то, что она увидела, потрясло ее. Контраст между легким, бодрым голосом и скрюченным телом трудно укладывался в голове. Женщина была молода; Жаклин дала ей на вид лет сорок, несмотря на седые волосы, такие тусклые и безжизненные, что они могли бы принадлежать дешевому парику. На одной ноге, которая была короче другой на несколько сантиметров, была надета туфля с толстой тяжелой подошвой. С лица, хранящего явные признаки прошлых пластических операций, пара прекрасных глаз ожидала реакции Жаклин. Они не надеялись на многое.
— Вы ведь не бросили из-за меня свою работу? — проговорила Жаклин. — Я все еще изучаю ваши книги. У вас превосходный выбор.
— Благодарю вас.
— Вы, должно быть, Бетти. Мое имя…
— Я вас знаю, миссис Кирби. — Веселье согревало ее чистый, холодный голос. — В этом штате, может быть, не самое образованное население, но благодаря современной технике у нас появилось кабельное телевидение, и ваше лицо теперь нам знакомо. Но меня зовут не Бетти, а Джан. Джан Уилсон.
— Мне приятно видеть, что у вас на полке есть мои книги.
— Они продаются. Помимо этого, когда стало известно о проекте создания продолжения «Обнаженной» я специально заказала книги всех претендентов.
— Неужели? — удивилась Жаклин. — Но об этом не было написано даже в нью-йоркских газетах. Только слухи.
— У нас есть свои маленькие невидимые каналы информации. — В ее голосе звучала издевка. — Городок наш небольшой, а люди любят поговорить. Разные люди… Я как раз собиралась выпить чашечку чая. Вы не составите мне компанию, миссис Кирби?
— Жаклин, пожалуйста, зовите меня Жаклин, если я вас называю Джан. Жаклин заколебалась. Гамбургер начал давить ей на желудок, а в ушах звучала сирена, зовущая в антикварный магазин. Но внутренний голос настойчиво советовал принять приглашение. — С удовольствием, благодарю вас.
Она опустилась в одно из кресел, стоящих перед камином, — то, которое не было занято котом, — и сложила руки, пока Джан хромала взад-вперед с заварочным чайником, чашками и тарелкой со свежеиспеченным печеньем. В обычных обстоятельствах Жаклин бы предложила, нет, настояла бы на помощи, но сейчас она нашла силы подавить в себе естественную тягу к вмешательству.
Сидя с котом на коленях, Джан казалась более расслабленной. В тени высокой спинки кресла шрамы на ее лице были почти невидимыми, а уродливая туфля была менее заметна.
— Как вам понравился Пайн-Гроув, миссис Кирби?
— Славный городок. Вы давно здесь живете?
Джан улыбнулась.
— Полагаю, по моему акценту можно сделать вывод, что я не местная. Нет, я приехала сюда немногим более шести лет назад. Я никогда не встречалась с Катлин Дарси. Именно это вы хотели спросить, не так ли?
— Я думаю, что у вас могли быть причины приехать сюда, — проговорила Жаклин. — Вряд ли можно ожидать от городка такого размера прибыли, достаточной для поддержания выгодной книжной торговли.
— Это говорит снобизм большого города, — возразила Джан с улыбкой. — В маленьких городках и сельской местности больше читателей, чем вы можете представить. Но вы правы в своем предположении, что Катлин повлияла на мой выбор места проживания. Я никогда не встречала ее, но все же я чувствую… Я чувствую, что знаю ее хорошо. Близко. Это звучит глупо?
— Думаю, многие из читателей Катлин чувствуют то же самое, — сказала Жаклин.
— Я читала ее книгу так много раз, что знаю ее сердцем, — продолжала Джан. — Я прочла все, что только смогла найти про Катлин. Я переговорила с людьми, знавшими ее. Вы только представьте — никто из живущих в Пайн-Гроув не может сказать о ней ничего плохого! Местные жители ее не понимали, считали странной, но они произносят это слово нежно, с любовью и восхищением. Можете быть уверены, что если бы с ее именем был связан какой-нибудь скандал, какая-нибудь грязь, я бы знала об этом. Люди любят посудачить. Но Катлин — совсем другое дело. Она была прекрасным, очень хорошим человеком. И хорошенькой, такой хорошенькой: густые блестящие волосы и большие карие глаза… — Джан умолкла, ее щеки покрылись розовыми пятнами. — Боже мой! Я говорю как влюбленная до безумия девчонка. Я не… Я обычно не позволяю себе такого с незнакомыми людьми. Вам изливает душу каждый, кто встречается на вашем пути?
— Конечно, я не приветствую излияния секретов и не сую нос в чужие дела, — ответила Жаклин. (Она искренне верила в это.) — Но не смущайтесь; я чувствую себя точно так же. Я тоже чрезвычайно восхищаюсь Катлин Дарси.
— И тем не менее вы полны решимости написать продолжение ее шедевра.
— Скорее все дело в необыкновенном самомнении, — призналась Жаклин. — Но, по крайней мере, я уважаю ее книгу и хочу сделать большее, чем просто сварганить хорошо распродающуюся халтуру. К тому же я могу и не получить заказ.
Джан глубокомысленно изучала Жаклин, ее рука двигалась по гладкой шерсти кота.
— По-моему, у вас должно получиться лучше, чем у многих других. В ваших книгах слышится отдаленное, но различимое эхо стиля Катлин.
— Это ваше восприятие. Немногие это замечают, но признаюсь, на меня повлиял ее роман.
— Вы можете превзойти свои первые книги.