– Двадцатого июня. Поздно вечером, – Светик с ужасом смотрела на заметку.

– Девушку нашли ранним утром.

– Ты хочешь сказать…

– Я ничего не хочу сказать. Твои родители возвращались из Крыма по этой трассе. Больше ни одна заметка не имеет никакого отношения к твоим родителям.

– Ты думаешь, они сбили эту девушку?

– Не знаю. Может, видели, кто это сделал и не сообщили. Или нашли эту девушку и не помогли ей. Не знаю. Если твоя мама говорила правду, и флэшку Максима ей подбросили, да еще и обернутую в записку, значит, в этой записке должен содержаться какой-то намек. Мы прочитали всю страницу. Других намеков на ней я не нашла. Объяснение должно было содержаться на флэшке.

В том, что родители Светика были причастны к дорожному происшествию, у меня почти не было сомнений. И я была на девяносто процентов уверена, что это и было предметом шантажа.

– Но там ничего нет!

– Ты не права. Какие-то файлы там есть. Мы просто не можем их открыть. Как только на работе появится Денис, попросим его поколдовать над ними.

Напоминание о таинственном исчезновении Дениса окончательно испортило мне настроение, а из моей подруги исторгло печальный вздох.

– Как ты думаешь, он еще вернется? – глаза Светика смотрели умоляюще, будто от моего ответа зависела его судьба. – Он тебе не звонил?

– Почему он должен мне звонить? Мне кажется, что это ты с ним дружила.

– Он ко мне приходил только из-за тебя. Чтобы быть к тебе поближе.

– А я думала, он приходил, чтобы починить тебе компьютер – невольно улыбнулась я. Желание Светика найти мне поклонника грозило перерасти в одержимость. – Давай не будем гадать о том, что делается в голове у Дениса, а займемся решением более простой задачи. Как нам найти сведения об этом ДТП?

Мы нашли контактный телефон еженедельника «Криминальная Хроника», и вскоре у нас был номер отделения ГАИ, который занимался этим происшествием. Светик, как лицо заинтересованное, вызвалась на следующий день посетить эту обитель дорожного правопорядка, и я без колебаний согласилась. Все равно помощник из нее в последнее время был никакой.

– Может, хватит уже приводить себя в порядок? – заглянул в дверь Костик – Я уже устал вас ждать в буфете.

Такая неслыханная галантность могла означать только одно, он купил бутылку коньяка и не мог ее одолеть самостоятельно.

– Спиваемся, мой друг? – покачала я головой. – Уже без спиртного не можем?

– Это не для меня, для Светки! Ты же видела, в каком состоянии она пришла в комнату! – попытался оправдать свой поступок наш сотрудник.

– Вот видишь, – обратилась я к Светику – как о тебе Костик заботится. А ты говоришь, что он влюблен в меня.

Костик вдруг побагровел, вскрикнул срывающимся фальцетом: «Да ну, вас, бабы», и вылетел из комнаты, хлопнув дверью. Мы невольно засмеялись и поторопились в буфет, залечивать его и Светика моральные травмы.

– Карета подана! – сообщил Максим, как только я открыла входную дверь. – Можем отправляться на поиски.

– Мы не найдем Нину в Царском селе. Они разорились и выехали.

Максим до конца недели не появлялся в пределах видимости, и я уже начала надеяться, что он передумал помогать мне. Однако в субботу утром он прибыл в точно оговоренное время, излучая оптимизм и махровую мужскую самоуверенность.

– А ты не хочешь узнать, куда они переехали? – моментально перестроился он.

– У тебя есть какие-то идеи?

– У меня есть лучше, чем идея. В Царском селе живет один из моих заказчиков. Ну, как, едем?

Мне оставалось только забраться в роскошный кожаный салон внедорожника, и автомобиль двинулся навстречу приключениям.

Царское село находилось на высоком берегу реки и напоминало богатый квартал в восточном городе – увидеть можно было только высокие каменные заборы, располагавшиеся по обе стороны прекрасного гладкого шоссе, да верхние этажи роскошных домов под разноцветными крышами разной формы. Максим уверенно подъехал к одной из усадеб, остановился перед солидными коваными воротами и позвонил по мобильному телефону. Ворота бесшумно отворились, и вскоре нас впустили в роскошный особняк, стоимость которого наверняка равнялась годовому бюджету небольшой африканской страны. Хозяин дома, худощавый метросексуал лет сорока с небольшим со стильной стрижкой и идеальной фарфоровой улыбкой, встретил нас очень дружелюбно.

– Твой вкус всегда был безупречен, – похвалил он Максима, с одобрением окидывая меня взглядом.

– Иначе ты не заказал бы дизайн своей усадьбы у меня, – засмеялся тот, фамильярно обнимая меня за плечи, будто защищал свою собственность от посторонних посягательств.

Я удивленно посмотрела на него и попыталась осторожно высвободиться. Однако Максим только крепче обнял мое плечо и посмотрел на меня предостерегающе. Хозяин засмеялся.

– Всего лишь комплимент красивой женщине. Никаких грязных мыслей, – потом предложил нам сесть на удобный диван, сам удобно расположил в кресле свое хорошо тренированное тело. – Итак, чем могу помочь?

Я снова изложила свою легенду о рекламном агентстве и поисках Нины. Мой собеседник слушал внимательно, а потом задумчиво заключил.

– Актерского таланта у вас нет, поэтому в будущем вам лучше не врать. Но в данном случае причина ваших поисков для меня не имеет значения. О деле Федорова я слышал из газет. Сущность претензий к нему была такова. Для каких-то личных надобностей он одолжил очень крупную сумму денег у своего делового партнера. Деньги были взяты под залог своей части акций в предприятии. Когда срок займа истек, а деньги возвращены не были, его партнер подал в суд. Однако на суде Федоров предоставил документ, в котором подтверждалось, что деньги были возвращены. На этом документе стояла подпись самого делового партнера. Кроме того, факт передачи денег подтвердил юрист, который вел дела Федорова. Дело казалось выигранным. Однако графологическая экспертиза показала, что подпись делового партнера Федорова была подделана. В результате ответчик потерял свою собственность, а за подделку документов был наказан лишением свободы. К сожалению, не знаю, на какой срок. Юрист за соучастие в мошенничестве наказания не понес, так как скончался прямо в зале суда. Вот, собственно, все. Лично мы знакомы не были, и, конечно же, я не знаю, где сейчас проживает Нина Федорова. Но могу поделиться одной мудрой мыслью, – его серые глаза вдруг приобрели стальной оттенок. – Громкие процессы, подобные процессу Федорова, всегда имеют подводные камни. В них многое остается за рамками расследования. И если ваша фотомодель исчезла так, что ее невозможно найти, у нее были на то причины. И если Вы ее где-нибудь, когда-нибудь, случайно увидите – забудьте этот факт вашей биографии.

От его спокойного голоса у меня все похолодело внутри от страха. Я почувствовала, как Максим рядом со мной напрягся. Предупреждение не было шуткой.

– По вашему лицу я вижу, что вы поняли меня правильно, – голос Марковского утратил зловещие нотки, а глаза снова стали дружелюбными, когда он обратился ко мне. – Не хотите выпить за знакомство? Или желаете пройтись по усадьбе и оценить таланты Вашего бойфренда?

Я уже достаточно опьянела от страха, а Максим был «за рулем». Поэтому мы вежливо отказались от первого предложения и согласились на второе. И еще в течение получаса Марковский с явным удовольствием демонстрировал мне творческие находки Максима. Я старательно выражала бурное восхищение, хотя мои восторги были только отчасти данью хорошему тону. Нужно признать, Макс был, действительно, талантливым дизайнером. На прощание Марковский галантно поцеловал мне руку и нежно чуть дурашливо заглянул в глаза.

– Если у Вас с Максимом не заладится, помните, милая девушка, что далеко на окраине города живет одинокий старик, для которого Вы можете стать единственной отрадой жизни, – он вздохнул нарочито грустно.

– Я запомню, – засмеялась я. Его легкое заигрывание казалось безобидным и немного разряжало напряжение, которое не отпускало меня после его предупреждения.