Дивьи люди молчали и внимательно вглядывались в наследника, их было много, несколько сотен, и они все еще подходили. Впереди всех стоял самый высокий из них, он был одет в желтоватую, тонкую рубаху, красные штаны, а ноги обуты в красные сапожки. Этот человек был наверно старшим, потому что на голове у него находился тонкий серебряный обруч с круглым фиолетовым сапфиром в середине, поблескивающим темно-синими переливами. Стоящие рядом с ним мужчины были одеты в такие же желтоватые рубахи и красные штаны, а дивьи женщины наряжены в красные или желтые длинные, расклешенные книзу платья без рукавов.

Святозар утер струящийся со лба пот, сделал шаг навстречу дивьим людям и в знак приветствия поклонился. Но не успел он поднять голову, как сначала старший, а потом и все остальные жители дивьего царства опустились на одно колено. И морг спустя старший из них устремив взгляд своих нежно-серых глаз на Святозара, тонким наполненным мелодичным звучанием голосом, сказал:

— Приветствуем тебя, благородный ратник третьего воинства небесного войска Бога Сварога, который пришел вместе со своим отцом великим и светлым витязем ДажьБогом и распечатал дивьих людей! Пусть будет из века в век славимо имя твоего отца ДажьБога и твое имя светлый правитель Святозар!

— Встаньте, дивьи люди, ибо не я, а мой Бог, заступился за вас, — смущенно заметил наследник, и, подойдя к старшему, положил ему руки на плечи и поднял его с колен.

— Благородный правитель Святозар, — приклонив перед наследником голову, торжественно произнес старший. — Никогда не забудут, дивьи люди, кому они обязаны жизнью, никогда!

— Благодарю вас, храбрый глава дивьих людей, Чурай, за приветствие, — ответил Святозар, все еще продолжая придерживать владыку дивьих людей за плечи, так как тот попытался вновь опуститься на колено. — Чурай, не стоит передо мной стоять на колене. Подыми своих людей, мы с тобой всегда были на равных. Мы оба дети Богов.

— Хорошо, светлый правитель, Святозар, будет так как ты велишь, — с достоинством проронил Чурай, и когда наследник отпустил его плечи, повернулся к своим людям и махнул рукой, разрешая подняться. — Правитель, Святозар, — обратился Чурай и посмотрел в голубые глаза наследника, — ты, пришел в наши владения, через столько веков и принес нам повеление от Богов?

— Повеление? Нет, Чурай, я не принес вам никакого повеления, — отрицательно закачал головой Святозар. — Я пришел сам по себе, без всяких повелений и указаний. Я шел в царство гомозулей и на пути встретил вход в ваши владения, и был очень удивлен, узнав, что вы до сих пор живете здесь. И мне так захотелось посмотреть на сильных и храбрых воинов, которых уважал мой отец.

— Это очень хорошо, что ты решил посетить наш мир, — радостно заулыбался Чурай, и его красивое лицо, осветилось изнутри желтоватым светом. — Вот уже долгие века мы живем внутри горы и не видим людей, ни умираем, и несем наказание за то, что восстали против воинства небесной Сварги.

— Да, я, знаю, Чурай, знаю про ваше наказание, — вздохнув, добавил наследник. — Но я думал, Боги уже вас простили, потому как ДажьБог просил за вас Бога Семаргла.

— Нет, — переставая светиться радостью, печально отозвался Чурай. — Не простили и никто не приходил к нам, за все эти века. Простым смертным вход к нам заказан, так велел Сварог, а Боги не являлись. И даже отец наш Чурила никогда не приходил к нам.

— Это потому, что отцу вашему Чуриле отрубил голову Бог Барма, а мать вашу Тарусу, Барма сжег за измену в пламени Семаргла. Ваши родители умерли, — протянул наследник и увидел как дрогнули губы у Чурая. — Но это произошло давно, сразу после того, как ДажьБог распечатал вас тут… Мне весьма жаль было принести вам дурные вести… И очень жаль, что вы не получили от меня того, чего ожидали все эти века.

— Нет! Нет!.. что, ты, правитель Святозар, — сызнова начиная улыбаться и светиться, поспешно откликнулся Чурай. — Я очень рад увидеть тебя… Ты, был славным человеком и таким же славным воином на поле битвы, смелым и храбрым, хотя и малоопытным… Помню, как я тебя тогда помял…Схватил за ногу, а ты тоже нечего, хоть и висел вниз головой все ж выворачивался, да норовил отрубить мне пальцы… — Чурай звонко засмеялся, припоминая былое. — Ты, помнишь, правитель Святозар, как я засим с тобой расправился?

— Да, уж конечно помню, — просияв улыбкой в ответ, молвил Святозар. — Помню, как ты хотел со мной расправится. И ежели бы не правитель дамианцев Ана — Дазфаль, вряд ли мой отец, ДажьБог вас тогда распечатал.

Чурай немедля перестал смеяться, одначе улыбка поколь блуждала по его губам. Он, по-видимому, все еще переживал тот момент своей жизни (будто видел его со стороны) как со всей силы, размахнувшись, кинул на землю совсем юного Святозара так, что мальчик от удара потерял сознание, а пятисаженный великан уже заносил над ним свою огромную стопу. Да погодя словно очнувшись от воспоминаний, кивнув головой, добавил:

— Это точно, если бы я тогда, когда увидел, что Ана-Дазфаль пытается тебя выдернуть из- под ноги, на миг не заколебался, и не остановил ее движение… ДажьБог никогда бы не пришел к нам на помощь. Ведь все в Яви тогда знали, как любит он тебя, своего сына…И, что бы было тогда с нами, дивьими людьми… лишенные магии, запечатанные в горах, в темноте и холоде, неизвестно во чтобы превратились бы мы за эти века, во что или в кого….Да…,- протянул задумчиво Чурай. — Ну, что ж, правитель Святозар, это очень хорошо, что Ана-Дазфаль смог тебя выдернуть, а я во время остановился… Поэтому мы с тобой и можем видеть друг друга и ты можешь лицезреть, что в наших душах не поселилось зло, и лица наши остались прежними — человеческими… А, теперь, как гостеприимный хозяин, я, глава дивьих людей, Чурай прошу тебя осмотреть мои владения. Мои же люди накроют столы и мы посидим за ними… потрапезничаем, как то велит нам наш обычай. Выпьем сурью, каковую мы научились тут приготавливать.

Чурай протянул свою маленькую ручку, и, так как он едва доставал наследнику до пояса, взял его под локоть и повел по каменной дорожке вперед, туда, где заканчивались необыкновенные деревья и кусты, да стояли дома дивьих людей. Дома их были также необычны, как и все, что видели до этого путники. Они представляли, из себя похожие на шатры не высокие каменные постройки, такие которые находились на горе и через оную проникли путники, но были среди них и похожие на перевернутые чаши, и какие-то округло-квадратные, и даже округло-треугольные строения. В домах имелись окна и двери, каковые были закрыты укрепленными сверху длинными много-цветочными покрытыми чешуйчатыми листьями растениями ярко-желтого цвета, свисающими донизу, почти до земли, и создающими, что-то похожее на полог и занавес. Сами дома были окрашены в разные цвета в основном желтый и разнообразные оттенки красного.

Пройдя сквозь ряд домов, свернули направо, и вышли к махонистой поляне, покрытой лучисто — желтым, густым мхом на которой стояло много широких каменных столов и поместившихся подле них лавок, образующих не замкнутый круг. И столы и лавки были тоже желтыми гладко обтесанными и такими чистыми, будто помытыми. Дивьи люди уже торопливо накрывали столы, выставляя на небольших овальных глиняных блюдах в основном фрукты, ягоды и какие-то необыкновенные насыщенно — красные плоды.

Святозар огляделся и увидел, что заканчивающиеся где-то вдалеке постройки мало-помалу переходят в такие же сады ярко — золотого, желтого и красного цветов. Чурай указал рукой на стол, пригласил наследника к нему, и, обернувшись пронзительно воззрился на Храбра, Стояна и Звенислава, кои со слегка ошарашенными лицами разглядывали все кругом, слушая разговор Чурая и Святозара.

— Кто эти ратники, пришедшие с тобой, правитель Святозар? — спросил Чурай.

Наследник принялся усаживаться за небольшой стол, по левую руку от Чурая, возвышаясь над ним, словно великан и с трудом запихивая в столь узкий проем ноги, да сажая рядом Храбра, Стояна и Звенислава, пояснил:

— Это мои друзья, Чурай. Прошло много веков, ты же понимаешь… Я не тот Святозар, который с тобой бился. Тот Святозар уже давно умер, а я…