Знал Том Лядинин и другое: это сейчас Ева хорохорится, корчит из себя независимую - станет его женой, он, не хуже ее папеньки, заберет в свои руки! Научит торговать, фарцевать заграничными безделушками. Стоит надеть на Еву фирменные джинсы, куртку и выпустить на Невский, тут же найдутся покупательницы. Редко на ком так хорошо сидят джинсы, как на Еве... Да что и говорить, с такой девушкой можно большие дела обделывать! Уж он, Том, как-нибудь знает психологию мужчин. Кому понравится Ева, тот ничего за нее не пожалеет... А раз она такая, чего же ему жалеть ее? На всех хватит. А он еще и с барышом останется. Ева - дорогой товар, и цена на нее еще не скоро упадет... Больше уж он так глупо не продешевит, как с Гришей. За две кассеты такую женщину!..

Свернув с Невского на Литейный, Том пошел побыстрее, у него в запасе осталось пять минут. Не беда, если опоздает немного. С директором у него прекрасные отношения, а потом, все-таки он не рядовой продавец, а заведующий отделом культтоваров. План гонит исправно, все просьбы директора выполняет.

Какие-то странные мысли стали приходить в голову Лядинину: он стал все чаще задумываться, а во имя чего он живет? Ради денег? Так их у него, как говорится, куры не клюют. Куда их, деньги, девать? Все у него есть, вторую дачу не купишь, да она и не нужна ему, машину - тоже, мебелью квартиру не заставишь, нужно же в ней еще и жить. Антиквариат опасно дома держать, да и не коллекционер же оп. А других интересов, кроме как делать деньги, у Тома нет. Деньги, деньги и еще раз деньги... Люди гибнут за металл... А у него одни бумажки! Много бумажек, чтобы все пересчитать, двух часов не хватит... Вечерами, на даче, перебирая крупные купюры из жестяной банки, он уже не испытывает того трепета и удовлетворения, что раньше... Оказывается, за деньги не купишь даже такую малость, как любовь легкомысленной Евы! С родственниками у Тома никакого контакта нет. Не тянет его к ним, а их - к нему. Том привык дело иметь с людьми, от которых может быть какая-то выгода или польза для него, а от родственников какая выгода? Наоборот; норовят что-нибудь выпросить или просят достать, такова уж судьба торгового работника!

Уже подходя к магазину, Том вспомнил про Бориса Блохина. Что-то загулял он на морях-югах! Второй месяц не появляется, да и Марии не видно. Не погорел ли он в Одессе с картинами? Борис - мелкий вор, с произведениями искусства раньше дела не имел...

Не успел Том принять на комиссию телевизор "Рубин", как в отдел зашел директор и со странным выражением на лице пригласил его к себе в кабинет. Том недоуменно уставился на него и тут увидел за широкой спиной директора худощавого невысокого человека в нейлоновой куртке. Человек улыбался и кивал головой.

У Тома неприятно заныло под ложечкой. С этим человеком ему изредка приходилось встречаться и, как правило, при обстоятельствах довольно нерадостных: воровство со взломом в магазине, ревизия принятых на комиссию вещей, внезапная проверка документации. Худощавый незапоминающийся товарищ в нейлоновой куртке был из уголовного розыска. Он каждый раз представлялся, но Том всегда забывал, как его звать. Знал лишь, что он по званию старший лейтенант. Правда, когда присмотришься к нему, нельзя не обратить внимания, что глаза у него цепкие, умные, а на первый взгляд простые вопросы не так уж и просты. И еще одно: покрывать кого-то, за кем охотится товарищ старший лейтенант, не имело смысла, потому что он не уйдет отсюда, пока все не выяснит. Короче говоря, товарищу невозможно обвести вокруг пальца, лучше уж ничего от него не скрывать... И потом, Тому не хотелось быть па подозрении у него.

- У товарища к тебе дело, - сказал директор (по-видимому, он тоже не мог запомнить фамилию работника милиции) и вышел из кабинета, почтительно прикрыв за собой дверь.

- Погодка-то нынче какая! - улыбнулся товарищ из уголовного розыска. - Сейчас бы с кошелкой за город по грибы... Говорят, в этом году белых много.

Том вежливо улыбнулся в ответ, но поддерживать разговор про хорошую погоду и грибы не стал. Да и по грибы он не ходил. Есть у него знакомый, который с Псковщины привозит к ноябрьским праздникам мешок сушеных и ведро соленых грибов. И обходится это Тому гораздо дешевле, чем на рынке.

- Как торговля? - поинтересовался товарищ, доставая сигареты и зажигалку. Сигареты были "Шипка", зажигалка наша, отечественная, стоимостью в полтора рубля.

- План выполняем, на жизнь не жалуемся, - дипломатично ответил Том.

- Товаров заграничных много?

Это уже ближе к делу. Том ответил. Товарищ встал, прошелся по директорскому кабинету, остановился у полки и залюбовался старинным бронзовым бра, которое Том вчера принес к директору, может, понравится и себе возьмет...

- Восемнадцатый век, - уверенно сказал товарищ и осторожно положил бра на место.

- Интересуетесь светильниками? Вчера принял неплохую люстру. Старина-матушка, - сказал Том, хотя знал, что товарищ из уголовного розыска интересуется совершенно другим. А вот чем именно, он пока не догадывался и от этого чувствовал себя не в своей тарелке.

- Какая там люстра! - отмахнулся товарищ. - У меня малогабаритная квартира. До потолка рукой достанешь.

Том мысленно перебирал в уме свои сделки за последние дни, вроде бы ничего такого не провернул, что бы могло заинтересовать товарища из милиции... Как же его звать?.. Надо будет обязательно записать в блокнот фамилию, имя, отчество... Он смотрит на тебя, будто насквозь видит, а ты его даже как звать не знаешь!

- Хорошей техники на полках немного, - заметил товарищ.

- Сезон, - сказал Том. - Летом товар пылился на полках, а сейчас приличная аппаратура долго не залеживается.

- Наверное, и без оформления кое-что вам предлагают?

"Уж не за дурачка ли меня принимаешь?" - усмехнулся про себя Том, а вслух произнес:

- Темный товар не берем, - и с улыбкой взглянул на собеседника. - Кому же охота деньги за него платить, а потом вам задарма возвращать?

- Если бы все нам возвращали... - вздохнул товарищ.

Том помолчал, зорко оглядывая полки. Ничего компрометирующего нет. Обычно дефицитные вещи, принятые на комиссию, первым делом попадают к директору, а потом уже на прилавок. Разумеется, кроме тех, которые Том не выпускал из отдела. У него тоже была своя полка, вернее, ящик в письменном столе. И потом, вряд ли даже придирчивый работник милиции решится упрекнуть комиссионщиков в том, что они на таких же законных основаниях, как и все, приобретают в своем магазине принятые на комиссию вещи.

- Томас Владимирович, за последний месяц не поступали к вам в продажу стереофоническая кассетная дека "Технике", усилитель "Пионер" и колонки "Тандберг"? - наконец-то перестал ходить вокруг и около товарищ из милиции. Том не знает его имя-отчество, а он вот знает... Такая у них работа, чтобы все знать. Все, да не все... Не знает товарищ, кто украл эти вещи, иначе бы не пришел к Тому в магазин. Но то, что вор не понесет украденные вещи в комиссионку, это-то уж должен бы знать товарищ...

- Меня зовут Александр Михайлович, - представился он, видя, что Том не знает, как к нему обратиться. - Тихонов моя фамилия.

Том заметил Александру Михайловичу, что надо головы не иметь, чтобы украденные вещи сдавать в комиссионку, пусть даже на чужой паспорт...

- С чего вы взяли, что вещи украдены? - с улыбкой прищурился на него Тихонов.

- Иначе бы вы ко мне не пришли, - резонно заметил Том.

Ни деки, ни усилителя, ни колонок этих известных фирм к нему за последние два месяца не поступало. Были "Филиппсы", "Сони", "Грюндиги", ну и другие малоизвестные фирмы. А что касается колонок "Тандберг", так они вообще дефицит и очень редко появляются в продаже. Такие вещи люди предпочитают сбывать прямо с рук. Зачем им платить магазину семь процентов комиссионных? Дефицитные вещи и так уйдут, для этою нужно лишь знать телефон человека, который продает вещь.