Вероника снова открыла глаза. «Нет, — сказала она себе. — Так не пойдёт. Я хочу спать. Спокойно и крепко. И без всяких там Павлов и Александров с Оксанами». Обсудив всё это с молчаливой темнотой ночи, Вероника повернулась на другой бок. Это почему-то ничего не изменило. Как только она закрывала глаза, так сразу же возникало ощущение чьего-то присутствия. Когда она открывала глаза, то ничего не происходило. Вероника просто просыпалась и всё исчезало. Так прошла почти вся ночь. Утро было отвратительным. Ночные чудеса давали себя знать. С одной стороны до жути хотелось спать, а с другой, перевозбуждение нервной системы все равно не давало заснуть. Вероника решила не вставать рано. Она поворочалась в постели, надеясь заснуть и поспать полдня, но, ничего не получалось. Раз заснуть не удалось, Фадеева усилием воли вытащила себя из постели. Завернувшись в халат, она подошла к окну. Серо. Небо было затянуто тучами, и где-то собирался дождь. Вероника выползла на маленькую кухню. Обследовав содержимое холодильника, остановила свой выбор на чашке кофе. Благо кофе был. Причём, не какая-то растворимая ерунда, а самый настоящий молотый кофе. Пока кофе варился, Вероника умылась и вместо пижамы натянула потертые джинсы и старую белую толстовку. День обещал быть мрачным и прохладным. Напевая песню группы «Ария» «Я свободен», Вероника помешивала кофе. Она размышляла над странностями происходившего ночью. Впрочем, странного ничего особенно то и не было. В полнолуние ей чаще всего не спится. Ощущение чьего-то присутствия? Ну, это меньше надо Стивена Кинга читать. В общем, не найдя в происходившем ночью ничего сверхъестественного (даже было обидно), Вероника решила, что сегодня она вновь прогуляется к Заливу. Если повезёт, то погода будет сносной, и Вероника сможет или писать на берегу или порисует немного. В памяти возникали обрывки странных сновидений, какие-то осколки кривого зеркала, отражавшего и прошлое, и настоящее, и, очень может быть, будущее. Кофе был готов. Вероника налила ароматный напиток в большую керамическую кружку и вернулась в комнату. Удобно расположившись в кресле, она пила кофе и не думала ни о чём.

В это же самое время Макс, глотая горячий дешёвый растворимый кофе, мыслями блуждал где-то за границами привычного мира. Ночью сон перенёс его в прошлое. И теперь увиденное во сне не шло у Макса из головы. Он был настолько мрачен с утра, что Вика даже обратила на это внимание. Не желая обсуждать с ней свои мысли, Макс буркнул что-то вроде «голова болит и клиенты дебилы». Вика, пожав плечами, удалилась, оставив его на кухне одного. А большего ему сейчас и не нужно было. Во сне он вновь видел Веронику. Легко, словно не касаясь земли, она брела вдоль линии прилива. Она была похожа на ту Веронику, которую он помнил, когда она была рядом с ним. Хотя, эта Вероника, во сне, была иной. Она была чем-то чуждым его миру. Она была для его мира чем-то агрессивным и одновременно очень мягким и уступчивым. Что-то в ней появилось. Что-то из далёкого прошлого. Её сущность приобрела новые странные сочетания. Словно место обычной слегка непоследовательной и эмоциональной женщины заняла другая, достигшая баланса и… Тут он терялся, не находя нужного слова. Не было подходящего определения. Одно Макс знал точно: Вероника стала другой. Кажется, она стала такой, о какой он всегда мечтал даже в тайне от самого себя. Она набирала силу, и кто-то несомненно помогал ей в этом. Макс узнает кто это был, если хватит на это сил. Александровский заметно терял свои уникальные способности. Они не то чтобы исчезали, нет, они не исчезали. Его способности таяли, как сумеречный туман на границе сновидений. Макс изменялся, словно какая-то часть его бессмертной сущности истончалась, уходила в небытие под натиском всего человеческого. А ведь когда-то именно его человеческие черты надёжно защищали его истинную сущность. Да, теперь каждый, или почти каждый, день он как вполне обычный человек отправлялся на работу. Темно-зелёная, даже больше изумрудная, «Ауди» уносила его к новым трудовым свершениям. Хотя, на работе что-то стали наблюдаться проблемы. И это не радовало. Вечера Макс проводил дома или в компании друзей, удивляясь самому себе и своей способности поглощать такое количество алкоголя. В выходные он строил свой загородный дом, а ещё планировал отпуск. Да, древний мудрый вампир начал проживать удивительно человеческую жизнь. Впрочем, Макс был доволен. Он не хотел другой жизни. Всё шло так хорошо. Немного, правда, напрягало то, что как музыкант он выступал всё реже и реже. Увы, в таких случаях забвение наступает быстро. А если ты остановился хоть на какой-то момент, то более молодые и талантливые мгновенно сделают тебя. Про книгу, написанную им лет десять назад, он уже и не вспоминал. Почему-то ни одно издательство не заинтересовалось его шедевром. Публикация в интернете также ничего не изменила. «Книга сновидений смерти» умерла, как бы смешно это не звучало. Макс постепенно стал забывать то, что Вероника уже давно забыла. История изменилась, карты смешались, и они были не из одной колоды, а из нескольких. Всё забывается, и Макс забыл бы, только вот сновидения…Макс перестал творить сновидения уже с зимы. Не для кого было стараться. Вероника сделала всё возможное, да и невозможное, чтобы он больше не смог позвать её в свои сны. Вика? А зачем? Она ведь самая обыкновенная женщина. Её нужны деньги, любовь и секс, а не сказочные сновидения. От этих грустных мыслей, Макса отвлёк телефонный звонок. Звонил Сергей — напарник с работы.

— Алло, Макс! — проорал Серёга в трубку, пытаясь заглушить шум улицы. — Ты где?

Макс взглянул на часы. Выругался про себя.

— Уже выехал. А что?

— Давай быстрее, а то нас тут это злобные твари порвут.

— Где? На Новоколомяжском?

— Да, давай быстрее сюда. Тут чего-то очень сильно жареным пахнет.

— Лады. Скоро буду.

Бормоча про себя разнообразные ругательства, Макс вылетел из дома. Не смотря по сторонам (что было очень зря, заметил бы много интересного) подошёл к машине и быстро сел в неё. Макс хлопнул дверью, чего обычно он никогда не делал. Прикуривая сигарету, повернул ключ зажигания. Мотор, нехотя, проснулся и начал греться. Уже через несколько минут Макс, несясь в потоке машин, забыл обо всём.

Для Ольги Котовой это утро было отвратительным. И похоже, что самым отвратительным из всех которые были в её жизни до этого дня. Ночные астральные битвы да ещё в чужих снах — это было слишком, даже для неё. Оставалось только надеяться, что в скором времени всё будет решено и всё это безобразие прекратится. Котова была уверена, что всё пойдёт по тому плану, который она гениально сочинила. Оставалось лишь, прикинувшись белой и пушистой, склонить Татьяну к помощи. От неё требовалось немного — найти для Ольги нового человека, который в скором времени станет таким же как и она и будет с ней всегда. Татьяна была сильной ведьмой, так что это было для неё плёвым делом. А всё вместе — помощь Татьяны и книги Вероники — подарит Ольге новую счастливую жизнь. Конечно, Ольга подождёт, как и обещала, до 21 марта, прежде чем нанесёт решительный удар Павлу. Впрочем, если всё будет по плану, то это будет не так и важно. Не важно…Но, сначала она отомстит. Она в полной мере насладится поражением Щербакова. Она наберёт нужную для этого силу и подарит ему простую человеческую жизнь, ту которой он и заслуживает. «Ни к чему бездарности бессмертие» — думала Ольга. Павел «Эрик» Щербаков вновь станет простым двадцатичетырёхлетним парнем без образования. Учеба ему не нравилась. Больше всего Павла влекла музыка. Когда Ольга вспоминала его, то обычно с раздражением произносила: «Чтоб ты переломал себе руки, и чтобы твоя гитара упала на пол!» Павел засыпал и просыпался с одной единственной мыслью: «стать великим бас-гитаристом всех времён и народов». Первым инструментом Павла была простенькая акустическая шестиструнная гитара. Затем в его коллекции появился бас и новенькая электрогитара Ibanez. Когда она появилась в его жизни, то скромный невзрачный худой и нескладный Павел Щербаков почувствовал себя богом. Ну, может быть, и не богом, но бессмертным точно. Эта тёмно-синяя красавица обещала ему всё и полцарства в придачу. Павел готов был никогда не выпускать её из рук. Она стала мощнейшим артефактом. Но, выпускать гитару из рук всё же приходилось. Надо было ходить на работу и часами бродить вдоль ряда машин, без устали мотавших нитки. Иногда Щербакову казалось, что только продукции его родного завода хватило бы, чтобы обмотать Землю несколько раз и сделать из неё весёленький пёстренький клубок. Но, другие видимо так не думали. И нитки мотались, мотались, мотались…А ещё надо было посещать занятия в колледже. Второй курс оказался намного сложнее первого. И сейчас летом он прикладывал все усилия, чтобы подобрать множественные хвосты. Вылететь из колледжа совершенно не хотелось. Учитывая, что в этом случае ему придётся мотать нитки ещё очень долго, не хотелось вдвойне. И утро, ставшее для Вероники, Ольги и Макса вполне отвратительным, для Павла пока было нейтральным.