Хлыст просвистел в воздухе и с хлопком, похожим на пистолетный выстрел, обрушился на его плечи.

Я тебе покажу Сандру Шейн! — бушевала Джуди. — Сопляк несчастный!

Хлыст просвистел в воздухе еще раз, и, взвыв, Руди галопом поскакал прочь, спасаясь от ударов, время от времени обрушивавшихся на него сзади.

Я с интересом наблюдал все это, пока они не исчезли за углом дома, а потом повернулся и пошел обратно в гостиную.

Подойдя к бару, я с изумлением увидел, что Полник абсолютно трезв.

— Кто-то кричал, лейтенант? — спросил он.

— Охотник, — сказал я.

— А?

— Охота на лису.

Полник медленно покачал головой.

— Я могу вам чем-нибудь помочь, лейтенант? — спросил он.

— Конечно, — сказал я. — Ты можешь мне помочь написать письмо, в котором мы будем угрожать одной даме.

— Как это, лейтенант?

— Ты что, никогда раньше не писал таких писем?

— Лейтенант, — сказал он задумчиво, — существует два типа людей: одни получают такие письма, другие отправляют. Так вот я отношусь к первому типу. И все дамы хотят от меня одного — денег!

— Я понимаю, сержант, — сказал я сочувственно, — но один-единственный раз тебе все-таки придется примкнуть ко второму типу. Пишущая машинка все еще в комнате секретарши?

— Да, — сказал он. — Я там сплю.

— Тогда пошли, я не хочу, чтобы нам помешали. Надо успеть, пока Руди со своей верной, любящей женой играет в пятнашки.

Мы вышли из гостиной и прошли через весь дом в комнату покойной Барбары Арнольд. Я уселся за стол с пишущей машинкой и закурил сигарету.

Во втором ящике стола лежала пачка белых карточек, и я заправил в каретку одну из них.

На столе валялось несколько нераспечатанных конвертов. Я их быстро проглядел, это были самые обычные счета и расписки, на которые почему-то до сих пор никто не обратил внимания. Одно письмо было именно тем, что я искал. Оно было адресовано Джуди Мэннерс, внутрь был вложен какой-то счет от меховщика в Пайн-Сити. Я смял счет в руке и выбросил в корзину для бумаг, стоящую под столом.

— Какое сегодня число? — спросил я.

— Двенадцатое, — незамедлительно ответил Полник.

— Ты уверен?

— Годовщина моей свадьбы, лейтенант, — сказал он печально. — Мужчина никогда не должен забывать день, когда он совершил величайшую ошибку в своей жизни.

Я секунду просто глядел на белую карточку, затем медленно стал печатать одним пальцем, стараясь не обращать внимания на тяжелое дыхание за своей спиной.

Через пять минут я закончил и внимательно перечитал написанное, не вынимая листа из машинки.

— «На сей раз ошибки не произойдет. Прекрасная бессердечная дама умрет в Раю в пятницу 13 июля.

Элиас Фрай и Пирл Коулмен, окриджское кладбище.

И птички не чирикают».

За моей спиной послышалось хрюканье.

— Лейтенант, — хрипло сказал Полник, — но это здорово напоминает те письма, что она уже получила!

— Рад, что тебе это понятно, — сказал я.

— Лейтенант. — Он на минуту замялся. — Это не вы писали те, остальные, и убили эту даму, Арнольд?

— Понятия не имею, — сказал я. — На всякий случай надо будет справиться у доктора, не хожу ли я во сне.

Я вынул карточку из машинки и сунул ее в конверт на имя Джуди Мэннерс со штемпелем Пайн-Сити.

— Где тут почтовый ящик? — спросил я.

— На воротах у дороги, — сказал Полник. — Вы сошли с ума, лейтенант.

— Ты знаешь, что делает хороший газетчик, когда нет никаких новостей? — спросил я. — Он создает их. Я чуть-чуть завяз в этом деле… Все застыло на одном месте. Приходится изобретать.

— Если шериф когда-нибудь узнает…

— Не узнает, — сказал я жестко. — По крайней мере, не от меня и не от тебя!

Я сунул конверт в карман и встал из-за стола. Полник следовал за мной по пятам до самых дверей.

— Я еду в город, — сказал я. — Проследи за тем, чтобы Джуди достала это письмо из ящика не позднее следующего часа, и заставь ее позвонить шерифу.

— Я надеюсь, вы знаете, что делаете, лейтенант, — сказал он нервно.

Как всегда, — согласился я. — И после того как я уйду, тебе придется выполнить еще одно поручение.

— Да?

Запрешь этот коньяк на ключ! — рявкнул я на него.

Когда я выходил из дома, ни Руди, ни его верной любящей жены поблизости не было. Подъехав к деревянным воротам, я выбрался из машины и, убедившись, что поблизости никого нет, опустил письмо в ящик.

Всю дорогу до Пайн-Сити я неизвестно чему улыбался про себя и одновременно пытался сообразить, что же меня так радует. Наконец я понял: оказывается, это очень интересно — замышлять убийство!

Глава 11

Я примостился на краешке стола, за которым сидела Аннабел Джексон, уперся ногами в корзину для бумаг и сделал попытку вразумить ее.

— Твоя беда, мой маленький домашний цветочек, — сказал я ей честно, — что ты совсем не даешь себе расслабиться.

— Это плохо? — печально спросила она.

— Конечно. Я знаю, что тебе надо: хорошо провести вечер. Я к твоим услугам. Пойдет?

— Не пойдет, — сказала она твердо.

Я вздохнул:

— Мы бы встретились, перекусили где-нибудь, зашли в кино, потом ко мне.

— Нет, — заявила она, но я не обратил внимания на то, что меня перебили.

— Мы сели бы на кушетку, выпили бы, я бы включил проигрыватель и выключил бы свет, и до тех пор тебе совсем не надо было бы волноваться.

— К тому времени я бы уже изошла криком, — спокойно заметила она.

— К сожалению, — сказал я, — так и случилось бы. Ты сейчас в том возрасте, когда непонятные страхи выплывают из глубин твоего сознания на поверхность. Чего ты боишься?

— Эл Уилер, — сказала она возмущенно. — Ты прекрасно это знаешь.

— Все, что тебе надо, — это расслабиться, — продолжал я гнуть свое. — Любой новый опыт…

Меня прервал телефонный звонок. Она подняла трубку, и я узнал громкие раскаты голоса Лейверса.

— Да, сэр. Он здесь, сэр, — сказала Аннабел, — уже в управлении. — Она опустила телефонную трубку на рычаг и сладко мне улыбнулась. — Голос нашего повелителя, — сказала она. — Он немедленно хочет тебя видеть, но не сказал зачем.

Я соскочил со стола, закрыл глаза и замер, задрав подбородок.

— Ты что, заболел, Эл? — с любопытством спросила Аннабел.

— Знаю! — сказал я деревянным голосом и уставился на нее не моргая.

— Что ты знаешь?

— Зачем шериф хочет меня видеть. — Я вновь на секунду закрыл глаза. — Это озарение. Может быть, я ясновидец.

— Скорее псих, — нетерпеливей фыркнула она.

— Джуди Мэннерс… — пропел я безжизненным голосом. — Она получила еще одно письмо.

— У тебя нет воображения, — сказала Аннабел, но в ее голосе не было слышно прежней уверенности. — И что там написано?

— «На сей раз ошибки не произойдет, — медленно произнес я. — Прекрасная бессердечная дама умрет в пятницу 13 июля…» Там еще что-то написано, но я смутно вижу лишь то, что похороны состоятся в Окридже.

— Чушь! — выразительно сказала она. — Иди скорее к шерифу, пока его кровь не закипела!

— Ладно, — вздохнул я. — Она мне не верит… Но она это проверит у шерифа и поймет, что я прав.

Я прошел в кабинет Лейверса, придав своему лицу деловое выражение: ясный взгляд, дружеская, но почтительная улыбка на лице, высоко поднятая голова.

Тело мое тоже выражало готовность кинуться куда угодно по первому приказанию, что легко можно изобразить, приподнявшись на мыски.

— Звали, сэр? — сказал я твердым голосом.

Лейверс отвратительно поморщился:

— Что с вами, Уилер? Перестаньте подпрыгивать!

Я опустился на пятки и снова приподнялся на мыски.

— Сэр, — сказал я со всей возможной искренностью, — я жду ваших приказаний, сэр, чтобы скорее приняться за дело, сэр.

— Вы больны, — сказал шериф приглушенным голосом. — Садитесь. И ради бога уберите со своего лица это идиотское выражение! У меня от него кровь стынет в жилах!