- Вот чайник, а вот инструмент.

Камилл придвинулся к столу, взял поданную хозяином отвертку и обнажил внутренность несложного электроприбора. На одном из изгибов нагревательная спираль разомкнулась, можно было обломать обгоревшие концы и скрепить их. Но на дворе конец шестидесятых годов и даже в маленьком городке, наверное, не было проблемой достать новую спираль.

- Юра, - обратился Камилл к молча сидящему на стуле парню (хозяин между тем ставил на стол стаканы и блюдце с мармеладом). – Юра, я так и оставлю, а ты сегодня же купи новую и замени. Можно тут у вас достать спираль?

- Да конечно можно, - отвечал Юхан, а Охранник хитро произнес:

- Вот сейчас попьем чаю, и Юхан пойдет за спиралькой. А мы тут с Камиллом побеседуем, да?

Попили чаю с мармеладом, и Юхан оставил Камилла наедине с Охранником.

Как только дверь за Юханом закрылась, лицо и говор старика резко изменились. Взгляд его стал строже, речь стала жесткой.

- Ты пришел ко мне по неосознанному тобой зову, и не напрасно пришел, - говорил Охранник.

- Я вас видел во сне, Охранник, - растерянно отозвался Камилл.

- Да, ты видел меня, но не об этом речь, - строго произнес старик, и продолжал: - Главное, что ты здесь, и сейчас ты узнаешь о том, что тебя давно беспокоит.

Камилл и теперь не мог сообразить, на что намекает Охранник.

- Не буду томить тебя в неведении. Ты сейчас найдешь то, что давно ищешь. Пойдем.

И старик первым вышел во двор. За ним шел озадаченный странным ходом событий Камилл, впереди бежала собачка, весело повиливая хвостом. Охранник шел очень бодро, даже слишком бодро для своих лет – а сколько ему было лет так и осталось неизвестным. Обойдя двухэтажную дачу с тыльной стороны, они оказались перед небольшой дверью над тремя ступеньками. Охранник достал из кармана брюк связку ключей и отомкнул висевший замок. За дверью сразу начиналась ведущая наверх узкая винтовая лестница, тяжело заскрипевшая под ногами двух мужчин. Лестница скупо освещалась только пробивающимся сквозь маленькие запыленные окошки светом, и когда старик остановился на тесной площадке под третьим окошком, Камилл догадался, что они добрались до чердака старой двухэтажной дачи. Старик на связке ключей, которую он держал в руках, отыскал нужный и отпер дверь, которая открылась со скрежетом.

Воздух чердака под остроконечной крышей был затхлый, все обтянуто было паутиной. Слева в крыше находилось небольшое мансардное окно, а прямо перед вошедшими стоял покрытый слоем пыли средних размеров деревянный сундук, когда-то, похоже, окрашенный в красный цвет.

Охранник снял с петель сундука оказавшийся незапертым замок и не без усилия откинул крышку.

- Достань то, что там, - старик отодвинулся, пропуская к сундуку московского гостя.

Камилл заглянул и в пробившемся вдруг сквозь окно солнечном луче увидел какой-то темный сверток. Достав его, он развернул шелестящую, темно-красного цвета тонкую бумагу и…

Здесь в Куоккале на пыльном чердаке на дне старого деревянного сундука, почерневшего и морщинистого, скрывался кусок пергамента с записью неведомо кем и когда произведенной, однако узнанной Камиллом по характерному почерку и отливающим золотом фиолетовым чернилам. Подставив пергамент под косо падающий луч света, он прочел первую строчку: «…разносящего в тележке свой несложный ассортимент»…

Но тут солнце зашло за тучу, и сразу в чердачном помещении опять сгустился сумрак. Камилл хорошо помнил начало предложения, конец которого он сейчас прочел, и сомнений по этому поводу у него не оставалось.

- Похоже, это рукопись, которую ты искал? – старик улыбнулся.

Камилл растерянно кивнул головой.

 – Хорошо. А теперь спускаемся вниз. Опусти крышку сундука, - приказал Охранник, прерывая растерянные размышления Камилла.

Кто сделал запись о запутавшихся во времени событиях на древнем пергаменте, кто заложил эту запись в старый сундук на финской даче – неведомо. Неведомо и то, кто повелел подсознанию Камилла вдруг отправиться в Ленинград, кто направлял его передвижения в этой поездке – не тот ли, кто спрятал рукопись в почерневшем от времени сундуке?

Как бы то ни было, но в руках Камилла оказалось, кажется, продолжение истории, начало которой он обнаружил на подмосковной даче.

Когда они вернулись к домику, там уже их ждал Юхан. Камилл хотел заняться заменой электрической спирали, но Юхан сказал, что сделает это сам, а московскому гостю велел пообщаться с хозяином, который что-то доставал из-за полога.

- Вот этот документ мы нашли на чердаке дачи, - промолвил Камилл и начал разворачивать рулон.

- Да ты что? – шепотом произнес Юхан. – Почитаешь потом свой документ! Поговори с Охранником, он много такого знает, чего ни от кого не услышишь. А я, если хочешь, опять оставлю вас двоих.

Старый человек между тем поставил на стол кувшин с квасом и расположился в своем кресле, подложив под спину большую подушку в рисунчатой наволочке. Он разлил квас в кружки и выжидательно глядел на московского гостя.

Камилл свернул рулон, но продолжал держать его в руках, и, обернувшись к Юхану, слегка кивнул - да, мол, оставь нас одних.

- Охранник, я так растерян, что, кажется, не поблагодарил вас, - произнес Камилл. – Да, в глубине моего сознания я мечтал найти продолжение рукописи, но никак не ожидал найти ее здесь, на берегу Финского залива…

Старик благодушно рассмеялся:

- События в жизни непредсказуемы. Я думаю, что не случайно открылась эта рукопись именно тебе. Впрочем, ты ошибаешься, называя ее древней.

- Похоже, что вы правы, - согласился Камилл. – По содержанию она очень современна, но вид ее…

- Современна, ты считаешь? – старик улыбнулся. – А может она современна тому, что еще не произошло в твоей жизни? Ну ладно, сам попробуешь ответить на этот вопрос, когда прочтешь рукопись до конца.

После недолгого молчания Камилл решился задать важный для него вопрос.

- Охранник, - начал он, но старик перебил его.

- Так меня называют те, с кем я общаюсь здесь. Но ты называй меня Финном.

- Скажите, Финн, кто вы и откуда вы знаете обо мне?

Финн, который вообще-то ждал этого вопроса, услышав его не скрыл своего неудовольствия.

- Я тот, кого ты видишь перед собой и большего тебе знать не положено. И о тебе я знаю очень мало, не знаю, чем полно твое сердце. Мне было велено дать тебе рукопись, которую ты держишь в руках.

Камилл решил, что должен кратко сказать о себе.

- Я принадлежу к одному из народов, которые были властью страны приговорены к уничтожению, - начал он. - И ваш народ, Финн, был изгнан со своей земли, многие, как я знаю, были замучены. И терзает меня непрестанно один и тот же вопрос - где высшая справедливость, почему высшая сила не наказывает злодеев-детоубийц? И люди задаются вопросом - справедлив ли Бог?

Старый Финн погладил рукой бороду, и после паузы ответил:

- Бог справедлив, но в наказаниях не поспешен. Иначе все ныне живущие люди должны бы быть утоплены, как во времена Ноя. Бог милостив, он многое прощает тем, кто дышит воздухом.

- Но почему Бог не карает убийц и насильников? Почему Творец первоначально допустил существование зла?

Старый Финн потянулся к кружке с квасом и, сделав глоток, провел большим клетчатым платком по усам - влево и вправо.

- Для того чтобы человеческие существа могли совершенствоваться, продвигаясь к цели, известной только лишь Создателю, им дана свобода воли, - произнес ясноглазый старец. – Некогда, удрученный тем, куда заводит людей свобода воли, Господь ввел некоторые запреты.

- Ну да, эти пресловутые десять заповедей, которые никто не соблюдает.

- Почему же никто? Но я не библейские заповеди имею в виду, я говорю о том, что Создатель однажды ввел конструктивные изменения в человеческую природу, ограничив свободу воли. И сообщества, в которые такие изменения были внедрены, деградировали, и настолько, что даже после снятия ограничений племена эти так и не смогли прогрессивно развиваться. Между прочим, речь идет не только о племенах на планете Земля.