— Ваш проводник к Краю и руководитель, Павел Сергеевич Стрельников. Слушаться его как меня, и даже больше. Он скажет, почему.

Стрельников обвёл всех внимательным взглядом, посмотрел в кипу бумаг, которую держал в руках и спросил:

— Богомолов кто будет?

Вслед за Костей в сторону отошли Надька, Инка, Анисья. В сторону отвели мальчика-эвенка, его назначили на лодку с номером пять, и Николай Владимирович взялся его к ней отвести. Он помахал сыну рукой и исчез в утреннем лесу. Вслед за ним ушли и Стрельников с отобранными школьниками. Оставшиеся: Гришка, Ольга, Вика и Ермолай развели костер, начали варить кашу.

К плоту по реке подгребла большая лодка, похожая на пирогу-плоскодонку. В ней гребли, как в каноэ — каждый со своего борта, стоя на колене, двое голых по пояс мускулистых подростка. На корме сидела невысокая, крепко сбитая девчонка в ситцевом сарафане. Подростки вытащили нос пироги на берег и помогли вылезти девчонке.

— Аникутина здесь? — спросила девица, подойдя к костру.

Ольга отозвалась, и девица сообщила, что поплывут они на одной лодке, а зовут её Галиной. Подростки оказались Сашкой и Серёгой Алешиными, они всё время молчали. Говорила за них Галя, показавшая сразу же недалекой особой. Вскоре появился Стрельников, забрал Гришку, но взамен привел Ингу Баканову, худосочную девицу с неприятной рожей. Та сразу вперилась в Ермолая пристальным взглядом и неуверенно улыбнулась. Юноша отвел глаза в сторону. Ольга рядом хмыкнула и вздохнула — её Стрельников назначил старшей по лодке, и ей пришлось всеми командовать.

Когда каша сварилась, Стрельников привёл сразу троих: пухлую яркую брюнетку по имени Мариэтта, невзрачного парня в синем плаще — Женьку, и Игоря Жолудева, версту коломенскую, волейболиста из Троицка. Игорь сразу протянул руку:

— Ерёма, и ты здесь!

Чувствовалось, что он искренне рад встрече, пусть даже их прежнее знакомство ограничивалось тем, что они стояли несколько раз напротив друг друга по разные стороны сетки.

Стрельников повернулся к дочери шамана и спросил, указывая на юношу:

— Он может меня слышать?

— Его не учили, — ответила Ольга.

— Тогда объясни ему, — и Стрельников вновь исчез в лесу.

Показалось ли ему, или девушка действительно проговорила: "все объяснения — потом, в лодке"? Голос был не её, но откуда-то он точно знал, что сказать это могла только она. Тем временем кашу разложили по мискам, и ребята спешно начали завтракать. Лодка с номером один на борту выгребла на течение, и понеслась в сторону Енисея. За ней последовала другая. Там, рядом с Надькой Беловой сидел узкоглазый малый в щегольской кожаной куртке и круглой кожаной шапочке. По виду — типичный монгол. И Надька монголу улыбалась, и похоже, не сводила с него глаз.

Между деревьев протиснулся узкоплечий школьник в круглых очках и несмело поинтересовался, кто тут будет Аникутина.

— Меня Павел Сергеевич к вам послал, на вашу лодку. Я Александр Богачев…

Ольга выгребла из котла остатки каши и приказала Александру быстро все съесть. Остальные уже мыли посуду, складывали вещи в пирогу. На течение выплыла лодка с номером три — все лодки были обычными четырехвесельными ялами. Восемь человек на веслах, двое на корме, один на носу. А в их пироге скамейки отсутствовали, и была она несколько шире. Вновь пришел Стрельников, привел еще одного человека — Алексея Константинова, маленького, смуглого и с раскосыми глазами. На эвенка Алексей не походил, а сочетание тюркско-монголоидного разреза глаз со средиземноморским длинным носом выглядело несколько комичным. Да и рот пришедшего, вечно растянутый в улыбке, наглядно доказывал, что и по жизни, и по велению духа, Лёшка был призван веселить любую компанию.

Стрельников оттолкнул пирогу от берега, едва последний член экипажа перешагнул через борт. Мелко сидящая пирога качалась на волнах так, как будто готовилась вот-вот рассыпаться. Занявший место рядом с Харламовым Богачев негромко сказал:

— Не беспокойся, эти лодки очень гибкие.

— Что? — удивился юноша, работая веслом.

— Лодка очень гибкая, говорю. А ты одноклассник и друг Ольги, да? Давай дружить, — он протянул руку. — Саша.

— Ермолай, — ответил рукопожатием юноша, — как ты узнал?

— Я понимаю желания и намерения многих людей. Ты, как я заметил, тоже. И Ольга. Остальные не умеют…

На стремнину уже вышла лодка с номером четыре, где над бортом мелькнула голова Кости Богомолова, усердно ворочающего веслом. Там же сидела Инна, она смотрела в их сторону. Харламов помахал ей рукой. Девушка не ответила, отвернулась. Вслед за нею проплыла лодка с номером пять, затем шестая, с которой их приветствовал Гришка Рахимов. Плоскодонная пирога шла не столь ходко, и они, пока выгребли на стремнину, порядком отстали. К ним приблизился Стрельников на одноместной байдарке.

— Держите шестую лодку в пределах видимости. Идёте последними, так что оглядываться вам не на кого, это на вас будут оглядываться. Пирога набирает скорость, только если все синхронно и часто работают веслами. Чуть отдохнёте, потренируйтесь. Пригодится, — он несколько раз взмахнул веслом и умчался на своей байдарке вперед.

Богачев с удовольствием опустил весло и сел на дно лодки — Ольга велела только братьям Алешиным изредка подгребать, чтобы не терять стрежень, и остальные принялись устраиваться поудобнее.

— Я так думаю, что в нашей лодке все должны уметь плавать, — неожиданно произнес Сашка, — последними плывем.

— На шестой лодке Гришка, мой одноклассник. Вот он плавает, как рыба. Мне кажется, лодки комплектовали по другому признаку, — ответил юноша.

Сашка помолчал минуту, затем сказал, что он тоже получил фиксатор мощи.

— Ты что, все мысли читаешь? — поразился Харламов.

— Сидящий рядом Игорь внимательно прислушивался к их разговору. Услышав про фиксатор, он уважительно присвистнул.

— У нас на всю школу только один прислали, для Инги, — он кивнул головой в сторону кормы, куда посадили Баканову, объявившую, что с веслом она не справится. — Мы её ведьмой зовем, в шутку, конечно. Она не вредная девчонка, только обижать её не рекомендуется, люди вокруг её настроение ощущают физически, как боль или болезнь какую. Она и экзамены одна сдавала, рисковать было нельзя. Если бы она на экзамене расстроилась, весь класс пришлось бы в лазарет отправлять. И так, когда она нервничает, у многих девчонок приступы мигрени начинаются.

— Так что вы её на руках носите и пылинки с нее сдуваете, — догадался Сашка, — и за это получаете хорошее настроение и отменное самочувствие.

— Верно, — удивился Игорь и замолчал.

Вскоре Аникутина попробовала обучить экипаж пироги согласованной гребле. У них получилось с первого раза. Пирога разгонялась стремительно, но стоило прекратить грести, как она сразу и останавливалась. Тем не менее они почти догнали шестую лодку. Вскоре выяснилось, для чего им потребовалось отрабатывать маневренность — вверх по реке прошел катер, и лодкам пришлось прижаться к правому берегу.

— В каждой лодке, кроме нашей, есть взрослый сопровождающий, — заметил Игорь.

Они образовали на корме небольшую компанию — Инга, Ермолай, Игорь, Сашка и Женька Шатохин. И разговоры у них велись серьезные — не то, что на носу, где веселил всех вокруг себя Лёшка Константинов.

— Нет, расщеп это не трагедия, это спасение, — уверял всех Женька. — Сегодня ты посмотрел в календарь — ага, после обеда пойдет дождь и похолодает. Ты точно знаешь, что и в следующем году так будет, и через двадцать лет — тоже так. А до расщепа? Погода была непредсказуема, никто даже разлива рек не мог угадать. Наводнения иногда целые города заливали. А землетрясения? Случилось хоть одно после расщепа? То-то… Возможно, так наши предки спасли нас от всеобщей катастрофы.

— Так может, это нас спасли, а у остальных дела неважные? — предположил Сашка.

— Чего гадать, — повел затекшими плечами Игорь, — расскажут. Однако, неудобно тут сидеть…

— Ты встань, — радостно посоветовала Инга, до сих пор молчавшая.