Не спуская глаз с мужчины, чьё дыхание не становилось прежним, оставшегося стоять у бара, я спиной начала отступать к дверям, пока не оказалась в дверном проёме. Точнее, в небольшом тамбуре перед дверью. Успела даже положить руку на дверной замок.

- Думаю, вам сейчас лучше уйти, - проговорила я, едва слыша свой голос, за бешеным биением собственного сердца. Надеюсь, я говорила правильно, ну хотя бы верно, чтобы он понял меня. Но Мин Хо не ответил. Бросив короткий взгляд в мою сторону, поднял правую руку и вдруг принюхался к ладони. Я даже не сразу сообразила зачем. Осознание пришло чуть позже. Мои духи. Мои любимые духи Филлинг, с ферромонами. Я так давно пользовалась ими, что почти не замечала их аромата. Но, со слов окружающих, знала, что они невероятно стойкие, и не смывались даже в душе. То есть даже после купания вокруг меня витал их аромат. А чаще всего я наносила капельки духов на запястья рук и за уши. И сейчас у Мин Хо пахла ладонь, потому что он поймал и держал мою хулиганку руку прямо за запястье.

Вспомнилось, что и там, в здании M.HET, поднимая меня, он тоже взялся за запястья рук, причём обеих. Так вот почему полученный от меня «заряд» не рассеялся! Аромат моих духов, преследуя его повсюду, словно сталкер, заставлял Мин Хо думать обо мне практически не переставая.

Я пропустила тот момент, когда мужчина пересёк крохотное расстояние от бара до двери. Тамбур, который и так казался мне небольшим, стал совсем крохотным, едва Мин Хо остановился напротив меня. Я ощутила, как его ладонь, такая обжигающе горячая, легла на мою руку удерживающую дверной замок.

Что было силы, я надавила на защёлку, открывая дверь, и прошептала Мин Хо прямо в лицо:

- Я думаю, вам всё же стоит уйти!

Не отвечая, он просто снова наклонился к моим губам. Сопротивляясь из последних сил, я отвернулась. Но моя стойкость таяла, вслед за его ладонью, что сейчас начала медленно ползти вверх по запястью руки вцепившейся в дверную защёлку.

- Вы можете пожалеть, если останетесь, - отчаявшись, прошептала я, зажмуриваясь. От силы возбуждения, передаваемого мне чужими прикосновениями, перед глазами не переставая, вспыхивали яркие фейерверки.

Поцелуй в шею, и громкий шёпот прямо в ухо, решил для меня всё.

- Думаю, я пожалею, если уйду. – Он моей же рукой притянул дверь, чтобы её захлопнуть.

Никаких остаться, только уйти…

Пробуждение было лёгким. Я впервые за очень долгое время чувствовала себя выспавшейся и отдохнувшей, и необходимость открыть глаза совсем не пугала.

По обыкновению я лежала на животе, откинув куда-то подушку, и просто устроившись головой на скрещенных руках. А обнажённой спиной чувствовала яркое солнце по дневному заливавшее номер, напоминая о времени.

О времени? Самолёт!

В панике я вскинула голову, ища взглядом часы, чтобы убедится, что самолёт я ещё не проспала. Ведь до аэропорта Инчхона с местными пробками добирать больше часа! Но вместо часов увидела лежащего рядом мужчину. И только сейчас почувствовала, как по-хозяйски на моей талии лежит его рука. Всей пятернёй накрывая копчик и даже частично то, что ниже.

Наверно нужно было вскочить и заметаться по номеру с криками? Типа, а-а-а, что это такое?! Не знаю. Лично я забыла обо всём: про время, про самолёт, про то как дышать, а просто обратно опустила голову на руки, и из лежачего положения смотрела на лицо спящего, наслаждаясь тем, что видела. Краткая амнезия прошла. Я всё вспомнила. И киевско-корейского таксиста, и выпитый у него дома коньяк, и трёхчасовую экскурсию по Сеулу. Поздне ранее возвращение в гостиницу и Мин Хо вдруг появившегося в моём номере. Его и моё признание, наш поцелуй…

Воспоминания о поцелуе и том, что за ним последовало, перекрыли все мысли, и от волны возбуждения схожей с оргазмом пробившей меня всю я зашипела, утыкая лицо в простыню, лишь в последний момент, вспоминая о чужой руке, лежавшей на моей спине. Понимая, что мои ощущения могут сейчас снова уйти к Мин Хо, в какой-то отчаянной попытке я дёрнулась, чтобы скатиться на пол. И скрючилась уже там, на мягком ворсе ковра, пережидая приступ.

Когда же, наконец, разбуженные ощущения чуть притупились, я осторожно поднялась на ноги, стараясь не смотреть на кровать. А главное не смотреть на Мин Хо. Сумка с одеждой лежала как раз с этой стороны. Взяла её и попыталась просочиться в ванную. Собственно, почему попыталась. Мне это отлично удалось. Долгая практика бесшумного хождения по комнате, пока спит сын, приносила свои плоды.

Очень хотелось принять душ, но я не так и не узнала, сколько времени мне осталось до отлёта, и плюс беспокоилась, что шум воды может разбудить моего неожиданного соседа по номеру. И хотя, в голове всплывала история, когда от усталости пропустив на съёмочной площадке удар от партнёра, Мин Хо упал, и тут же уснул, рисковать не хотелось. Просто потому что к продолжению нашего общения я точно не была готова. Пришлось ограничиться умыванием ледяной водой и чисткой зубов. Волосы снова завязала в хвост. Лучшая прчиёска для путешествий. Оделась в джинсы и рубашку. Собственно предполагалось, что домой я поеду в том самом костюме, который так удачно подошёл для интервью, но, учитывая, что мне пришлось в нём таскаться больше десяти часов, участь у него была одна, в комок и в сумку! Все постирушки дома, а до Москвы и в джинсах долечу.

Сумка с пижамой, зубной щёткой, расчёской, полотенцем, с мятым костюмом и туфлями, паспорт, билет, наличные деньги и пара пластиковых карточек – вот и весь мой багаж. Другие вещи и подарки я предусмотрительно отправила ещё с девочками и Дарьей Олеговной, разумно рассудив, что у них рук значительно больше, чем у одной меня, так, что пусть тащат, а я у них всё дома на такси, как цивильная, заберу. Жалко было остаться без телефона и кошелька. Но попытаться найти ЁнХи я наверно не успевала. Впрочем, для начала нужно было определиться со временем.

Выйдя, наконец, из ванной, я осмотрела номер на предмет забытых вещей, всё так же избегая смотреть на Мин Хо, но даже боковым зрением видя, что мужчина продолжает спать всё в той же позе. Электронный будильник на баре показывал без двадцати одиннадцать. То есть до самолёта у меня оставалось чуть больше двух часов. Час добраться до аэропорта, всё остальное на разгон, и успокоение.

При таком раскладе искать ЁнХи действительно было уже некогда. Оставалась надежда, что она сообразит завезти телефон сюда в гостиницу или хотя бы в аэропорт. Дату и время моего отлёта она знала отлично. Таким образом, оставалась только одна проблема.

Скрутив эмоции, я всё-таки посмотрела на постель. Потеряв опору в виде моей спины, рука Мин Хо нащупала откинутую ещё мной подушку и притянула её в тесные объятия. Это смотрелось так мило, что я заулыбалась. Оставила сумку у дверей, и, обойдя кровать, вернулась к тому её краю, где спала сама, чтобы сесть.

Мин Хо спал. Крепко. Спокойно. Умиротворённо. Очень хотелось протянуть руку, и снова коснутся чуть приоткрытых губ, убрать с глаз непослушную чёлку, а со щеки упавшую ресничку, ещё раз ощутить тепло его кожи, провести пальцами по голому плечу, и услышать биение его сердца, положив ладонь ему на грудь.

Могла ли я представить себе что-либо подобное? Могла. И представляла. Целых два года. Но реальность превосходила любые фантазии. И лежала вот буквально в нескольких сантиметрах от меня. Но разделяло нас не расстояние равное моей протянутой руке, а гораздо большее, что-то размером с Марианскую впадину. Бесконечно огромное пространство, бесконечно глубокая пропасть.

Наверно будь эта ситуация в фильме, сейчас бы зазвучала какая-нибудь печальная мелодия. Ведь именно сейчас здесь я прощалась со своей мечтой. Да, я побывала в Корее, я увидела малышей и даже целовалась с Мин Хо. Но на этом всё. Я должна вернуться в Россию. Как вариант, я могла бы прилететь в Корею снова. Но сколько шансов на то, что чудо повториться? Ни одного. Понимать это было так горько, что на глазах выступили слёзы. Ни единого шанса на повторение, ни единого шанса на продолжение. Сказка случилась, и закончилась. И я, как Золушка, которая проснулась на утро в роскошном дворце. Какой принцессой может стать девушка, которая до сих пор могла только убирать и готовить? Чем она займётся, едва подняв голову с подушки? Не нужно быть гением, чтобы понять, что она возьмётся за тряпку. Вот и мне нужно было браться за свою тряпку, а принца оставить спящим. То есть никаких остаться, только уйти.