— Есть один выход, — оживился Иванов. — В Москве, на заводе «Серп и молот» работает диспетчером мой однополчанин — Коноплев Алексей Петрович. Он у нас в части считался лучшим мастером взрывных работ.

— Да разве его вытащишь из Москвы? — безнадежно махнул рукой Мамлеев. — Жена восстанет, дети запротестуют…

— Плохо ты, Николаевич, знаешь моих друзей. Я с Коноплевым восемь лет прослужил…

— Тебе и карты в руки. Оформляй командировку в Москву.

— Нет уж, поедем вдвоем. Ты будешь ключи к жене Коноплева подбирать, я его уламывать. И психологический фактор учитывать надо. Сам управляющий трестом приедет! Может быть, он вопрос о зарплате, квартире поднимет. Вот ты ему как управляющий все и выложишь начистоту. А я… Я больше на нашу дружбу с Коноплевым буду нажимать.

Герои Из Череповца приехали в Москву на второй день вечером. Алексей Петрович Коноплев обрадовался встрече со старым сослуживцем, справился у него о здоровье, работе и с большим интересом стал слушать Дмитрия Николаевича Мамлеева о строительстве «северной Магнитки». Его интересовало все: и быт рабочих, и обеспечение стройки материалами, и проектная мощность будущего гиганта черной металлургии. Мамлеев на все вопросы отвечал охотно и украдкой поглядывал на Иванова: можно, мол, приступать к главному? Константин Александрович глазами отвечал, что время еще не настало, и, как бы между делом, начал кручиниться:

— Не получаются, Петрович, у меня направленные взрывы…

— Это как же так? — удивился Коноплев. — Раньше у тебя выходило, а сейчас не получается?

— Видно, плоховато ты учил меня этому делу.

— Кончай, Александрович, меня разыгрывать.

— Не веришь? Поедем на три-четыре дня в Череповец — сам убедишься.

— Ты за этим и приехал? А может быть, еще по каким вопросам, а?

— Да там, на месте, одним словом… Короче, Петрович, я вот о чем хочу с тобой… Понимаешь, взрывные работы нас без ножа режут. Ну, сам пойми… Если ты, как старый друг, откажешь… Да я с тобой тогда…

— Ох, ты и мудрец! — улыбнулся Коноплев. — Будем действовать так: я завтра оформляю отпуск и вроде бы к тебе поохотиться на недельку поеду. А там, как ты говоришь: «На месте… Одним словом…» А поохотиться у вас все-таки есть где?

— Да мы для тебя, Петрович, десять медведей изловим в лесу и к соснам привяжем! — рассмеялся Мамлеев. — Спасибо, дорогой! От всего сердца спасибо!

На строительстве «северной Магнитки» Алексей Петрович Коноплев за месяц успел сделать немало: организовал бригады взрывников для гравийных и песчаных карьеров, научил молодых рабочих бить шурфы, готовить системы взрывов, рассчитывать сопротивления грунтов, заряды… Но взрывное дело требует не только знаний. Главное в этой работе — техника безопасности, исключительная самодисциплина, опыт.

Отпуск у Алексея Петровича закончился как раз во время ледохода на Шексне. Иванов, придя к однополчанину в гостиницу, повел разговор напрямую:

— Неужели уедешь в Москву? Твои ребята сегодня к Мамлееву приходили и со мной толковали. Приглянулся ты им, Петрович.

Коноплев прошелся по номеру гостиницы и, остановившись у окна, признался:

— Константин, уехать в Москву я не могу. Что тогда комсомольцы обо мне подумают?

— Прохвостом назовут.

— Ты знаешь меня не первый день, — решительно продолжил Коноплев. — Короче, остаюсь у вас на год.

Завод на берегу Рыбинского моря рос с удивительной быстротой. Офицер запаса Иванов не чурался никакого дела: был взрывником, укладчиком бетона, изолировщиком… И всюду работал ухватисто, со смекалкой. Когда на «северной Магнитке» стали «гореть» планы сборки технологического оборудования, он пришел к главному инженеру по монтажу и предложил работы вести крупноблочным методом.

— Идея смелая, — согласился главный инженер. — Я за нес двумя руками. Но наши институты, техникумы и училища пока не готовят специалистов по крупноблочному монтажу. А как они нужны стройкам!..

— Я на военной службе три года занимался крупноблочным монтажом, — сказал Иванов. — Работу можно построить так: одни на специальных стендах будут собирать оборудование по блокам, я с бригадой такелажников блоки буду устанавливать на опорные фундаменты.

— Выходит, заводской конвейер устроим? Спасибо, Александрович. Сегодня этот вопрос обсудим на техническом совете и завтра начнем готовить в мастерских сборочные стенды. Ваша задача обучить бригаду такелажников.

Моряна взвихривала столбы снега и, завывая, уносилась в распахнутый настежь простор. Константин Александрович с красным флажком замер на своем посту.

— Лебедки товсь! — по-военному доложили братья Белозеровы.

— Выбрать слабину!

Стальные тросы тугими кольцами легли на барабаны лебедок. Константин Александрович еще раз проверил надежность строповки, зацепку якорей, крепление вантов, перекосы спаренных блоков.

Прошла минута. Еще одна. Руку с красным флажком Иванов поднял вверх. Братья Белозеровы включили лебедки. Многотонный блок воздухонагревателя оторвался от земли и, тяжело пружиня на тросах, медленно пошел на попа.

— Десять!.. Двадцать!.. Тридцать!.. — докладывали Иванову по угломеру градусы подъема. — Семьдесят пять…

Руку с красным флажком Константин Александрович резко опустил вниз. Пять тягачей дали задний ход и, выбрасывая из-под гусениц снопы сиреневых искр, «затанцевали» на месте. Страховка блока длилась секунды. Но какие секунды! При подъеме главное уловить момент, когда надо не ставить на попа блок, а сдерживать его самоход. Прозеваешь — рухнет на противоположную сторону. И тогда, как говорят монтажники, его доктор технических наук по чертежам не соберет.

Многотонный блок воздухонагревателя последний раз качнулся на тросах и мягко сел на опорный фундамент.

— Крепи! — скомандовал Иванов.

Одна группа монтажников с ключами бросилась к опорному фундаменту, другая дуговой сваркой намертво прихватила этажерки к швеллерам. Константин Александрович отошел в сторону и рукавом телогрейки вытер пот с лица.

Монтажники в обжимном цехе собирали блюминг, прокатные станы, пульты управления, электродвигатели… Работы они вели под открытым небом: строители не успели возвести крышу. Ветер к вечеру погнал темные тучи. Они опускались все ниже и ниже, цеплялись за трубы мартенов и рваными клочьями повисали над заводом.

— Если грянет ливень, — забеспокоился Иванов, — утонем в котловане. Давайте, ребята, подгоним экскаватор и наладим водооткачивающие насосы.

Тревога Константина Александровича оказалась не напрасной. Осеннее небо вскоре потемнело до черноты, и грянул ливень. Некоторые в тот миг растерялись, выскочили из котлована и бросились бежать под крышу мартеновского цеха.

— Сто-о-ой! — преградил Иванов с братьями Белозеровыми дорогу бегущим. — На-за-а-ад!.. На-за-а-ад!..

Холодная вода, размывая горы песка и глины, гудящими потоками хлынула в котлован. Первыми с потопом схватились монтажники бригады Иванова. Воду из котлована они откачивали насосами, ручными помпами, но ее не убывало.

— Канавы водоотводные рой! — приказал экскаваторщику Иванов. — Врезайся ковшом в землю — и полный назад!

Многим монтажникам в ту ночь казалось, что они вот-вот упадут от усталости. Константин Александрович с братьями Белозеровыми появлялся на самых опасных участках. Ливень выдохся только под утро. Монтажники, спасая дорогостоящее оборудование, работали еще пять часов в котловане.

Примеров, когда армия строителей на берегу Рыбинского моря, где сейчас ни на минуту не затихает крупнейший в Европе завод, вступала в схватки с ливнями, морозами, снегопадами, вела неслыханными темпами строительно-монтажные работы, не счесть. Константин Александрович обо всем этом говорит спокойно: «Ничего — выстояли».

V

Строительство «северной Магнитки» подходило к концу. Будущему заводу требовались горновые, сталевары, прокатчики… Тогда и решил Герой Советского Союза Константин Александрович Иванов стать резчиком металла. Начальник отдела подготовки кадров предлагал ему овладеть профессией слаботочника, наладчика контрольно-измерительной аппаратуры… Иванов твердил свое.