убирать, убирать, уверенно, безжалостно".

...Отгремела гроза. Но еще бродят в тревожном небе косматые махины туч,

еще темен край неба, где порой у самого горизонта полыхают зарницы. Солнце

прорвало свинцовую гряду облаков и зажгло в напоенном влагой воздухе

радугу - предвестницу окончания ненастья. Ослепительно сверкают ажурные

фермы моста, перекинутого через канал. Нарушая тишину, весело гудит

теплоход, по-деловому расрекая гладь вод. Пейзаж "Радуга" написан Нисским в

1950 году.

В послевоенные годы художник много работал. Он создал десятки пейзажей,

в которых нашла отражение радость ощущения мира. Они пронизаны солнцем, в

них воспета свежесть водных просторов, быстрый бег яхт, красота Подмосковья.

Нисский - отличный яхтсмен. Поэтому так привлекательны и так "обжиты"

его картины. Да это и не удивительно: художник на своем швертботе "Кайра"

проплавал не одну тысячу километров по Оке, Волге, Москве-реке.

"Парусный спорт. Пестово". Солнце и ветер - герои этого пейзажа.

Вернее, ветер, один ветер хозяйничает сегодня в Пестове. Он гонит

острокрылые яхты, раздвигает завесы облаков, которые бросают на

встревоженную ветром воду диковинные тени. Все в движении. Трудно поверить,

что полотно написано зрелым художником, настолько оно переполнено юностью,

порывом.

...Древние холмы старинного города Суздаля, покрытые изумрудным

бархатом трав и увенчанные белогрудыми храмами. Как они величественны и

прекрасны летним вечером, когда ветерок разгонит облака и на ясном небосводе

взойдет бледный серп месяца!

Нисский влюблен в русскую старину. Он побывал в Ростове Великом,

Владимире, Новгороде, Пскове.

Однажды с художником Михаилом Петровичем Кончаловским Нисский приехал

на этюды в Суздаль. Кончаловский тут же сел писать, а Георгий Григорьевич по

привычке пошел бродить.

На склоне одного из окрестных холмов он увидел на траве парня в

начишенных сапогах и розовой шелковой рубашке, который бросил на землю

велосипед и положил на раму вихрастую русую голову. Рядом с ним сидела

девушка в белом платье. В небе, как будто мелом, реактивный самолет,

вычерчивал сложную параболу. Жизнь шла своим чередом.

Когда Нисский в своей мастерской в Москве пробовал все это писать,

получалось что-то не то. Детали мешали воспринимать целое.

Но картина все-таки родилась. Правда, на ней остались только молодые

женщины на переднем плане, а на небе появилась луна.

...Поздняя крымская осень. На море холодно, купаться нельзя. По

пустынному берегу бродит коренастый человек в матросской робе, его старая

капитанская фуражка с крабом надета набекрень, доброе лицо обветрено. Он

идет у самого моря, и ветер, срывая гребешки волн, пригоршнями швыряет ему в

лицо брызги. Это Георгий Нисский.

Художник давно дружит с этими краями, любит их. Встречные радушно

приветствуют его, он отвечает им, подняв сжатые руки.

Штормит. Рыбаки вытаскивают на берег фелюги, а потом гуськом бредут к

зданию артели. Ветер все усиливается, он сорвал с места лилово-свинцовые

тучи, и они нехотя поползли в горы, задевая за башни старой крепости. Через

минуту ветер уже осаживает седые волны, но они упрямо лезут на плоский

берег.

"Шторм идет". Эта картина очень характерна для Нисского наших дней.

...Немые просторы. Бесконечное серое небо и снега. Почти у горизонта

белую равнину ограничивает темный лес. Пустынно. Лишь у опушки соснового

бора бежит лошадка, запряженная в сани. Казалось, никто не способен нарушить

вековую тишину природы.

Внезапно алая игла пронзает небо, и через мгновение слышен рокот

самолета. "Над снегами" - новаторское произведение. В нем ясно звучит

мелодия века, века авиации, космоса...

"Подмосковная рокада". Стрелой пролегла она до пылающего горизонта.

Огромное багровое небо взметнулось над темными полями, над гулким бетоном

шоссе. Раскаленное солнце освещает две крохотные фигуры, идущие по дороге.

Дороги. Любимая, без устали повторяющаяся в творчестве художника тема.

Нисский - путник, вечно странствующий по дорогам своего времени, вечно

ищущий новое.

Три художника оказали влияние на Нисского, сделали таким, каким мы его

знаем сегодня: Александр Дейнека, Петр Кончаловский и Альбер Марке. Это они

помогли живописцу быть немногословным, лаконичным, убрать из своих

произведений иллюстративность, помогли выдержать многие испытания.

Дейнека своим огромным дарованием, своим примером стойкости в

искусстве, своим плечом помог тогда, когда некоторые критики обвиняли

Нисского в десятках не совершенных им грехов.

Кончаловский - своим жизнелюбием, любовью к декоративности и локальному

цвету и, самое главное, глубокой любовью к природе - матери истинного

искусства.

Марке - своим величайшим проникновением в суть пейзажа, мудростью и

простотой.

Искусство Георгия Нисского молодо. Его полотна лаконичны, но за внешней

строгостью и сдержанностью - горячее сердце художника.

Николай Ромадин

Русский пейзаж... Он возвестил о своем рождении весенним криком

саврасовских грачей.

"Нам непременно нужно двинуться к свету, краскам и воздуху, - писал в

1874 году Крамской, - но... как сделать, чтобы не растерять по дороге

драгоценнейшее качество художника - сердце!"

Лучшие пейзажисты сочетали блистательное мастерство с высокой

духовностью. Истинно русские песенные полотна Саврасова. Лирические поэмы

кисти Левитана. Чистые, нежные краски Древней Руси Нестерова. Жизнелюбивые,

полнокровные полотна Юона, Рылова, Грабаря, Кончаловского, Сергея

Герасимова... Строгие ритмы, силуэты нового в пейзажах Дейнеки, Нисского,

Пименова, Чуйкова.

Очень сложно найти свой язык в живописи. Особо трудно это сделать в

пейзаже.

Среди наших современников есть мастер, сказавший новое слово в русском

пейзаже.

Николай Ромадин. Его полотна на первый взгляд традиционны. Они

исполнены в духе лучших заветов московской школы живописи. Но чем дольше

всматриваешься в картины художника, тем все более постигаешь особенный

ромадинский почерк. Проникаешься ощущением неповторимого, единственного,

тончайше найденного состояния природы. Живописец своими холстами решает

задачу, поставленную Саврасовым:

"По пейзажу должно суметь даже час дня определить, только тогда пейзаж

может считаться настоящим!"

У Ромадина мы видим уже не холст, не придуманный сюжет, а постигаем

жизнь во всей ее тонкости и силе. Мы верим художнику, вспоминая что-то свое,

горюем и радуемся вместе с ним. В нашей памяти встают светлые зори юности,

картины плодоносной осени, нам зябко от холодных зимних ночей... После

знакомства с работами Ромадина чувствуешь себя так, словно пережил

путешествие по России, глубоко осознав свою причастность Отчизне.

Талантлив художник, способный заставить городского жителя перенестись к

суровым берегам Белого моря, побродить бессонными белыми ночами в Заоне-жье,

послушать шум сосен в древнем бору Керженца, вдохнуть аромат ранней весны на

Удомле, полюбоваться тихой красой реки Царевны... Заставить дрогнуть

дремлющие лирические струны сердца. Разбудить поэзию, которая таится почти в

каждой душе.

В этом сила пейзажей Ромадина. Ибо в ней звучит сама душа живописца -

чуткая, трепетная, сложная.

В большой мастерской Ромадина шум города почти не слышен. Ровный,