На ходу сдирая с папки бумажную ленту с печатью «Строго секретно», Олег зашагал к двери кабинета Локкарта. На пороге его задержал голос сотрудника ЦРУ:

— Олег! Вся операция «Большой шлем» — самая большая на сегодняшний день государственная тайна Соединенных Штатов! Помни об этом!

Президент, проводивший совещание по вопросу об оказании американской финансовой помощи Ливану и государствам Центральной Америки, страдавшим от вылазок промарксистски настроенных партизан, был отвлечен телефонным звонком.

Перед началом совещания с госсекретарем Говардом Тайсоном и Джоном Сигрэмом президент Пенн распорядился, чтобы все телефонные звонки к нему откладывались на час.

«Случилось что-то экстраординарное, — подумал Пенн, хватая трубку. — Наверное, это Скаукрофт».

Он не ошибся. Это был Скаукрофт. Он находился у входа в Овальный кабинет и просил личной аудиенции.

— Извините, — нахмурился Пенн, обращаясь к Тайсону и Сигрэму. — Давайте снова соберемся через полчаса.

Через тридцать секунд после того, как госсекретарь и шеф аппарата сотрудников Белого дома покинули кабинет его хозяина, туда вошел директор ЦРУ.

Он молча положил перед Пенном расшифрованный текст послания к нему.

«Американский выкуп и выкупы других государств в виде золотых слитков должны быть положены в стальной контейнер. Контейнер следует сбросить в Гудзон в районе между Статуей Свободы и Говернорс-Айлендом в двенадцать часов дня по нью-йоркскому времени 3 августа. Ждем золота!»

Пенн со страдальческой гримасой взглянул на директора ЦРУ:

— Придется собирать выкуп?

Скаукрофт потер подбородок. Опустив голову, выдавил из себя:

— Надежды я пока не теряю…

Глава VII. Решающий удар

США (Вашингтон)

В полночь охранник, стоявший на восточной башне замка Робсона, с помощью прибора ночного видения заметил, как к высокой чугунной ограде замка подъехал большой автомобиль. Это была пожарная машина.

Он тут же связался с внутренними постами наблюдения, которые следили за территорией замка и подступами к нему с помощью телекамер.

Тут же была объявлена общая тревога. К остановившейся у ограды машине послали трех вооруженных автоматами, гранатами и базуками охранников.

Когда до машины оставалось тридцать метров, по рации охранникам был передан приказ: залечь и укрыться. Злоумышленники сумели вывести из строя телекамеры, установленные на участке стены как раз в том месте, где остановилась пожарная машина. Охранявшие замок Робсона люди поняли, что намерения у нападающих — самые серьезные. Надо было подтягивать подкрепления.

К трем охранникам, залегшим возле кустов, присоединились еще пятнадцать человек. Такими силами идти в атаку было уже нестрашно.

Старший группы — долговязый верзила Джо, выходец из той же доминиканской деревни, где родились сам Робсон и Лукреция, поднялся во весь рост и гаркнул в мегафон:

— Немедленно отойдите от ограждения! Не подчинитесь — откроем огонь!

Последние слова Джо были перекрыты громкими разрывами гранат, которые, не долго думая, метнули в них «пожарные». Охранники залегли и открыли беглый огонь. Но автоматные пули отскакивали от бортов автомобиля, не причиняя ему вреда.

Вскоре взревел мощный мотор, и автомобиль гостей стал отъезжать от ограждения. Джо вытер пот, заливавший глаза, и послал вдогонку длинную очередь.

Но пожарная машина, сделав круг, уже повернулась к ограде кабиной.

Джо хрипло прокричал:

— Огонь!

Пули оборонявшихся отлетали от лобовых стекол пожарного автомобиля.

Внезапно из пожарной машины вырвалась огненная струя, опалив ограду, землю перед ней и сзади нее. Один за другим забили три мощных огнемета.

Жар был так силен, что на головах у охранников стали скручиваться волосы, а пятнистое полевое обмундирование начало тлеть. Джо махнул рукой, и цепь отползла назад на пятнадцать метров.

Вновь громко взревел мотор, и пожарная машина двинулась на ограду, быстро набирая скорость.

Многотонная стальная громада была помощнее окованных железом дубовых таранов, которыми в средние века сокрушали каменные стены замков. Чугунная ажурная ограда, каждый метр которой обошелся Робсону не в одну тысячу долларов, разлетелась на куски и, завывая мотором, машина оказалась на территории замка.

Джо и его люди рассыпались в стороны, как мыши при приближении грозного усатого кота. Никому не хотелось умирать героем. На том свете долларов от Робсона все равно не получишь…

Проехав двадцать метров по лужайке и смяв не один куст сирени, пожарный автомобиль внезапно остановился. Охранники, подстегиваемые злобными взглядами и хриплыми выкриками разъяренного Джо, снова начали строчить по автомобилю из автоматов. Самые смелые даже привставали на одно колено и метали в него гранаты.

В горячке никто из них не услышал появившегося над замком небольшого спортивного самолета. Из его брюха вывалился какой-то крупный предмет, напоминающий конус. Падая, он медленно крутился вокруг своей оси. Из вершины конуса вылетело облачко, при этом он стал быстро снижаться — прямо на территорию замка. В тот момент, когда охранники, предводительствуемые Джо, уже совсем близко подползли к пожарной машине и закидывали ее гранатами, конус незаметно опустился рядом с большим кустом жасмина у восточной стены замка.

Пока люди Джо решетили пожарный автомобиль, еще не зная, что он в последние минуты управлялся по радио, парашют мгновенно втянулся во внутренность конуса. А сам конус стал распухать. Еще несколько мгновений — и он превратился в куст жасмина, наподобие тех, что росли у стены слева и справа от него.

К одиннадцати часам весь Гудзон от бухты Лауэр-Бей до моста Вашингтона был очищен от судов, катеров и прогулочных лодок. Любые плавательные средства безжалостно выволакивались полицейскими на берег и свозились в особые сборные пункты.

В четырех местах бухты поставили по звену военных кораблей. Каждое звено состояло из противолодочного корабля и крейсера. Они стояли там, где Ист-Ривер вливалась в Гудзон, на траверсе острова Эллис, у мыса Констабл в устье Килл-Ван-Калл и в проливе Нарроус.

Бухта Аппер-Бей, таким образом, была загорожена со всех четырех сторон.

По ее берегам были расставлены двести пятьдесят снайперов, вооруженных дальнобойными винтовками с оптическими прицелами. На середину бухты были наведены ракеты двенадцати реактивных систем залпового огня, способные в мгновение ока превратить все в кипящий ад. На улицах замерло четыре десятка вертолетов. К ним были подвешены противолодочные ракеты и глубинные бомбы.

Двадцатикилометровый участок Гудзона, бухта Аппер-Бей, бухта Лауэр-Бей и подступы к ней со стороны Атлантического океана были взяты под контроль мощных радарных установок.

«Даже утка не проплывет незамеченной!» — заверил президента США Ричард Скаукрофт. Вместе с председателем комитета начальников штабов генералом Гэлвином он отвечал за заключительную фазу операции «Большой шлем».

Во всех газетах было напечатано, а радио и телевидение повторило: выкуп террористам будет заплачен только тогда, когда американцы и их друзья по несчастью получат одиннадцать боеголовок. «Если мы не получим боеголовок, террористам не достанется ни грамма золота, — объявил Джон Пенн. — Обмануть себя мы не позволим!»

В одиннадцать десять Олег включил магнитофон. Музыка Генделя замерла на последнем аккорде «Первого лондонского концерта». Смирнов отодвинул недоеденный шоколад и недопитую бутылку аргентинского «Трапиче Шардоне». Выбрался через узкий лаз из конуса и залег под маскировавшим его искусственным кустом жасмина. Пластмассовые листья и цветочки были изготовлены так искусно, что у охранников, не раз проходивших мимо, не мелькнуло и мысли о том, что куст поддельный.

От разогретой травы приятно пахло. Олег сделал глубокий вдох и ощупал себя. Он был в тонком сером трико. В чехлах к поясу привешены три гранаты и пистолет «Сиг-Зауэр P226». На бедре в чехле нож. Им можно резать, колоть и поражать противника с хода.