Жека кивнул головой, а сам смотрел на маму. Ему были видны только её руки и кусочек платья да ещё большая сумка у маминых ног. Почему-то у Жеки стало щипать в носу, и он отвернулся. Папа, стоявший рядом с ним, громко говорил:

— Не волнуйся. Счастливого пути! Всё будет хорошо. Передавай привет. Через три дня мы с сыном будем тебя встречать.

Мама наклонилась, и Жека увидел её лицо. Лицо у мамы было грустное, и Жека постарался ей улыбнуться. Отец обнял его за плечи, и они отошли от готовившегося взлететь вертолёта.

Днём Жека, скучая, сидел возле дежурного.

— Тёзка! — окликнул его Женя.

Он отсыпался после ночного наряда и теперь вышел из умывалки. В руках у него была небольшая консервная баночка.

— Пошли, — поманил он Жеку и спустился с крыльца.

Жека побежал за ним. Женя что-то поискал на дороге и поднял соломинку. Сунул один её конец в баночку, потом вытащил и подул в другой. И вдруг из самой обыкновенной соломинки полетели по воздуху шары. Да какие! И побольше, и маленькие. Они летели стайкой, отливая розовым и голубым, синим и зелёным, и алым цветом. Они отлетали от соломинки, пролетали вверху над Жекой, а потом словно растворялись в воздухе. Женя ещё раз поболтал соломинкой в баночке, ещё раз дунул в неё, выпустив целую стаю разноцветных шаров, а потом протянул баночку и соломинку Жеке:

— Держи!

Жека осторожно взял из рук Жени баночку, словно опасался, что она растает в воздухе, как таяли шары. Даже забыл сказать спасибо за такой прекрасный подарок. Набрав побольше воздуху, он дунул в соломинку и радостно засмеялся — шары летели не хуже, чем у Жени. Жека уже хотел бежать обратно к дежурному, но Женя сказал, что пускать шары в помещении нельзя. Жека пожалел об этом, потому что, если у тебя радость, хочется поделиться ею с друзьями. Но всё равно это было замечательно! Жека даже пообедал побыстрее и опять побежал к оставленной на крыльце баночке. Так и пускал он шары чуть ли не до самого ужина. А после ужина вдруг вспомнил: «Куры!» Ведь он забыл их покормить. Он побежал домой. Остановился на ступеньках, почему-то не решаясь открыть дверь. Нет, он никого не боялся. Кто же чужой может быть у них на острове? Жека и сам не мог понять, почему ему страшно открыть дверь в собственный дом.

Раньше он никогда не задумывался об этом. Иногда мама уходила на огород или в сопки за ягодами или стирала в банном домике, а Жека и не думал, есть кто в доме или нет. Сейчас ему надо было взять оставленное в коробке зерно и позвать кур. «Может быть, они ещё не совсем заснули. И в доме ещё не темно, — сам себя уговаривал Жека. — А коробка с зерном стоит почти что у самой двери на кухонной полке». И всё-таки у него не хватало духу отворить дверь. Откуда-то неслышно появилась Мурка и потёрлась о Жекины ноги. И Жеке сразу стало веселей.

— Пошли, Мурка, — сказал он и толкнул дверь.

Мурка первая скользнула в дом, за ней вошёл Жека. Вот и коробка с зерном. На столе кувшин молока, а под табуреткой Муркино блюдечко. Заставляя себя не торопиться, Жека налил Мурке молока, взял коробку и вышел на крыльцо.

— Цыпа-цыпа-цыпа! — звал он кур, как мама, но их нигде не было видно.

Жека заглянул в сарайчик — куры сидели на жёрдочках. Петух встревоженно забормотал, а куры молчали. Глаза у них были закрыты. Они не открыли их и не спрыгнули с жёрдочек, хотя Жека громко звал их и даже сыпал на пол зерно. Ни одна даже не глянула на Жеку. Может, они обиделись, а может… Жека поставил коробку возле сарая и побежал на заставу.

— Где Володя? — крикнул он дежурному Саше.

— Володя? Наверное, на лавочке, где Женя с гитарой.

— Нет, там его нету!

— Значит, в Ленинской комнате. А что случилось?

— Я забыл покормить кур, и теперь они умерли с голоду. — И Жека вдруг заплакал.

— Постой, постой, — сказал Саша. — Каких кур?

— Мама велела кормить их утром и вечером, а я забыл, — сквозь слёзы говорил Жека.

— Да ничего с ними не станется, — пытался успокоить Жеку Саша. — Хотели бы есть, сразу бы прибежали.

Но Жека продолжал всхлипывать.

— Сейчас мы всё устроим, — сказал Саша.

Через минуту с Сашей подошёл Володя.

— Да накормил я твоих кур, — сказал он Жеке. — Ещё перед ужином, пока солнце не зашло.

— Правда? — всё ещё не верил Жека.

— Честное солдатское. Пошли в кино.

В кино

В кино, как известно, люди сидят. Покупают билеты, на которых обозначены ряд и место, и садятся на свои места. Но на заставе кино показывали в физкультурном зале. Здесь же в сторонке лежали маты. Перед началом фильма солдаты расстилали маты почти по всему полу и укладывались на них. Это ведь очень здорово — смотреть фильм с плацкартным билетом, как говорил Женя.

Фильм ещё не начался. Алёша, всегда исполнявший роль механика, возился с аппаратом, что-то налаживая. Гена лежал, заложив руки под голову и прикрыв глаза, наверное, думал о Лиде. Жека прилёг рядом с Геной, подождал немного, а потом как ткнёт его пальцем под бок. Ткнул он тихонько, а завизжал Гена на весь физкультурный зал. Всем было известно, что Гена до смерти боится щекотки. По другую сторону от Гены лежал Женя. И как только Гена перестал визжать, Женя ткнул его под бок с другой стороны. Отчаянный визг потряс стены физкультурного зала. Смеялись и Жека, и Володя, и Женя, и остальные ребята, даже дежурный Саша заглянул в физкультурный зал.

— Кого тут режут? Начальник заставы работает, а они визжат! — сказал он.

А начальник заставы, Жекин отец, сидел в канцелярии и тоже смеялся… «Мальчишки ещё совсем, и повозиться хочется, и похохотать», — думал он о своих солдатах.

После фильма Гена сказал:

— Пойдём, провожу тебя.

— Я и сам не боюсь, — сказал Жека, хотя, по правде говоря, очень хотел, чтобы Гена проводил его.

— А я и не думаю, что ты боишься, — сказал Гена. — Чего тут бояться?

Небо было тёмное и звёздное.

— Вон Полярная звезда, — показал Жеке Гена.

Жека не сразу увидел её — Полярную звезду. А потом, когда разглядел, закрыл глаза, открыл и уже сам нашёл её на чёрно-бархатном небе. Она и правда, как сказал Гена, светила ярче всех звёзд. А ещё Гена сказал, что Полярная звезда всегда указывает на север. Показал он Жеке, пока они шли домой, и двух Медведиц — Большую и Малую.

Жека очень смеялся, услышав, что на небе есть две медведицы. Вспомнил огромный медвежий след, который он увидел на прибрежном песке, когда они с Женей и Юрой относили на лежбище Малыша. Но звёздные медведицы, видимо, ходили по небу, не оставляя следов.

С отцом

Утром Жека проснулся и, по обыкновению, выбежал из маленькой комнаты, чтобы поздороваться с мамой, и только тут вспомнил, что мама улетела. Отец уже ушёл. Но теперь Жеке совсем не было страшно одному. В окошко ярко светило солнце, посреди кухни лежала Мурка.

В столовую Жека пришёл очень удачно: за столиком сидели Володя Кольчугин и старшина Костя. Они дружно кивнули Жеке, а Гена вынес и поставил на стол перед Жекой тарелку каши.

— Как спалось? — спросил он.

— Хорошо, — сказал Жека. — Мне даже сон про тебя приснился.

А Володе Жека сказал:

— Кур я покормил и Мурку тоже.

— Порядок! — похвалил его Володя.

Жека посмотрел в окно и увидел, что к заставе подошёл вездеход. Жека помчался к нему. Прибежал он как раз вовремя: отец вышел на крыльцо и собирался сесть в вездеход.

— Ты на пост технического наблюдения? — спросил Жека.

Отец кивнул. Жеке давно уже хотелось побывать там. И теперь он подумал, что лучше всего попросить отца взять его с собой именно сейчас. Мамы дома нету. Отец же понимает, как трудно Жеке без мамы. И ведёт он себя хорошо. Ну конечно, сейчас лучше всего попросить.

— Можно я с тобой? — спросил Жека.

Отец посмотрел на него, подумал и согласился: