Подобная же беспринципность была проявлена журналом и в освещении грязной войны во Вьетнаме. Еще в 1965 году журнал призывал власти «показать свои мускулы взбунтовавшемуся Вьетнаму». «Плейбой» пугал обывателя пресловутой коммунистической угрозой, требовал, чтобы правительство «преподало урок смутьянам». Но вьетнамская авантюра вскоре стала настолько непопулярной в Америке, даже среди плейбоев, которым она мешала в полной мере наслаждаться всеми «прелестями» жизни, что в августе 1971 года журнал совершил поворот на 180 градусов — от восхваления к осуждению. Началось печатание свидетельских показаний перед сенатом США Джона Форбса Керри, руководителя антивоенной организации «Ветераны войны во Вьетнаме — против войны во Вьетнаме». Затем последовала шумная кампания против президента Никсона. Журнал охотно стал предоставлять свои страницы таким противникам вьетнамской бойни, как сенаторы Уильям Фулбрайт и Джордж Макговерн, философ Арнольд Тойнби... С продолжением публиковались отрывки из нашумевших книг Дэвида Халбэрстэма «Американизация Вьетнама» и «Вьетнамизация Америки». Во всей этой шумихе не было, разумеется, ни грана сочувствия ни болям и страданиям вьетнамского народа, ни переживаниям честных американцев, искренне протестовавших против этой грязной войны. Обычный цинизм и делячество, стремление выиграть время, опередить другие издания, представить журнал в выигрышном свете...
Трогательное единение душ
В начале карьеры Хефнер своим главным врагом объявил официальную религию, которая, по его мнению, всячески насаждает пуританизм. Вот что он говорил тогда: «В мире есть зло, и имя ему пуританизм. Он не только отравил и извратил наши моральные устои, но и оказал самое пагубное влияние на развитие цивилизации».
Некоторое время между церковью и «Плейбоем» действительно существовали натянутые отношения.
С многочисленных амвонов священнослужители не упускали случая послать ядовитые стрелы в адрес богохульника. Но бунт Хефнера против церкви продолжался недолго. Рекламируя «красивую жизнь» и все время нарочито пытаясь доказать, что он ведет священную борьбу против цензуры, религии, устаревших догм и законов, Хефнер на самом деле никогда и не помышлял выйти за рамки истеблишмента, то есть той упорядоченной системы власти и управления, с помощью которой правящие и привилегированные группы буржуазного общества осуществляют свое господство. А ведь и церковь выступает неотъемлемой частью западного общества. Максимально, на что пошел издатель «Плейбоя», так только на некоторое позерство. Но это никому не мешало. Умные и предусмотрительные представители правящего класса знали истинную цену его мнимой революционности и бунтарства. Ныне при подписке на «Плейбой» священнослужителям предоставляется 25-процентная скидка! В журнале даже появился «Отдел религии». Служители культа в обязательном порядке приглашаются к участию во всех дискуссиях, проводимых на страницах журнала.
На постоянных вечеринках у Хефнера можно наблюдать интересную картину: за коктейлем мирно и дружелюбно беседуют «настоящие плейбои» и люди в сутанах.
«Вначале,— рассказывает один из штатных сотрудников журнала, ведающий «делами религии»,— они (то есть священнослужители) входили в этот дом с ужасом, будто перед ними воочию открывались двери ада, нарисованного великим Данте. Ныне эти «коты» входят сюда с благоговением: они уже ко всему привыкли, им здесь все нравится...».
Долг, как говорится, платежом красен. И нового «мыслителя», автора «самой удачной издательской акции» середины XX века в Соединенных Штатах, приглашают в церкви. Один из наиболее известных американских теологов Харвей Кокс проводит «с пророком нового образа жизни» «блистательный», по мнению американских журналистов, уик-энд за обсуждением весьма серьезных социальных, философских и религиозных проблем. Хефнера регулярно приглашали принять участие в беседах за круглым столом, в семинарах, диспутах, в передачах по радио и на телевидении, касающихся религиозной тематики. Нью-йоркская радиостанция «Уинз» каждое воскресенье устраивала часовую передачу «Триалог», в которой наряду с редставителями ведущих американских церквей (пастор, католический священник и раввин) участвовал Хефнер — «основной двигатель сексуальной революции в Америке», как его представил радиослушателям ведущий передачи. Священнослужители и всемогущий хозяин империи «Плейбоя» мирно обсуждали проблемы... морали. Уместно задать вопрос: какой морали?!
Трогательное единение душ! Но в этом нет ничего удивительного: и официальная церковь, и Хефнер верно служат интересам одного и того же бога — Его Величества Капитала.
Хефнер легко находит общий язык и с власть предержащими. С самого начала над журналом «Плейбой», а в дальнейшем и над всей империей Хефнера протянулась дружественная, прямо-таки отеческая рука закона. Разумеется, журнал нравился далеко не всем американцам, и некоторые из них протестовали против проводимой «Плейбоем» бесцеремонной кампании проповеди воинствующего аморализма. Многие здравомыслящие люди в США с самого начала поняли всю пагубность продукции «Плейбоя», особенно его зловредное воздействие на молодые души. Они требовали запретить журнал или хотя бы ограничить какими-то рамками его деятельность. Тщетные усилия!..
Хефнер несколько раз судился с почтовым ведомством США. В первый раз почтовики пытались воспрепятствовать доставке журнала подписчикам, мотивируя свое решение порнографическим характером содержания «Плейбоя». Хефнер поднял жуткий скандал, обвинив ведомство в нарушении... свободы слова и других священных принципов американской демократии. Дело приняло такой серьезный оборот, что даже обсуждалось в конгрессе США, где, как и ожидалось, почтовиков заставили уступить.
Неудачно закончилась и попытка почтового ведомства воспротивиться употреблению «четырехбуквенных слов» (так в Америке определяют непристойные выражения) на почтовых открытках «Плейбоя», поражающих взгляд не только своим «художественным» оформлением, но и наличием нецензурных слов. Хефнер потребовал защитить себя от «антисексуалистов, интеллектуально неразвитых личностей, а то и шизофреников» (в журнале не особенно выбирают слова, когда речь идет о противниках). Могущественные «силы порядка» и на этот раз встали на защиту своего подопечного. Проиграло свой иск против Хефнера и полицейское управление Чикаго. 4 июня 1963 года полиция арестовала весь руководящий состав журнала за публикацию фотографий полуобнаженной Джейн Мэнсфилд, которой, как выяснилось, в момент позирования не было еще «необходимых» 16 лет. Издатель «Плейбоя» использовал свой арест в целях саморекламы. Телевизионная компания Си-Би-Эс, заранее предупрежденная Хефнером, засняла момент ареста на пленку и затем несколько раз в вечерние часы показывала сюжет телезрителям под соусом «грубейшего попрания прав человека полицией города». В то же время журналист Ирв Куисинет в газете «Чикаго сан-таймс» опубликовал большую статью опять же о «нарушении гражданских свобод в Чикаго» в связи с арестом Хефнера. Да и сам издатель разразился на суде пламенной речью о необходимости «свято соблюдать великие законы американской демократии». Да, в чем, в чем, а в демагогии Хефнеру не откажешь!.. В итоге всей этой, тщательно организованной, кампании окружной суд города, ссылаясь на необходимость защиты свободы слова, принудил полицейское управление даже заплатить штраф в пользу «Плейбоя», дабы неповадно было впредь с ним тягаться...
Тягаться с «Плейбоем» трудно... Когда окружной прокурор Атланты в 1977 году обратился в Верховный суд США с требованием запретить журнал, так как он «распространяет порочащие человеческое достоинство материалы», высшие слуги закона в государстве вынесли постановление, что, по их просвещенному мнению, таких материалов в журнале «Плейбой» нет...
Бороться с аморализмом журнала «Плейбой» в современной Америке — дело бесперспективное. Журнал бесповоротно признан правящим классом. Признан не в силу каких-то определенных заслуг, а потому, что играет важную социальную роль. Он стал ядром целой системы нравственного разоружения молодого поколения Америки и других капиталистических стран. Власть имущие с поразительным цинизмом рассуждают так: пусть лучше поколение аморалистов, нежели поколение борцов за свои гражданские права и свободы!