Они очень красивы. Клиновидное тело покрыто желто-пепельным мехом, и по нему от головы к хвосту идут пять черных полосок, маскирующих бурундука на коре деревьев и в травяных джунглях. У зверька большие выразительные глаза, и он усат, что помогает в перемещениях под землей. Очень любознателен и часто дает себя обнаружить. Я, чтобы снять его, крутился в кедровнике полчаса. Бурундук то молнией исчезал, то в неожиданном месте вновь появлялся. Его сразу выдавал сверкающий угольно-черный глаз.

Защечные мешки загружены до отказа.

Не так проворен бурундук, когда застаешь его за собираньем запасов. Ржаные зерна и орешки кедровых шишек переносит он в защечных мешках (до пяти десятков орехов сразу). В этот момент он становится очень смешным — отягощенный добычей, как бы соображает: бежать или все обойдется?

Образ жизни бурундуков одиночный. Но они уживаются мирно вблизи друг друга, а когда начинаются свадьбы, мужская половина таежных щеголей сходит от возбужденья с ума — по веткам друг за другом летают как птицы с верещаньем орлов-канюков. Маневрировать им помогает длинный пушистый хвост. Они похожи в этот момент не столько на драчунов, сколько на задир-хулиганов — смешных охальников.

Не ясно почему, но баталии бурундуков становятся ожесточенными перед уходом на зимнюю спячку.

Нора у зверька незатейлива. В холодных местах она уходит вглубь более чем на метр. В южной тайге убежище неглубокое. Обычно это чуть изогнутая шахта, от которой в одну сторону ответвляется ход в спальню, в другую — к складу еды.

Как правило, все запасенное бурундук за зиму не съедает, но запас, как известно, карман не трет, и потому зверьки неустанно его пополняют. Кроме разных семян, зверек-вегетарианец потребляет частично и живность — жуков, улиток и все, что может поймать.

Насекомых он ловит с резвостью птицы. Иногда бурундуков находят мертвыми на деревьях. От охотников я слышал: так бурундуки кончают счеты с жизнью, когда перед зимой обнаруживают, что запасы еды разграблены. Это, конечно, всего лишь таежные байки. Просто у ловкого бегуна шея иногда застревает в развилке сучьев. Такие беды случаются в Африке даже с жирафами.

Всегда внимателен, осторожен…

И есть еще слабость у полосатиков — чувствительность, как и у многих из животных, к переменам погоды. На Аляске, я помню, в поселке Русская Миссия, договорились мы с бабушкой Эбби Степанофф пойти на Юкон — половить щук. Но утром, зевая, бабушка объявила, что кости с ночи болят, и, значит, у рыбы тоже будут болеть — какая ловля! Я настоял, и бабушка уступила. Просидели мы на Юконе у лунок часа четыре и поймали всего пару щучек, тогда как обычно бабушка привозила домой в снегоходе десятка два рыбин.

Бурундуки тоже перемену погоды предсказывают своим поведеньем. Только что резво бегали, но с чего-то вдруг как бы увяли — сидят неподвижные, вялые, ко всему безразличные.

«Надо двигать к избушке», — глядя на эти «барометры», сказал мне охотник из Таштагола.

И точно, к вечеру небо нахмурилось и начал сеяться мелкий дождик. «Бурундук не обманет», — заметил охотник, растапливая печурку.

На вид человека бурундуки — существа привлекательные. В природе ими любуешься. И в неволе они чувствуют себя превосходно. Ласковы, с ладони берут еду, хорошо размножаются. Но сибиряки в таежных селах бурундуков не любят. За воровство. Они пуще мышей опустошают посевы ржи, пшеницы, гречихи, гороха. Одно спасение — кошки.

У Лыковых кошек не было. Делянки конопли и ржи зверьки у них буквально опустошали — убирать урожай сбегались с больших территорий. «Анчихристы! Хуже медведей!» — жаловался мне Карп Осипович.

Первое, о чем попросили Лыковы, встретив геологов, — соль и кошку. Многолетний соляной голод был нестерпим, и очень изнуряла война вот с такими миловидными существами, разорявшими жизненно важные посевы. Четыре кошки, привезенные сюда, быстро навели порядок на всех посевах и поначалу на мясной пище заметно окрепли. Когда же зима спрятала полосатиков в землю, кошкам пришлось сесть на картофельную диету, и я застал их однажды похожими на лежалые плоские валенки.

Бурундуки широко распространены по земле — их двадцать пять разновидностей. Различаются они расцветкой меха, а что касается образа жизни, то он почти везде одинаков: подвижность на земле и деревьях, запасливость, любознательность. Врагов везде у них много, но и плодовитость обильна, как у всех грызунов.

_{Фото В. Пескова и из архива автора. 3 апреля 2008 г.}

Заячий след

(Окно в природу)

Зимой, проходя полем, чаще всего видим два следа: лисий, как будто простроченный швейной машинкой, и заячий — две точки рядом и две — друг за другом. На вопрос, в какую сторону заяц бежал, не всякий без ошибки ответит. Бежит заяц, оставляя задними ногами две первые «точки», а две другие — след от передних лап.

Задние ноги зайца обгоняют передние. Бег скорохода — это череда прыжков. Задние сильные ноги действуют, как ноги у кенгуру.

Заяц слывет бегуном хорошим. На ноги, главным образом, он и полагается в момент опасности. А опасность соседствует с ним постоянно.

Охотятся на зайцев пернатые хищники — орел, ястреб, филин, живущие с ним в соседстве лисы, волки и рыси. Ну и, конечно, очень опасен для зайца человек с ружьем. Поневоле будешь чуток, внимателен, всегда готов дать стрекача.

Заяц труслив, но ему не откажешь в находчивости, хитрости, иногда даже в дерзости. Примеров много. В генетической памяти бегуна заложено правило: прежде чем лечь, надо запутать след и сделать как можно дальний прыжок в сторону. Спасаясь от преследования, заяц свернет на наезженную дорогу и в подходящем месте сиганет в сторону. Пока враг его разберется, что к чему, заяц утек уже далеко. Известен случай, когда заяц, спасаясь от наседавших собак, прыгнул на сани с бревнами, прицепленными к трактору, и так доехал к деревне, оставив в дураках собак, настигавших его у дороги.

На большом поле днем часто дремлют несколько зайцев. Старые, опытные прибегают в опасности к любопытному трюку. Спасаясь от собак, заяц спугивает лежащего в лунке собрата. Тот, вскочив, резво бежит. Собаки, уже не обращая вниманья на взятый след, устремляются сразу за беглецом, тогда как первый заяц затаивается в освободившейся лунке, переживает опаснейшую минуту, чтобы в нужный момент куда-нибудь быстро шмыгнуть. Второй заяц тоже может остаться живым — собаки устали, а у него силы для бега свежие.

Зайцы хорошо понимают, что следы выдают их присутствие, и постоянно хитрят. Пришвин пишет, как однажды заяц сбил с толку охотников, оборвав след около кучи веток, оставленных лесорубами. По веткам стучали, швыряли в их кучу палки, но заяц как в воду канул. Один из «следопытов», севший в стороне покурить, заметил две черные подвижные точки — то были глаза сидевшего на верху веток зайца. Восхищенный находчивостью косого, охотник его пожалел. Крикнув друзьям: «Он тут!» — кинул в зайца снежный комок. Заяц, конечно, сиганул вниз, но ружья не были к бою готовы — стреляли все с опозданьем, не очень целясь, и хитрый заяц убежал невредимым.

Постоянно угрожает зайцу опасность сверху. Пернатые его враги немногочисленны, но очень ловки, и убежать от них трудно. Если ночью вы услышите отчаянный, похожий на крик ребенка вопль зайца, значит, он попал в крепкие лапы филина. Что касается ястреба, то он охотится днем. Заметив сверху след, ястреб начинает косого тропить, иногда опускается, перелетая с куста на куст. Нападает хищник решительно, но тут заяц, ни с кем другим не решающийся мериться силой, вынужден защищаться и делает это очень умело. Упав на спину, он бьет ястреба сильными задними ногами и иногда побеждает.