-- Не ори, -- оборвал дед так, что спорить с ним резко расхотелось.

   Но Ван -- это Ван.

   -- Орать я перестану, когда ты возьмешь малых за вороты и пинками отправишь домой! И сам следом поедешь!

   -- Деда, правда, не лезли бы вы к Даахам, -- добавил я, по возможности спокойно. -- Тем более, нам пока не до возвращения. Тут такие образовались дела, которые без нас не решить...

   Апокалипсис не сдержал смешка. Ответил я направленным эмоциональным потоком. Только вякни. Убью.

   Верховный Владыка подавил тяжкой вздох, сел на стул, повернув его спинкой вперёд.

   -- Куда вас хоть занесло, внуки?

   Мы помолчали, не зная что ответить.

   -- Да вроде как... мы не уверенны... -- протянул я. -- Но кажется это тот мир, который ты покинул когда-то.

   Дед вдруг странно спал с лица, побледнел. И следующей просьбой едва не выбил меня из колеи:

   -- Узнайте, как там родители и Дарина... сестра моя.

   У деда есть сестра?! Не понял... Дед много рассказывал о своём отце, матери и брате, но ни слова -- о сестре. У ар'Грахов практически не появляются в роду девочки. Если родилась девочка, по моим сведениям, это нонсенс! Н-да...

   -- Хорошо, -- осторожно отозвался. -- Мы всё выясним.

   -- И возвращайтесь... эх, внуки мои... кажется, пришло время вам кое-что рассказать, пока не поздно. Маня-Даня, -- дед сурово поглядел на близнецов, -- вы лучше выйдете, разговор... личный.

   -- Э... кхм, -- остановил светлый дёрнувшихся к двери двойняшек. -- Мы, вроде как, привязаны к нашим теням, дед. Куда они -- туда и мы. И времени у нас не так много. И я не сплю сейчас, не дёргайся, брат мой младший! Я в боевом трансе Хранителя.

   -- Ладно, -- проворчал я, прекрасно понимая, что Вану отдых нужен не меньше, чем мне. -- Но разбудишь меня сразу. Рассказывай, дед, мы не на прогулке. Тут местечко такое, что и "седьмой Ад" нервно курит в сторонке.

   -- "Семёрка" не ваш предел, -- усмехнулся предок.

   -- Но не для ночёвок же! -- возмутился я.

   -- А здесь к "девятке" ближе, -- ответил брат. -- Не томи, рассказывай.

   -- Ну, хорошо... -- ещё тяжелее вздохнул мой предок. Помолчал, уставившись в пол, собираясь с мыслями. -- У меня не два сына, как принято считать. Дарий и Райдан -- младшие мои сыновья, -- Завоеватель снова ненадолго умолк, и продолжил с осколками льда и горечи в голосе: -- А старшего, которого я не уберёг от смерти, звали Лэнхаэль. Светлый Страж Лэнхаэль.

   После минутного молчания первое слово Вана было невнятным и явно ругательным.

   -- Дед, это дурацкая шутка! Отец же тебя был...

   -- ...младше на тридцать два года, -- закончил дедушка. -- Я был молод, горяч, холост... влюблён. И Фер убедил меня, что лучше оставить эльфа среди эльфов, где он не будет чужим. Я согласился. Тем более, время было неспокойное, мятежи то и дело вспыхивали... партизанская война длилась годами... Власть моя была ещё далека от абсолютной. А потом и сам Лэнх не захотел покидать свой дом, в котором вырос.

   Я слушал дедушку. И всё больше склонялся к мысли, что это всё -- сон.

   -- Ты сын моего сына, Ван. Мой внук. Наследник. Ты ар'Грах, малыш.

   В повисшей тишине слышно только как тихо шуршит куллер в ноутбуке.

   -- Ну, дед... а я ведь тебя совсем не знаю... -- первым нарушил молчание я.

   Предок не ответил. Только морду совсем кирпичом сделал.

   -- А мы с тобой и в правду братья, малыш... -- голос у Вана хриплый, как будто севший. -- По крови и по роду... даже с двух сторон, получается... -- горький, истеричный смешок. И нездоровое веселье. -- Дед, а не инцест ли стал виной моего появления на свет, а?! А то ведь я Фергорну родич, пусть и не ближний, а твоей матерью была тётка Белого Лиса!

   -- Линии рода в твоём случае не пересекались. До тебя, -- с завидным спокойствием ответил дедушка. -- А вот тебе придётся быть внимательней.

   Тонкий писк на грани сознания заставил меня вмиг позабыть обо всём.

   -- Охранный контур!.. -- взвыл я.

   -- Слышу! -- рявкнул в ответ светлый.

   ...Вскочив, не сразу осознал, где я, что здесь делаю и почему у меня меч в одной руке, а арбалет в другой. Взвившийся в воздух на миг раньше брат, тенью скользнул к источнику тревоги. За ним, проклиная онемевшую руку, которую отлежал во сне и плащ, только с третьей попытки упавший с крыла на землю, последовал и я.

   Брат странно замер. Только золотые змеи едва заметно шевелились, словно в нерешительности. Увидев то, что заставило его замереть, я опустил оружие.

   На берегу, островка, зябко переминаясь с ножки на ножку, стояла златокудрая девочка в старом, рваном, больше похожим на лохмотья, когда-то белом, а сейчас просто неимоверно грязном платьице. Золотые кудри опускались до самых колен, обрамляя детские личико.

   -- Это что?.. -- обалдело поинтересовался я.

   Откуда здесь ребёнок?! Наверняка голодный и замёрший, ножки-то без обувки, да и промокла... Глюки у меня, что ли?..

   -- Нежить, -- отозвался светлый. -- Мавка, полагаю... или что-то вроде неё.

   Снова поглядев на девочку, я убрал фламберг в личное пространство и потянулся рукой к колечку, висевшему на цепочке рядом с маяком. А она похожа на Нику. Только старше. Лет десять, может одиннадцать, не больше...

   -- Какая нежить, Апокалипсис? Совсем тебя паранойя извела, что ли? -- поинтересовался, не отрывая взгляда от малышки. -- Это же ребёнок! Детка, ты как сюда попала? Ты заблудилась?

   Мой шаг вперёд заставил малышку испуганно попятиться.

   -- Вот именно -- как оно сюда попало и что делает! Не дури, брат! Это тварь, -- прорычал Ван и девочка вздрогнула, сжавшись как зверёк в ожидании удара.

   Положив арбалет на землю, я бросил через плечо:

   -- Не мешай.

   Ван сдавленно выругался. Знаю, что он зол, но теперь без крайней нужды не полезет. Этот тон в разговоре я редко использую. С моим упрямством, а так же с последствиями попыток мне помешать, брат отлично знаком.

   Осторожно подступая к девочке, в полголоса убеждал её, что не обижу, что я хороший, и мой брат тоже хороший, только немножко дурак... Девочка едва слышно хихикнула, вскинув на меня синь своих глаз. Я осторожно опустился на колени в паре метров от ребёнка. И утонул в ставших лунным серебром вместо небесной синевы глазах...

   Маленькая, живая, испуганная как крохотный котёнок душа.

   "Кто ты, маленькая?.. Как тебя зовут?"

   Холодный разум голодной нежити... Разумный зверёк. Но где-то там ещё есть душа! Мне нужна твоя душа, солнышко. Я открою тебе свою. Откликнись.

   "Золотинка... так меня мама звала..." -- Серебро глаз слабо сверкнуло.

   Очнулась, солнышко. Тонкой ниточкой связи потянулся мой разум к ребёнку. Тихо зазвучала неслышным откликом серебристая струнка. Иди сюда. Не бойся. Показалось, что на руки забрался пушистый котёнок, перебирая мягкими лапками пригрелся в руках, тихо замурчав. Ещё пока осторожная, ещё боится, но поверила. Проснулась, заозиралась удивлённо...

   "А я... -- немного поколебавшись, назвал детское имя: -- Я Ирис... Как ты здесь оказалась, золотце?"

   Очнувшаяся от сна душа зашлась в беззвучном крике. Тише, котёнок. Не бойся. Что бы ни случилось, теперь всё будет хорошо. Ты веришь мне? Веришь...

   Серебро задрожало и на меня обрушилась лавина жутких, отрывочных образов. Малышка приподняла подбородок, показывая чёрный след на тоненькой шейке. Задушили... И бросили в болото... А смерть она приняла как избавление...

   "Лица, солнышко! Лица мне их покажи!" -- едва сдержав рык, потребовал я. И три человеческих лица врезались в мою память навсегда. До мельчайших подробностей. Я найду их и убью, котёнок! Клянусь честью! Слабая улыбка мне в ответ.

   "Ты странный... не боишься..."

   Конечно, не боюсь. Ты же всего лишь маленькая девочка. А то, что не живая... у всех свои недостатки.