— У нас было много субподрядчиков на стройке. У каждого рабочего свои способности, и, на мой взгляд, все относились друг к другу с уважением. Джузеппе и его люди держались вместе, и я никогда не замечала каких-то трений.

— Если не считать его племянника, — вставил Флетчер. — Вико и его дядя сидели друг у друга в глотках.

— Так что подозрения в основном на парне? — спросил Мак-Энерни.

— Все идет к тому, — неохотно сказала Энни. — Но, по правде говоря, мне трудно представить, чтобы Вико убил своего дядю.

Мак-Энерни пожал плечами.

— Может быть, он требовал денег, а его дядя отказался их ему дать, и они подрались — кто знает? По каким дурацким причинам люди только не убивают друг друга.

Сэм взъерошил рукой свои волосы, и Энни почувствовала прилив симпатии к нему. Это убийство никого не оставило равнодушным. Всякий раз, когда она думала о семье Джузеппе, у нее сжималось сердце.

— Все, что мне известно, — это то, что полицейские прочесывают город в поисках парня, — сказал Сэм. — И я надеюсь, они найдут его с Божьей помощью, и очень скоро.

— А есть другие подозреваемые? Могли же быть какие-то другие причины, по которым кто-то хотел смерти Джузеппе? — в первый раз подала голос Дарси.

Ее взгляд пересекся со взглядом Сэма.

— Мне о таких ничего не известно, — ответил он и бросил взгляд на Мак-Энерни. — Я очень надеюсь, что в конце концов не окажется, что это убийство связано с работой.

— Ты все это слишком близко принимаешь к сердцу, Сэм, — сказал Мак-Энерни.

Сэм тяжело вздохнул.

— Кто-то же должен побеспокоиться обо всем. Кстати, полиция хочет снять отпечатки пальцев у всех, кто работает на месте происшествия или хотя бы появлялся там в последние две недели. Видимо, они сейчас заняты участком, где полно отпечатков пальцев, и если там есть отпечатки убийцы, они хотят отыскать их.

— Там будут отпечатки пальцев всех нас, Сэм, — сказала Энни.

— Конечно. Но это не значит, что кого-то из нас подозревают. Просто они хотят идентифицировать все, что можно, и посмотреть, что останется.

Не означает, что кого-то из нас подозревают.

«Может, и так, — подумала Энни. — Но если не Вико убил своего дядю, тогда кто же?»

В тот вечер Энни, как обычно, отправилась в молодежный центр на добровольное дежурство. Так непривычно было, находясь столь близко от собора, не иметь возможности зайти на стройку. Желтая полицейская заградительная лента все еще опоясывала ее по периметру.

Впервые ни один человек не пришел за советом. Как предположила Барбара Рэй, все старались держаться подальше из-за того, что поблизости хозяйничает полиция. Энни не стала задерживаться, поскольку Барбара Рэй была занята подготовкой поминальной речи, предназначенной для заупокойной службы по Джузеппе.

Энни оставила свою машину рядом с трейлерами на строительной площадке возле собора. Там все еще стояли две полицейские машины, позади собора горели огни, а восточная часть здания была огорожена полицейской лентой. Однако у западного края было темно и тихо. Ни полиции, ни ленты. Вся активность была была сосредоточена внизу у алтаря.

Поэтому Энни была поражена, когда заметила очертания хрупкой фигуры, крадущейся в тени у западного входа в собор. Она мельком заметила длинные белокурые волосы, когда фигура проскользнула через западный вход в строящееся здание.

Паулина. Девушка Вико. Что она здесь делает? Ищет Барбару Рэй? Идет тайком помолиться о своем утерянном любовнике и еще нерожденном дитяти? Она, конечно, должна знать, что собор закрыт как место преступления. Должна знать и то, что дядя Вико мертв, а самого Вико разыскивают, чтобы допросить по поводу убийства.

Что ей тут надо? Она что, не знает, что с другой стороны стоят полицейские машины?

Энни поспешила вслед за Паулиной к западному входу. Там посреди прохода штабелем были сложены кирпичи, и в темноте она споткнулась о них.

— О черт! — Она нащупала в сумке миниатюрный фонарик, который всегда носила с собой, и зажгла его, заметив про себя, что он явно нуждается в новых батарейках.

Энни охватил приступ страха. Она не преувеличивала, когда говорила Мэту, что с детства до смерти боится замкнутого пространства. По ее предположению, это было следствием какого-то случая, произошедшего с ней в детстве в одном из тех ужасных домов, где она жила с приемными родителями, хотя сам этот случай давно изгладился из ее памяти.

Это было не совсем клаустрофобией, поскольку она спокойно могла ездить в метро, в лифтах, летать на самолетах, не ощущая потребности вырваться из замкнутого пространства. Но если предположить, что она находится в лифте, а он вдруг останавливается и в нем гаснет свет… она была уверена, что в этом случае ей обеспечено место в психиатрической лечебнице.

— Спокойно, Энни, — увещевала она себя. — Это место никак нельзя назвать замкнутым и тесным.

Она направила луч фонарика в дальний западный конец нефа. Паулины нигде не было видно. Не было больше света и в передней части церкви возле алтаря. Вероятно, полицейские эксперты закончили все свои дела и ушли.

Большая часть внутренних стен здания была покрыта строительными лесами. Энни пыталась отыскать то место, где леса обрушились, но, к ее удивлению, издалека они выглядели, как обычно. Хотя, конечно, в соборе было слишком темно, чтобы рассмотреть обвалившуюся часть конструкции.

Бедный Джузеппе! Она попыталась представить себе, что он чувствовал в бесконечные секунды падения, зная, что вместе с этим полетом закончится и его жизнь. Падение во мраке. Это похоже на ночной кошмар.

Она попыталась отогнать от себя эти мысли. Вот черт, где же Паулина?

Краем глаза она уловила сбоку в одном из нефов какой-то яркий отблеск. Это была Паулина, беззвучно скользившая по направлению к восточному краю собора. Со своими длинными белокурыми волосами и в темном просторном одеянии она скорее походила на привидение, чем на девушку-подростка.

Энни поспешила за ней. Она была уже всего футах в шести от девушки, когда Паулина повернула к ней свое бледное перепуганное лицо.

— Шшш, все в порядке, никто не причинит тебе вреда, — сказала Энни. — Что ты здесь делаешь?

Девочка не произнесла ни слова, лишь покачав головой.

— Если ты хочешь помолиться, я думаю, Барбара Рэй помолится вместе с тобой. Но здесь стройка, и здесь небезопасно. Тебе нельзя здесь находиться, Паулина. Особенно теперь. Здесь сейчас полиция.

Паулина затравленно озиралась и ловила ртом воздух.

— Паулина, ты знаешь, что случилось с дядей Вико?

Девочка взглянула на нее, и Энни вдруг показалось, что с ней что-то не так. Может быть, она накачалась наркотиками? Она выглядела смущенной и растерянной и была явно не в себе. Боже правый! Она же беременна. Уж кто должен знать это лучше нее!

Паулина взглянула на Энни, и ее глаза прояснились.

— Да, я знаю. Он умер.

— А Вико? Если ты знаешь, где он, пожалуйста, попроси его дать о себе знать. Его ищет полиция.

— Она ищет его уже две недели, — презрительно ответила Паулина. — Им никогда не удастся его найти.

— Удастся. Ставки возросли. Прежде он был всего лишь мальчишкой, который приторговывал наркотиками. А теперь его подозревают в убийстве.

У Паулины расширились глаза.

— Его подозревают?

— Именно так. Вико и его дядя не очень-то ладили друг с другом. Полицейские считают, что…

— Нет, — закричала девушка. — Вико не делал этого! Леса рухнули, и Джузеппе упал! Вико никогда бы не причинил кому-то зла, особенно своему дяде. — Она говорила возбужденным и уверенным тоном. — Я знаю, что они иногда ссорились, но Вико любил его!

В апсиде собора кто-то щелкнул фонариком, и они услышали, как один мужчина окликнул другого. Боль в глазах девушки мгновенно сменилась паникой. Она прошмыгнула мимо Энни и исчезла где-то в северной части собора. Энни ринулась за ней и преследовала ее до двери, через которую они обе проникли на стройку.

— Эй, куда прешь? — услышала Энни мужской голос, натолкнувшись на кого-то в темноте. Мужчина схватил ее за руку, заставив остановиться. Но когда она повернулась к нему лицом, сразу же отпустил ее.