– Посмотрите, что прислали мне на сей раз, – обратился он к охранникам. – Вместо вина – подслащенную воду. Выбросьте эту бочку на помойку!

Довелось Пине, сидя в бочке, ждать темноты. Так он незаметно и задремал. Проснулся разведчик утром, услышав чьи-то голоса. Через щель он увидел двух прислужниц, которые вынесли из кухни во двор пакеты с пищевыми отходами и высыпали их содержимое прямо на бочку. Сразу же сюда прибежали сторожевые собаки Дага. Их нарочно держали на голодном пайке, с тем чтобы они были злее и с большим рвением исполняли свои обязанности. Потоптавшись немного возле помойки, они побежали дорожкой, принюхиваясь к следам.

Вскоре открылась в бочке крышка, и оттуда выбежала еще одна собачка. Она, беря пример со взрослых сородичей, побежала той же дорожкой, принюхиваясь к следам. Если внимательнее присмотреться, можно было увидеть на животе у собачки молнию-застежку. На собачку никто особенно не обращал внимания, поэтому она свободно бегала по двору Дага, продолжая что-то вынюхивать.

Если честно, то Пиня (а это был именно он) ничего не вынюхивал, так как, будучи кроликом, не обладал собачьим нюхом. Но, переодевшись в собачку, он должен был придерживаться собачьих привычек. Ему так понравилось играть роль собачки, что он, увлекшись, попытался даже лаять. Этот писклявый лай и привлек внимание Дага, который как раз вышел во двор подышать свежим воздухом. Увидев симпатичную собачонку, Даг свистом подозвал ее к себе. Пиня сначала не понял, что свист адресовался именно ему. Кролики, как известно, на свист не отзываются. Он, увидев финансиста, хотел где-то спрятаться, но Даг еще громче засвистел. Пине ничего не оставалось, как побежать трусцой к нему. Даг погладил собачку по шерстке и пощекотал за ушком. А затем финансист, взяв собачку под мышку, зашел в дом. Похоже, ему понравилось это приблудное создание. После гибели его любимицы кошки он еще не успел обзавестись другим животным.

В прихожей Даг опустил собачку на коврик, который остался от Щупика, а сам направился к небольшому шкафу. Пиня с ужасом увидел, как финансист достает из шкафа пакет с собачьим кормом и собачью мисочку.

«Неужели меня заставят есть эту гадость?» – пришел в ужас разведчик.

Даг насыпал полную мисочку кубиков собачьей пищи и еще раз погладил Пиню по голове.

– Ешь, ешь, Щупик, – нежно обратился финансист к Пине. – Это очень вкусно.

Услышав, что его назвали Щупиком, Пиня, конечно, разозлился, но должен был терпеть. Он попробовал из мисочки несколько кубиков и едва не выплюнул все на Дага.

– Кушай, наслаждайся, мой дорогой Щупик, – Даг пододвинул мисочку поближе к Пине.

Проклиная все на свете, Пиня с отвращением съел все кубики и для большей убедительности еще и вылизал мисочку.

– Молодец, Щупик, теперь ты будешь каждый день угощаться своим любимым кушаньем, – «утешил» Пиню Даг. – Отдыхай, мой милый.

После этого финансист подошел к телефону и снял трубку:

– Алло! Примите заказ на два ящика корма для собак. И чтобы завтра же доставили заказ ко мне на остров!

Уже на протяжении недели Пиня должен был играть роль собачки, прислуживаясь Дагу и выполняя все его прихоти. Он и «служил» на задних лапках, и лаял «от удовольствия», когда Даг бросал подальше палку, а Пиня должен был ее разыскивать. Он вынужден был лизать Дагу ботинки и повизгивать, демонстрируя наслаждение от этого занятия. Такого унижения и такого издевательства над собой Пиня не испытывал еще никогда. Но задание есть задание, и надо было терпеть.

Когда он стал уже по-настоящему своим в доме финансиста, то решил взяться за выполнение основного плана. Прогуливаясь по двору, Пиня проследил, где находятся три особы, ради которых Макс и послал его сюда. Он сумел проникнуть в клинику Дага и заглянуть в палату, где лежала пресловутая троица. Увидев на специальных кроватях закованных в гипс больных, Пиня сначала не узнал их. И только по голосу длинноногой особы он убедился, что это они.

– Прогоните отсюда эту противную собачку! – захрипела особа. – У нее, шелудивой, наверняка полно блох!

Пиня, разозлившись на обидные слова, не сдержался и залаял на длинноногую грубиянку.

В палату прибежали санитары. Они начали успокаивать трех пациентов, разъясняя им, что эта собачка – любимица самого хозяина и имеет полное право разгуливать, где ей хочется. В конце концов пациенты забыли о собачке и начали обсуждать свои дальнейшие планы. Пиня, притаившись в уголке за тумбочкой, внимательно прислушивался.

Следующую акцию мести за их физические увечья и нанесенный моральный ущерб длинноногая особа назначила на день карнавала.

Карнавал в их городке проводился раз в четыре года. Он был главным событием не только города, но и всей округи. На празднество приезжало множество гостей. Улицы городка превращались в сплошной бурлящий поток, переливающийся яркими красками карнавальных костюмов участников. Зажигательная музыка оркестров и разноголосица певческих коллективов не стихали ни на минуту. Все это должно было способствовать успешному завершению замысла заговорщиков.

День карнавала приближался, поэтому длинноногая особа приказала помощникам тщательно готовиться к проведению акции. Ее не интересовало, снимут ли до этого времени с них гипс. Она готова и закованной в гипс выполнить поставленную задачу.

Пиня хотел еще узнать, каким именно образом они будут действовать, но не успел. Длинноногая особа, заметив торчащий из-за тумбочки собачий хвост, со всех сил ударила по нему палкой. Пиня, визжа, выскочил из тайника и бросился прочь из палаты. Его тут же окружили сторожевые псы, принюхиваясь к сородичу, которого раньше здесь не видели. От сородича исходил аппетитный запах кролика. Обескураженные псы, на миг оторопев, набросились на несчастного разведчика с намерением наконец-то вкусно и сытно пообедать.

Пиня, естественно, стремглав бросился к озеру, где в камышах его должна была ожидать Лиза. Она как раз сейчас лежала там, греясь на солнышке. Увидев бегущую собачку, Лиза не удержалась и подставила ножку беглянке. Пиня, шлепнувшись с разбега в лужу, закричал на напарницу:

– Ты что, Лиза, совсем с ума сошла?! Это же я! Надувай быстрее шар, пока нас собаки не разодрали!

Лиза, опомнившись, быстро надула воздушный шар. Ей легко было это сделать. Она ведь всегда любила надувать свои щеки. Они, ухватившись, кто как сумел за шнурок, которым Лиза завязала надутый шар, стали стремительно подниматься ввысь.

Собаки вслед высоко подпрыгивали, лая и очень сожалея, что вкуснейший обед ускользнул из их лап.

Озеро уже осталось позади. На противоположном берегу воздухоплаватели увидели Макса. Он, смешно прыгая, что-то выкрикивал им.

К сожалению, и этот план Макса имел некоторые изъяны. Нужно было все-таки предусмотреть, каким образом они, поднявшись высоко на воздушном шаре, опустятся потом на землю. Что же, пусть теперь кричит, сколько хочет. Надо было тщательнее разрабатывать план операции, а не кричать, когда сделать уже что-либо поздно.

Воздушный шар понес Пиню с Лизой над полями, лесами и над их городком. Удивленные жители, увидев в небе шар с собачкой и жабой, не знали, что и подумать. Одни в связи с этим начали предрекать большие неприятности для городка, а другие взялись швырять каменьями в странных аэронавтов.

Максу очень не терпелось узнать о новостях, добытых его помощниками. Он, прибежав в офис, достал из шкафа длинную веревку и поспешил на крышу. Сделав на конце веревки петлю и дождавшись, когда шар поравнялся с офисом, он закинул ее вверх словно лассо. Петля не с первого раза, но все же зацепилась за лапку Лизы, и Макс без особых усилий осторожно притянул их вместе с шаром к себе.

– Чего вас понесло так далеко? Вы что, не видели, где я вас ждал? – набросился он на помощников с нелепым, казалось бы, вопросом.

Пиня с Лизой не имели сейчас сил спорить с начальником. Они бросились вниз по лестнице в офис и начали жадно пить воду. Их настолько испугала перспектива много дней, а может, и недель летать на надувном шаре, что они решили напиться воды на весь этот период. Хотя такой надобности уже не было.