За ужином все молчали. Годфри был погружен в размышления о неожиданной поклоннице, Аллегра беспокоилась по поводу затруднительного положения, в котором оказалась королева, Ирен наверняка тоже думала о вероломной Татьяне, а я – о проблемах всех моих друзей. Мы отправили Аллегру спать, а сами остались совещаться в гостиной.

– То, что произошло сегодня, мне совершенно не понравилось, – начала Ирен. – События могут принять опасный поворот, и нам нужно подойти к проблеме с другой стороны.

– Поедем в Париж? – с надеждой спросила я.

Ирен взглянула на меня с презрением:

– Ты прекрасно знаешь дальнейший план, Нелл. Мы должны отправиться на могилу раввина.

– На какую могилу? – удивился Годфри.

– Могилу раввина, который создал Голема. Это очень известное место. И мне кажется, там находится ключ к разгадке многих тайн этого города.

– Ты же не собираешься откапывать Голема? – спросила я.

– Именно это я хочу сделать, главное – выбрать удачный момент.

– Неужели может быть «удачный» момент для разграбления могил или встречи с чудовищем?

– Дорогая Нелл, для всего есть удачный момент. И я думаю, что сегодня как раз самое время для ночных приключений.

– Что? – Я в панике посмотрела на Годфри. Но на его поддержку можно было не рассчитывать. Он хоть и выглядел заинтригованным, но был по-прежнему погружен в свои мысли. Судя по всему, сегодняшних испытаний ему хватило, и теперь была моя очередь преодолевать трудности.

– Я хочу предложить вот что, – сказала Ирен. – Мы с Годфри оденемся во что-нибудь темное и неброское и осмотрим могилу раввина. И по-моему, Нелл, тебе следует отправиться туда вместе с нами.

– Ну разумеется! Куда уж тут без меня, если вы решили развлечься осквернением могилы священнослужителя, пусть даже и другого вероисповедания.

Ирен окинула меня пренебрежительным взглядом:

– Боюсь, нижняя юбка и кружева тебе сегодня не пригодятся. Я надену черный брючный костюм и тебе советую поступить так же.

– Одеться как мужчина? Вот уж нет, – отрезала я.

Ирен изобразила смирение, но ее глаза возбужденно блестели.

– Я так и знала, что ты станешь возражать, так что… – Она поднялась с дивана и вытащила из-под него большую картонную коробку. Через секунду она уже держала в руках ее содержимое. – Перед тобой самый модный велосипедный костюм для активных леди: черные брюки из шерсти и шелка, черная блуза в матросском стиле, черные чулки и ботинки, а также черные перчатки. Даже самая элегантная дама не стала бы возражать против такого костюма.

– Эти спортивные брюки – американское изобретение, которое давным-давно провалилось.

– Возможно, но ведь их по-прежнему носят. – Моя подруга размахивала несносными тряпками прямо у меня перед носом. – Они должны сесть идеально. Неужели ты предоставишь нам с Годфри самим разбираться с древней могилой или все-таки составишь нам компанию?

– Меня поражает, что ты весь день сегодня командуешь другими людьми да еще и указываешь, что им следует носить, – проворчала я.

– Это потому что я лучше знаю, – ответила она самоуверенным тоном.

Я взглянула на Годфри в надежде услышать хоть одну здравую мысль:

– Что скажешь?

Он пожал плечами и усмехнулся:

– Я думаю, Ирен права. Если ее подозрения насчет Голема окажутся правдой, без духовного наставника сегодня ночью нам не обойтись.

– А она рассказывала тебе о своих подозрениях? – спросила я.

– Нет, но догадаться не так сложно.

– Хорошо, Годфри. Если ты пообещаешь, что не потеряешь ко мне уважения, когда я надену этот идиотский костюм, то я готова.

– Дорогая Нелл, я никогда не потеряю уважения к тебе, что ты ни надень, – искренне сказал он.

Я собрала в охапку свой новый костюм:

– Если бы я не беспокоилась о ваших душах…

– Я знаю, знаю, Нелл! – перебила меня Ирен. Она отвела меня в свою спальню переодеться, попутно увещевая: – Вспомни, как бедный Квентин был вынужден носить в Афганистане и Индии длинный экзотический наряд – точь-в-точь как женское платье! Но ведь он был английским шпионом, да и ты, в конце концов, отправляешься на дело ради Англии!

– Не ради Англии, – напомнила я ей. – И Квентину вовсе не обязательно было носить халат и шаровары!

– Откуда же, дорогая Нелл, тебе известно про шаровары? – В голосе моей подруги прозвучали лукавые нотки, которыми, наверное, пользовался еще змей в Эдемском саду.

«Действительно, что же носил Квентин под своим арабским халатом?» – задумалась я, стараясь не покраснеть. Ирен тем временем занималась своим нарядом. Через несколько минут она уже была облачена мужской костюм. Я видела ее в нем раньше, но каждый раз приходила в недоумение. В свою очередь, я надела одежду, которую подруга приготовила для меня, а сверху прицепила шатлен, после чего взглянула в длинное зеркало на дверце шкафа. В своем черном камуфляже я выглядела как американская велосипедистка, подумывающая уйти в католический монастырь. Британия и англиканская церковь предали бы меня анафеме.

– Прелестно! – произнесла Ирен, натягивая огромный берет мне на волосы, уши и лоб. Хорошо, что я хотя бы могла видеть. – Квентин бы оценил!

Прага никогда не спит. Хотя бы потому, что приличным гражданам, невинно лежащим в своих кроватях, не дает спокойно заснуть шум из таверн и пивных погребов.

Годфри надел тот же темный морской костюм, который он использовал для других тайных миссий в Монако и Париже. Наша троица отправилась в безмолвный путь по извилистым улицам. Нас окружали огни таверн, вездесущий плач скрипки и доносящийся из зала хор захмелевших веселых голосов.

Мимо нас, громко смеясь и пошатываясь, проходили люди. Некоторые так плохо стояли на ногах, что чуть не падали прямо на нас. Обычно, когда мы шли куда-то втроем, Годфри размещался между нами, чтобы мы с Ирен могли взять его под руки. Это придавало нам устойчивости в наших иногда запутывающихся длинных платьях. Теперь же Годфри и Ирен подхватили меня с двух сторон, и я была им за это очень благодарна. Годфри держал в руке трость с клинком, а карман мужского пиджака Ирен топорщился от пистолета.

– Теперь я понимаю, – говорила моя подруга, пока мы двигались по узким улицам Старого города, – почему некоторые люди утверждают, что видели Голема. Здесь даже в самых дальних закоулках и посреди ночи не бывает тихо.

– Ты намекаешь на то, что Голема показывают, как театральное представление? – спросил Годфри.

– Может быть, – ответила она небрежным тоном. Ей явно не хотелось прямо отвечать на вопрос. – Также возможно, что еврейский квартал выставил на кладбище караул. Последние события могли спровоцировать вандализм на могиле человека, который создал Голема, – раввина бен Бецалеля. Нам необходимо вести себя тихо и осторожно.

К счастью, даже ночные гуляки не имеют обычая ошиваться на кладбище. Когда мы подошли к месту последнего приюта рабби, звуки и свет остались далеко позади. Караульных мы не встретили: ни обычных, ни – чего я опасалась – сверхъестественных.

Эта часть Праги напоминала темную угольную шахту. Только редкие уличные фонари слабо освещали дорогу сквозь мутные стекла.

Я страшно боялась споткнуться о какое-нибудь надгробие и рухнуть прямо за ограду чьей-нибудь могилы. К счастью, Ирен взяла с собой свою черную сумку, которая выручала нас в Париже. Когда она достала и зажгла фонарь, луч света заплясал перед нами, словно белая трость перед слепым нищим.

В большинстве своем надгробия были довольно скромными, около двух футов в высоту. Однако меня сбивало с толку, что они располагаются буквально друг на друге.

Могила раввина возвышалась вдали, как рубка корабля. Надгробие рабби Лёва сильно выделялось размером на фоне невысоких могильных плит.

Луч фонаря Ирен скользнул по старому камню, осветив его поверхность, испещренную надписями. Некоторые были уже стершимися от времени, другие выглядели новыми, как вывеска нашего отеля.

Ирен вручила Годфри черную сумку, а мне – фонарь и принялась изучать эти послания.