— Причиной тому не игра, а ты...

Бритни чувствовала, как ее влекло к нему.

О Боже, как ей хотелось его объятий, его поцелуев! Хотелось, чтобы он разделил любовь, которую она испытывала к нему. Хотелось, чтобы они оба забыли обо всех преградах, разделявших их. Нет, это невозможно, остановила себя Бритни, потому что эти преграды непреодолимы.

— По-моему... на сегодня достаточно игр. Нам пора... Я хочу сказать, мне пора лечь спать. Завтра нужно многое сделать.

— Бритни, сейчас всего лишь девять часов. Мне трудно поверить, что ты так рано ложишься спать. Ты не боишься проснуться в два часа ночи и потом страдать от бессонницы?

Она сглотнула.

— Нет. С недавних пор я начала новую жизнь.

— Я вижу.

Она повернулась и направилась к лестнице, зная, что он следит за каждым ее движением.

— Спокойной ночи, Бритни, — донеслось до нее, но она не ответила.

Глава 8 

 — Что именно мы ищем?

Бритни подняла глаза от книг, каталог которых она составляла вот уже целую неделю. Она убирала их в сторону, чтобы потом помочь Джареду в его работе.

К сожалению, Джаред не захотел ждать, когда Бритни закончит свою работу, и начал без нее. Он обшарил всю библиотеку, заглянул на каждую полку, во все ящики нескольких столов, причем всякий раз задвигал их с таким грохотом, что Бритни вздрагивала. Он приподнял все подсвечники, все статуэтки и пресс-папье, стоявшие на камине.

Джаред сводил Бритни с ума.

А о вчерашнем вечере она даже боялась думать. Одного того, что он спал внизу, а она наверху, Бритни было достаточно, чтобы потерять душевный покой.

Сегодня утром, продолжая совершать глупости, она надела шорты и свой любимый синий топ, потому что он шел к ее серым глазам. На Джареде же была красная майка — Бритни не могла даже представить себе, что Джаред мог надеть майку такого цвета, — и те же узкие джинсы, которые были на нем и вчера. Ох, как ей нравились эти джинсы!

Бритни протянула руку к краю стола и взяла один из дневников в темно-зеленой обложке.

— Вот такую тетрадь, — сказала она.

Джаред взял дневник, открыл его, взглянул на написанное и скосил глаза, чем сильно насмешил Бритни.

— Они все такие? — спросил он, возвращая дневник.

— Все были в зеленых обложках, но последний может и отличаться. Дэвид ведь мог воспользоваться каким-нибудь журналом или записной книжкой или просто листами бумаги, если ничего другого у него под рукой не было. Я не знаю, где он был в конце войны и на чем мог писать.

— Ты все это уже изучила, да?

— Это моя работа, — ответила Бритни с улыбкой. Взмахнув ресницами, она посмотрела на Джареда. Он улыбнулся вновь. Бритни вернулась к своему занятию, а Джаред решил еще раз обойти комнату.

— Мне кажется, у тебя неправильный подход к работе, — вдруг сказал он.

— Прости?

— У тебя неправильный подход к работе, — уверенно повторил Джаред, стоя посередине комнаты. Держа руки на поясе, он осматривал комнату, как рыцарь, готовый заявить о своих притязаниях на трон и королевство.

Бритни обеспокоенно посмотрела на него. Ей не понравился странный блеск его глаз.

— О чем ты говоришь?

— Работа в наше время нуждается в более совершенном подходе.

— О какой работе ты говоришь? О поиске дневника или обо всей работе, на которую ты меня взял?

— Я говорю о книгах только в этой комнате. Говорю о библиотеке. — Он рукой указал на книги, стоявшие на стеллажах вдоль стен и лежавшие повсюду, даже на полу. — Нужна более эффективная система. Что-то, что поможет обрабатывать больше книг за меньший период времени. — Сложив руки на груди, Джаред медленно повернулся. — Пойдет ли дело быстрее, если поставить всех авторов в алфавитном порядке, а потом составить каталог?

Бритни вздрогнула от такого предложения.

— Только сумасшедший может на это согласиться. Джаред, эти книги нужно лишь разобрать и пролистать. Вдруг в них затерялось что-то важное? У твоего двоюродного деда была привычка схватить, что было под рукой, и использовать это в качестве закладки. Вчера, например, в томе «Оливера Твиста» я обнаружила карточку на бензин времен Второй мировой войны. После разборки мы отдадим книги в школы и библиотеки. Роберто хочет сохранить лишь самые редкие и те, которые принадлежали еще их родителям. Я составляю только их каталог. Роберто думает, что они ему когда-нибудь понадобятся. — Она выделила последнее предложение, а Джаред лишь кивнул. Он думал совсем о другом.

— Понятно. Значит, ты уже отобрала те, которые понадобятся?

— Большую часть.

Джаред повернулся к одному из стеллажей, от пола до потолка забитому книгами. — Мы должны прорваться сквозь эти дебри в кратчайшее время... — Он начал снимать с полок книги, бегло просматривать их и складывать на пол.

Слово «прорваться» заставило Бритни подскочить. Она мигом пересекла комнату, торопясь остановить надвигающийся хаос.

— Подожди, Джаред. Мы должны быть осторожны.

— Я осторожен. — Очередная стопка книг плюхнулась на пол.

Небрежность Джареда причиняла Бритни настоящую физическую боль.

— Необходимо бережно обращаться с этими книгами...

— Это всего лишь бумага, краска и клей, — сказал он, мельком проглядывая еще несколько томов перед тем, как бросить их в увеличивающуюся прямо на глазах кучу. — Не дети.

— Их вполне можно было бы так назвать. Ее мрачный тон привлек наконец его внимание, и он поднял глаза.

— Ты серьезно?

— Им нет цены, — сказала она обвинительным тоном.

— Ты хочешь сказать — как первым изданиям?..

Она закатила глаза, моля Бога, чтобы послал ей силу и терпение.

— Нет. Они ценны своим содержанием. В книгах — знания всего человечества. Они заслуживают того, чтобы их сохраняли. Книги — это огромная ценность, — вновь сказала она.

— Я люблю читать, — сказал Джаред и поднял руки, подтверждая свою честность. — Я люблю книги, но не сентиментальничаю по их поводу.

— Это и слепому видно, — огрызнулась она.

Огорченная, Бритни наклонилась, чтобы поднять книги с пола. Джаред замер на секунду. Она почувствовала на себе его взгляд, и через несколько мгновений он наклонился вслед за ней, чтобы взять у нее книги. Бритни попыталась удержать их, но Джаред накрыл ее руки своими. Она подняла глаза. Глаза Джареда потемнели.

— Это необходимо делать как следует. Вот за что ты мне платишь. Я училась шесть лет и сама всего добивалась вовсе не для того, чтобы загубить свою первую самостоятельную работу.

— Нет, конечно, нет. Я понимаю.

Ничего он не понимал! Ему образование досталось не таким трудом, как ей. Бритни вздохнула.

— Некоторые люди становятся библиотекарями, потому что интересуются различными средствами массовой информации или потому что любят исследовательскую работу. Хочешь верь, хочешь нет, но некоторые считают эту работу «теплым местечком». Им кажется, что библиотекарь целый день только и делает, что рассказывает своему шефу об интересных книгах и помогает ему пользоваться Интернетом. — Она вздохнула. — Большинство библиотекарей выбирают эту профессию, потому что любят книги, любят с ними работать. Я — одна из них. Мне нравится давать книги детям и видеть их глаза, когда они рассказывают мне о прочитанном. У меня есть двоюродная бабушка Катрина. Она была библиотекарем. Так что это у меня в крови.

— Бритни... — Джаред попытался прервать ее, но не сумел.

— Я люблю книги, — продолжила она со страстью в голосе. — Толстые, тонкие, огромные... Я люблю их. Крошечные томики поэзии и большие толстые словари. Все равно какие. Мне нравится их запах. Мне нравится то, что благодаря им я могу многому научиться. Мир умер бы без книг. Я чувствую себя обязанной сохранить их, если это в моих силах.

Джаред сжал ее руки.

— Бритни, я понимаю тебя.

Она отвела взгляд, смутившись, что позволила себе выплеснуть свои чувства. Она вовсе не собиралась этого делать.