– У нас такое обращение с людьми запрещено, – перебил он.

– Но, Билл! Я же ещё ничего не сказала!

– Да, но у меня разыгралась телепатия, и я уже приблизительно знаю, что ты скажешь.

– Вот! – Обрадовалась она. – Мы с тобой понимаем друг друга!

…

=======================================

Северный угол барьера атолла Фетиамити был невелик, но достаточен, чтобы на нем разместилась вся «хэллоуиновская» компания (существенно увеличившаяся за счет нескольких катеров и гидропланов с окрестных атоллов). Причиной перемещения из центральной точки (Анти-Каабы) в этот угол была веской: около сорока тысяч тонн. Причина называлась: авианосец «Lexington» (он же «Lexx», он же «Морской колледж Хайнлайна», он же «Ктулху-колледж», он же «Научный камбуз дока Джерри»).

Разумеется, корабль 270 метров в длину, 40 в ширину, и с осадкой 10 метров, не имел возможности войти в лагуну Фетиамити, и остался на внешнем рейде, впрочем, очень недалеко от северного угла. Солнце уже село, но освещение и на полусинтетическом атолле, и на авианосце было мощным, и настоящая темнота наблюдалась только над окружающим морем, а прожектора под девятью надувными минаретами Анти-Каабы выплескивали в небо разноцветные столбы мерцающего сияния…

Жанр «разогнавшейся» вечеринки трудно было определить точно: то ли party, то ли карнавал, то ли фестиваль спортивных танцев. Первое время функции диск-жокея выполнял один из парней бонобо-шимми, но эти существа предпочитали естественный ритм жизни, так что вскоре после заката их непреодолимо тянуло в сон. Теперь, пульт управления музыкой получил некто Хас Хареб, инженер-менеджер судостроительного партнерства «Ferry Moana», 23-летний чистокровный меганезийский араб. Публика решила, что такой DJ более всего соответствует месту проведения этого Хэллоуина. Принцип, по которому он выбирал музыку, меняя темпы и стили, содержал какую-то систему, благодаря которой публика плавно «зажигалась» все сильнее…

На очередной фазе медленной мелодии «snail-track», Дженифер оказалась в паре с симпатичным, хотя и немного жутковатым, оранжево-зеленым тибетским демоном… Точнее, парнем-креолом в зверской демонической маске незаметно переходившей в раскраску на его теле.

– Я «Цама», позитивный демон, – с ходу пояснил он, – В ламаистской традиции меня используют для ликвидации объективно-опасных потусторонних сущностей.

– Ясно… Черт… А я не догадалась прихватить с собой что-нибудь маскарадное.

– Aita pe-a, – ответил он, – хочешь, я подарю тебе вампирские очки? Тебе пойдет!

– Э… Даже не знаю, – начала она, но демон уже протянул ей какие-то странные очки.

– Ну… – она надела подарок, и убедилась, что видеть они не мешают – Mauru.

– Maeva-i. Тебе идет! Классно нагоняет жуть!

– Тогда я постараюсь соответствовать имиджу, – австралийка оскалилась и пощелкала зубами, – Вот! Примерно так… Слушай, а этот Хас Хареб не родич ли Ашура Хареба, который был верховным судьей в прошлом году? Я помню дело о войне в Африке…

– Хас его внук, – ответил Цама, – И он тоже в кораблестроительном бизнесе. У них это семейное. А ты в курсе, что Ашур был 2-м координатором? После координатора Иори Накамура трудно было сделать что-то того же порядка по значимости. Ашур сделал. Прикинь: он придумал такую удачную структуру для нашего ВМФ, что её до сих пор используют. И ещё: после координатуры, бан 10 лет на публичные должности. Это по Хартии. Реально, люди почти никогда не возвращаются в политику после этих 10 лет. Разве что, по жребию. Но Ашур вернулся, и побывал судьей по рейтингу. Зачетно, а?

– Да, – согласилась Дженифер, – интересно, кто Хас по религии? Не мусульманин же?

– Нет, конечно. По ходу, он халфит, как все Харебы.

– Халфит? Это что?

– Это, – пояснил Цама, – такая религия, по которой есть только половинка бога.

– Половинка бога? – переспросила она. – Звучит странно…

– А что тут такого? Если можно считать, что есть сто богов, или два бога, или один, то почему бы не считать, что есть всего половинка? Там целая философия. Типа, если бы существовал хоть один целый бог, такое перфектное, очень магическое существо, то вселенная тоже бы стала перфектная, и застыла на фиг. Как бы, кристаллизовалась. Но, поскольку есть всего половинка бога, то вселенная не застывает, а крутится так и сяк.

– Да… Любопытно… А почему половинка бога, а не треть, например?

Цама качнул из стороны в сторону своей жутковатой рогато-зубастой головой.

– Фиг знает. Но, по ходу, в половинку бога просто верить удобнее, чем в треть.

– Аргумент, – австралийка кивнула, – А какая религия у тебя?

– Tiki, – ответил он, – Я не вижу смысла искать для себя что-то ещё.

– Я очень часто слышу в Меганезии эти слова, – сообщила Дженифер, – И сразу у меня возникает вопрос: tiki – это история культуры канаков, как написано в проспектах для туристов, или это религия, которая прививается ещё в школе?

– Ну, ты спросила… Пойдем, съедим по шарику мороженного, оно тут на халяву, и я попробую объяснить. По-любому, в танцах будет перерыв, и начнется фейерверк.

– Пошли, – согласилась она, – А что за фейерверк? Я чувствую, тут какой-то секрет…

– Про фейерверк я тоже могу объяснить. Но, я знаю, кто может объяснить лучше.

Ламаистский демон уверенно повел австралийку к одному из маленьких скоплений публики вокруг бочкообразной инсталляции с халявным мороженным, и через минуту остановился около спортивно сложенной женщины лет чуть более 30, темноволосой и почти дочерна загорелой, но явно европейки.

– Хэй, Доми, это я! – заявил он, обращаясь к ней, – Давай, я тебя познакомлю с TV из Австралии? Вот! Это Дженифер Арчер. А это Доминика Лескамп из «Каравеллы».

– Доминика Лескамп? – воскликнула Дженифер, – Та самая, с Луны?!

– Ну, все же, не с Луны, а из Франции, – с улыбкой уточнила Лескамп, протягивая руку австралийке, – Привет, Дженифер. Я пару раз смотрела твои репортажи «За горизонт». Знаешь, мне понравилось. Но, если ты по поводу Луны то я там была довольно давно, причем недолго. Меньше, чем любая экспедиция NASA в 1970-х.

– Про Луну все равно интересно. Но я хотела спросить про фейерверк.

– Ах, вот оно что, – француженка кивнула, – Я могу рассказать, но, без прямого эфира, частным порядком. Это перестанет быть секретом через несколько часов, а завтра, на круглом столе, задавай любые вопросы в прямом эфире. Все будет открыто. Годится?

– Да, конечно, Доминика…

– Вот и хорошо, – Лескамп ещё раз кивнула австралийке и быстро повернулась к демону-Цама, – …Танк, ты не видел, где Лианелла?

– Нет, а что?

– Слушай, если тебе не трудно, найди её, а? И попроси подойти сюда. Я понимаю, она начнет капризничать, но ты ведь можешь её уговорить?

– ОК сейчас сделаю.

– Спасибо, Танк. Извини, что я тебя напрягаю в нерабочее время…

– Стоп! – ламаистский демон коснулся когтистой лапой её плеча, – Мы коллеги, а это значит, практически, партнеры, и работа тут ни при чём. Ага?

Он покачал рогатой головой, издал грозное рычание, и двинулся куда-то в сторону круговерти молодежи между надувным подиумом диск-жокея и полосой пляжа.

– Танк это прозвище? – спросила Арчер, проводив его взглядом.

– Нет, сокращенное имя, – ответила француженка, – Полностью там слогов восемь и, начиная со второго, почти сплошь гласные. Что-то очень красивое на языке утафоа-мангарева. Мне это не произнести… Танк контр-компьютерный формовщик в нашем космическом центре на Муруроа. А вообще, он просто хороший парень.