- Спасибо, - я поцеловал зверя в нос, после чего притянул его голову к себе.
Долго наслаждаться покоем мне не дал зверь. Он поднялся, подтолкнул меня к себе, давая понять, что нам надо двигаться дальше. Конечно, я был не против. Сев верхом на зверя, я уцепился за его рога, и мы тронулись в путь.
Пока он вез меня, я крутил головой, вслушиваясь в окружающее меня пространство. Мы явно были в лесу. Я слышал крики и свист птиц, шелест деревьев; глубоко вдыхая сладкий воздух леса, я чувствовал себя счастливым. Мне казалось, что я дома.
Зверь привез меня в какое-то место и, ссадив с себя, пропихнул в какие-то колючие кусты, действуя при этом головой. Шагнув туда, я оказался в какой-то норе. Шаги и треск веток сказали мне об уходе зверя, но я надеялся, что он вскоре вернется.
Тем временем, я решил обследовать его берлогу. Она оказалась немногим больше моей пещеры на берегу, но зато тут имелась вполне удобная постель из веток и листьев, застеленная шкурами зверей. А еще около импровизированной кровати в стене находилось сложенное из камней сооружение, немного напоминающее камин. Вряд ли дикий зверь, не обладающий разумом, мог так обустроить свое логово. Может, он разумен? Или тут живет его хозяин? А что, если?..
Мысль о том, что мой спаситель - один из «тварей», живших в этом мире до нас, я поначалу отбросил как маловероятную, но, обдумав все хорошенько, снова вернулся к ней.
Я, будучи совсем молодым пятидесятилетним эльфом, воспринял наше переселение скорее как приключение, чем как нечто глобальное.
Мы не могли существовать рядом с бурно развивающейся промышленностью людей, загрязняющей мир, в котором мы жили раньше. Магия поддерживала жизнь леса, сколько было возможно, но все магические существа медленно покидали наш мир, уступая место человеческим технологиям. Вот и мы тоже ушли, когда поняли, что нам грозит вымирание. Все маги эльфийского народа собрались в одном месте, открывая проход в мир, чистый от людей, тогда мы и оказались здесь.
Первый контакт с «тварями» состоялся через десяток дней после перехода. Маги смогли соорудить переговорник, чтобы мы были в состоянии понять речь друг друга, и поначалу все шло гладко. Мы получили солидный кусок земли, где начали обустраиваться, но, видимо, мы оказались слишком разными с теми, кто изначально населял этот мир. Мелкие конфликты перерастали в крупные, крупные превращались в кровопролитные, и вот разразилась война. Наши воины буквально сметали полчища атакующих «тварей», и они отступали все дальше, пока мы не загнали их за море.
В той войне я не участвовал по причине несовершеннолетия, но взятых в плен «тварей» видел не раз. Однажды даже помог одному из них бежать, к счастью, об этом никто не догадался, иначе мне от своих влетело бы.
На освобожденной от «тварей» земле мы обосновались прочно, построив свои поселения и занимаясь хозяйством, пока не появился эльф, желающий стать князем и готовый для этого на все. Фенар, будь он проклят, шел к своей мечте по трупам своих соотечественников - вот, что самое страшное.
Пока я предавался воспоминаниям, день прошел. Птичий свист сменился каким-то уханьем и криками, видимо на охоту вышло ночное зверье, а вот мой спаситель так и не объявился. Я уже отчаялся снова «увидеть» его, когда кусты, закрывавшие вход в нору, затрещали, и большая туша просунулась в пещеру.
Мой или не мой?
Тихо порыкав, зверь что-то подсунул мне в ноги, а потом уткнулся мне в грудь носом. Мой!
Привычно обхватив его голову, я нащупал рога зверя и прижал к своей груди. Он на это что-то тихо рыкнул, а потом начал меняться у меня в руках. Рога растворились, словно их и не было, да и чешуя под пальцами медленно растаяла, сменившись теплой кожей.
Теперь я прижимал к груди голову человека. Пробежав пальцами по лицу, я понял, что мой спаситель довольно молод. Невысокий лоб без морщин, прямой нос, приятно округлые скулы и полные губы. Короткие волосы были мягкими и пахли травами. Он вообще весь пах травами и лесом. Приятно пах.
Незнакомец, раньше бывший зверем, отстранился, взял мою руку и прижал ее к своей обнаженной груди.
- Лиэс, - медленно произнес он, после чего прижал мою руку к моей груди и замер, словно выжидая чего-то. Может, это он представился? Тогда...
- Валис, - произнес я так же внятно по буквам, как и он.
- Лиэс. - Рука на его груди.
- Валлис. - На моей. Значит, угадал.
- Если бы я мог говорить на твоем языке...
Вздохнув с сожалением, я сам потянулся к своему спасителю.
- Спасибо, Лиэс.
Он что-то сказал на своем языке, смешно раскатывая букву «р». Выходило очень красиво, я даже заслушался.
Поняв, что словами он ничего не добьется, Лиэс сунул мне в руки какой-то мешок. Развязав горловину, я уловил ароматы еды, и мой желудок радостно заурчал, предвкушая пиршество.
Сунув руку в мешок, я вынул оттуда жареную тушку какой-то маленькой птицы и сразу же впился в нее зубами. Мясо ее, хоть и холодное, было неимоверно вкусным, так что, быстро расправившись с ней, я сунулся было за добавкой, очень уж мало мне показалось, но мешок быстро вырвали из моих рук. Конечно, я знаю о том, что переедать после долгой голодовки нельзя, но как же трудно отказаться от куска еды, столь ароматно пахнущей.
Покивав, я дал понять Лиэсу, что все понял, и отодвинулся в дальний угол импровизированной кровати. Вскоре послышался стук, а потом и треск огня. Чуть не закричав от счастья, я пододвинулся ближе к источнику тепла, протягивая к нему задрожавшие руки. Небольшой костерок, разведенный Лиэсом в специально для этого сложенном из камней сооружении, отдаленно напоминавшем камин в моем доме, убедил меня в том, что я в безопасности.
Вот как бывает в жизни: те, кого ты выгнал из дома, пусть и не своими руками, оказались намного добрее к тебе, чем твои же соплеменники. Если бы я мог плакать, я бы заплакал. Честное слово.
Глава 4
POV Лиэс.
С того момента, как я привел в Древний лес чужака, прошел месяц. За это время он немного отъелся, нарастил мяса на ребрах, светлые волосы приобрели блеск, и даже румянец на его бледных щеках проявился.
С каждым днем он нравился мне все больше и больше. Даже его необычные уши с остренькими кончиками мне нравились. А какая у него потрясающая улыбка. Помню, как он улыбнулся мне в первый раз. Я тогда замер, восхищенный его красотой. Сердце мое забилось так часто, что, кажется, готово было выскочить из груди. И вообще, я вдруг почувствовал себя ополоумевшим лосем в период гона, глядя на него. Валис, видимо, что-то почувствовал, потому что улыбка медленно покинула его губы, чуть не заставив меня взвыть от разочарования, а потом он что-то сказал встревожено. Судя по вопросительной интонации, поинтересовался, все ли в порядке. А что я могу ответить? Коснувшись его руки в успокаивающем жесте, я передал ему мешок с припасами, а он вдруг пошарил под мехами на ложе и вытащил оттуда выструганную из дерева фигурку птицы.
Смущенно покраснев, он сунул ее мне в руку и замер, видимо, ожидая моей реакции. Фигурка была сделана неумело, но с большим старанием, это я понял по мелким порезам на его пальцах, давно уже мной замеченным. Глядя в его незрячее лицо, я взял его за ладони и, поднеся их к губам, медленно поцеловал каждый пальчик и сами ладошки, выражая ему свое восхищение.
Жаль только, что я не могу посмотреть в его глаза, наверняка они были такие же красивые, как и он сам. Хотя, с другой стороны, мог бы он видеть, вряд ли я привлек бы его внимание.
Я обычный. Прямые темные волосы, темно-зеленые глаза, средний рост и телосложение. Все самое обычное. Неприметное. Наши женщины меня почти не замечали, ведь в нашем племени были дэсы намного красивее меня.
Тот день, когда он мне впервые улыбнулся, а затем подарил подарок, стал переломным днем в моей жизни. Именно тогда я понял, что люблю этого чужака. Люблю настолько сильно, что душу готов за него отдать.