— Насколько я знаю, вы с некоторых пор работаете в контакте с мистером Дэниелом Форрестом из ФБР? — продолжил Молони, гипнотизируя Рейли взглядом. Та кивнула, испытав странное предчувствие, от которого у нее перехватило горло. — Ну так вот: похоже, его начальство в Квонтико пришло к выводу, что он принесет куда больше пользы в деле поимки убийцы, находясь не в Америке, а здесь.

— Здесь, в Дублине? — эхом откликнулась Рейли.

— Совершенно верно. Нет необходимости говорить, что министр и я проголосовали за это двумя руками. Мы готовы проголосовать за все, что угодно, если это поможет привести данную ситуацию к… хм… скорейшему и удовлетворительному разрешению.

Иначе говоря, подумала Рейли, широкая публика в панике и жаждет крови, побуждая тем самым местное руководство к решительным действиям.

Она с силой сглотнула. Дэниел ни за что не согласился бы уехать из Квонтико и расстаться со столь любимой им академией, какое бы давление ни оказывали на него официальные власти. Гораздо вероятнее, что он сам предложил свои услуги исходя из создавшегося положения, но главным образом из-за случившегося с ней небольшого нервного срыва, чему оказался свидетелем, когда они в последний раз разговаривали по телефону. Рейли мысленно обругала себя за то, что не смогла сдержать эмоциональный выплеск, приведший к подобным последствиям.

Несомненно, именно Дэниел был инициатором своего перевода из Штатов в Ирландию. Рейли, однако, не могла сказать точно, какую цель он при этом преследовал: хотел находиться рядом, чтобы оказать действенную помощь на месте событий или просто чтобы защитить ее.

Глава двадцать седьмая

После совещания Рейли отправилась прямиком в здание ОСЭГ и сразу поднялась в лабораторию, чтобы побыстрее узнать, каких успехов добилась ее команда в исследовании вещественных доказательств по делу о проникновении неизвестного.

— Большой привет! Как вы себя чувствуете? — спросила Люси.

Рейли оглядела лица своих ребяток, не скрывавших глубокой озабоченности ее состоянием, что трогало до глубины души. Она позволила себе улыбнуться уголками губ, но не более того, так как деловая сторона встречи интересовала ее куда больше эмоциональной.

— У меня все хорошо. Спасибо, что спросили. Итак, что у нас есть по этому делу?

Первым заговорил Гэри:

— Мы, буквально ползая на четвереньках, с лупой осмотрели полы в тех местах, где мог находиться подозреваемый. Люси взяла на себя ваш офис, Рори занимался лабораторией, а я прочесал лестничную площадку.

— Молодцы! — Рейли гордилась своими подопечными — они и без руководящих указаний с ее стороны выполняли свою работу на совесть.

Люси протянула ей несколько бумажных листов.

— Главной уликой в офисе стал, конечно же, ваш фотоальбом. Мы не сомневаемся, что вы понимаете, какой смысл заключается в фотографии, на которой он был открыт.

Рейли сразу вспомнила издевательскую приписку под снимком: «Счастливое семейство».

— Не совсем. Но, полагаю, можно без особых натяжек предположить, что послание, которое преступник пытался таким способом до нас донести, носит прежде всего личный характер.

На лице Люси обозначилось беспокойство.

— Я также исследовала бумагу, на которой была сделана запись, но это оказалась желтая клеящаяся страничка из стандартного блокнота для заметок, какой можно приобрести в любом киоске и миллионе прочих мест. Вполне возможно, что преступник вырвал ее из блокнота, хранившегося в одном из ящиков вашего же письменного стола. Так что никаких зацепок в связи с этой уликой у нас нет.

Рейли согласно кивнула, так как ничего другого и не ожидала.

— Что еще?

— Как уже было сказано, я занимался лабораторией, — произнес Рори. — Тот, кто там побывал, рылся в шкафах, а потом разложил папки по столу, находившемуся в конце помещения, как вы, возможно, заметили.

Рейли помнила все это очень хорошо; пожалуй, даже слишком хорошо.

— Да, заметила. Это отвлекло мое внимание и позволило преступнику за моей спиной незаметно проскользнуть к двери.

Рори показал фотографию восемь на десять с изображением стола с папками.

— Когда смотришь на расположенные в логическом порядке документы, невольно закрадывается мысль, что преступник и в жизни такой.

— Какой? Внутренне организованный, собранный? Всегда придерживающийся определенной системы?

— Угу.

Рейли некоторое время рассматривала снимок. Извлеченные из папок отчеты лаборатории с соответствующими фотографиями были выложены в ряд в хронологическом порядке, начиная с убийства брата и сестры Райан и кончая убийством Веры Майлз и ее племянницы. Однако между находившимся посередине отчетом по делу Уотсона с фотографией последнего и завершавшим список рапортом по делу Майлз имелось свободное пространство, способное вместить точно такой же рапорт. Рейли посмотрела на Рори и Гэри:

— Ну и что вы думаете по этому поводу?

Разговор начал Гэри, как всегда серьезный и сосредоточенный.

— Первое убийство — брата и сестры Райан — можно назвать показным или демонстративным. Оно так картинно обставлено, что просто не могло не привлечь внимания. — Он помолчал и посмотрел на других членов группы, слушавших его затаив дыхание. — Этот тип мог убить их как угодно, но выбрал пушку — громкий выстрел не остался незамеченным. Шум гарантировал, что место преступления будет обнаружено почти немедленно.

— Да, — согласилась Рейли. — Что-нибудь еще?

— В этом смысле дело Джима Редмонда почти не отличается от первого. Как мы уже установили, убийца наблюдает за своими жертвами. Из этого следует, что он знал о передвижениях жены Джима и не сомневался в том, что та очень скоро обнаружит его тело.

— Итак, снова никаких задержек во времени, — подытожила Люси.

— Совершенно верно. Но после того как его визитная карточка в виде пресловутого фрейдистского звена стала достоянием следствия, — Гэри указал на другой файл, — мы сталкиваемся с убийствами Уотсона и Майлз, а это уже совсем другая история. Оба спланированы и осуществлены так, чтобы обнаружение тел заняло как можно больше времени. В результате Уотсон найден в пустынной местности, а женщины по фамилии Майлз, ведшие уединенный образ жизни, в собственном доме на окраине квартала, где все заняты только собой.

В разговор вступил Рори:

— Поэтому, в силу всего вышесказанного, когда мы видим свободное место между разложенными в хронологическом порядке рапортами, невольно напрашивается мысль, что это тоже что-нибудь да значит.

— А это значит, что одно убийство мы пропустили, — резюмировала Рейли с сильно забившимся вдруг сердцем.

— Вот именно, — сказал Рори и откашлялся. По-видимому, от этой мысли у него перехватило горло. — Но мы знаем, когда были убиты тетушка Майлз и ее племянница. — Он заглянул в свой блокнот. — Это произошло двадцать восьмого числа. Так что нам необходимо обратиться к полиции с просьбой просмотреть картотеку пропавших лиц и выяснить, нет ли у них данных о людях, исчезнувших в течение двух-трех недель до этого времени.

Рейли снова устремила взгляд на снимки с места преступления.

— Вы славно мыслите, — сказала она, отмечая про себя, что необходимо сообщить об этой гипотезе Крису и Кеннеди. — Значит, говорите, вы осматривали лестничную площадку в связи с делом о проникновении? — Она повернулась к Гэри. Тот был неизменно серьезен — не важно, обсуждал ли жестокое убийство или достоинства сандвича, купленного в местной столовой. Рейли ценила такой подход к делу и считала, что со временем Гэри станет видным криминалистом.

— Да.

— И что нашли?

— Преступник почти ничего не оставил после себя. Оружие я, разумеется, не нашел, как, равным образом, и шприц. Следов, можно сказать, вообще никаких, если не считать этого. — Он помахал в воздухе прозрачным пакетиком для улик с неким содержимым.

— Чтоб меня черти взяли… — пробормотала Рейли, взяв у него пакетик и покрутив его в пальцах. В пакетике находился один-единственный светлый волос — прямой и длинный. — Настоящий или имитация? — спросила она у Гэри, задаваясь вопросом, уж не носил ли убийца парик и женскую одежду, чтобы его при входе в здание приняли за женщину.