— С чего начнём? — безо всякого акцента обратился он ко мне.

— Яд.

— Что ты хочешь узнать?

— Пропущенное.

— Вспоминай.

Последнее, что я рассеянно заметила, была высокая фигура какого-то мужчины, который встал неподалёку, перед нами. И забыла о нём, погружаясь в транс под сильными руками Скального Ключа, мягко возложенными на мою голову.

Странное ощущение, которое в старых историях описывается как блуждания души, пока человек спит… Я не закрывала глаз, но спала. Ловила невольным взглядом бегающие тени по песку и по волнам, узнавала в каждой кого-то, разглядывала что-то, понимала по-другому то, что недавно было событием…

… Из небытия очнулась со звенящими в ушах словами: «Оставь! Уходим!»

Некоторое время смотрела на огненные одежды Скального Ключа, который уже не стоял надо мной, а сидел напротив, уставив в мои глаза свои.

— Ты получила, что хотела?

— Да.

— Сколько их?

— Двенадцать и Хантер.

— Это хорошо. Островное Ожерелье будет тебе весьма благодарно.

— Как и я благодарна тебе, Скальный Ключ.

Он поклонился мне и ушёл в взвившиеся огни факелов.

Я увидела, как Хантер, стоявший с другой стороны ритуального огня, рванул, обходя горящие факелы, за ним. И вдруг остановился — в позе полного недоумения: старика на пляже нет!.. Пожав плечами, я дождалась, когда девушки принесут мне новую одежду.

— И что теперь? — озадаченно спросил вернувшийся Хантер.

— Я пошла к скалам, — тоном: кому чего, а мне по делам — ответила я.

— Час тебе на эту прогулку, — высокомерно сказал он, явно стараясь выдерживать хозяйский тон.

Я бросила взгляд на скалы. До них полчаса деловым шагом. Шуточка такая?

— Хорошо, — покладисто сказала я. Сейчас я готова была соглашаться с каждым его приказом, неплохо представляя себе его состояние, когда он увидит… В общем, когда увидит. Так что в его приказное время я всё равно укладываюсь.

Через полчаса я добиралась крутой тропинкой доверху ближайшей скалы. Осторожно подошла к краю. Сердце замерло, и дыхание перехватило. Как всегда, когда я бросаю взгляд в эту далёкую и такую близкую бездну. Небо словно распахнулось надо мной — после ходьбы между узкими скальными выступами.

Океан распластался передо мной безграничным и вечным, как сама жизнь. Я встала на самом краю скалы, медленно подняла руки в стороны… Не сгибаясь, моё тело наклонилось вперёд. Ноги прочувствовали давление с пяток к середине стопы…

Падение длилось несколько секунд — и бездна вбирала меня полностью, обвевая ветром, дыханием океана, раскалённым камнем — купая между небесами и водой!..

Течением меня легко донесло до моего пляжа, и я снова, второй раз за этот день, вышла из воды к смеющимся девушкам из прислуги. Здесь же, на берегу стояли Хантер со своими бандитами. Хантер — злой до чёртиков и с трудом сдерживаясь. Бандиты смотрели на меня почтительно, но с опаской.

— С ума сошла? — рявкнул Хантер, хватая меня за руку, едва девушки отошли.

— А что тебе не нравится? — полюбопытствовала я. — Обычный способ релаксации.

Он ещё что-то там бушевал, а я шла рядом с ним к дому и затаённо улыбалась. У двери на террасу он увидел.

— Что ещё?

— В следующий раз буду прыгать не одна, — с тихой радостью сказала я.

17

Ярость Хантер сдерживал с трудом. Не оттого что я могла погибнуть, прыгая со скалы. Не оттого что боялся за меня или за себя, останься он на этой планете без меня… Он психовал, что впервые, кажется, на собственной памяти оказался уязвимым к той неопределённости, которая его вдруг зацапала на Островном Ожерелье. Планета как планета — для него, явно многое повидавшего. Но его представление о людях ломалось здесь напрочь. О девушках-служанках по привычке думал одно — оказалось всё иначе. Обо мне, леди, думал как о великосветской шлюхе, а то и нимфоманке, которой всё равно, с кем и когда, — а я сбивала его с толку, совершая странные, на взгляд нормального человека, поступки. Такого, в общем, он не испытывал никогда, судя по моим наблюдениям. Потому его ярость была близка к «психу» от растерянности.

Растерянный Хантер был мне понятен и даже в какой-то степени близок. Он уже не выглядел некоей властной сущностью, которая легко относится к человеческой как жизни, так и смерти. Сущностью, которая обычно идёт по определённому пути, ломая или убивая то, что мешает идти.

Ну а свою ярость, в зависимости от её степени насыщенности, он вымещал на том, кто попадёт под руку. Пока шли к дому от пляжа, он чуть не убил одного бандюгу, который что-то попытался вякнуть — всего лишь задал вопрос. А на широченном крыльце виллы Хантеру, кажется, не понравилось, как выглядит цветочная композиция в мраморном вазоне слева от двери. Эстетические чувства его, видите ли, пострадали при виде ярких тропических цветов. Короткий, но внушительный удар ногой — и вазон треснул, грохнувшись на плитки дворика. Ничего себе — силища у человека.

Когда он, сопящий от злости, всё-таки смог пропустить меня первой в двери моего дома, я было открыла рот сказать насчёт силищи… В общем, как открыла, так и закрыла. Не буду. Я скажу как комплимент, а он, в его состоянии, воспримет мои слова как насмешку. Ну его… Лучше вечером, за ужином в честь правительницы островов этой части Ожерелья, получу полное моральное удовлетворение.

Обо всём этом я раздумывала, сидя неподалёку от небольшого личного причала, к которому вот-вот должно подплыть судно правительницы.

Сидела прямо на песке, обняв подтянутые к груди колени, смотрела на сияющую солнечными бликами гладь… И постепенно мысли перешли на другое. На то, что однажды, и почему-то кажется, совсем скоро я буду сидеть вот так же, как сейчас, но с одним маленьким приятным дополнением — рукой Кирилла на моём плече. И мы будем вместе смотреть на воду, наблюдать, как странные птицы, заменяющие здесь земных чаек (отличие — длинный хвост, как у попугая), будут тяжело буравить воду, расплёскивая внезапные фонтаны и выдёргивая из неё рыбу и прочую съедобную мелочь.

… Натужный скрип песка под ногами человека, идущего ко мне, подсказал, что это некто тяжёлый и весьма уверенный в себе. Хмыкнув в душе, я чуть улыбнулась, вспомнив, что из дома ушла не привычным ходом через дверь, а просто выскочила из окна своей спальни. Небось, искали.

— Кого-то ждёшь? — спросил Хантер, усаживаясь рядом и брезгливо тряся ногой, в сандалию которой попал песок.

— Правительницу.

— Она часто наносит визиты?

— Нет. Два раза. Когда приезжаю и когда уезжаю.

— Почему ты себе выбрала это место?

— Мне здесь нравится.

— Нравится — что? Как относятся здесь к женщине? Здесь матриархат? — Последнее слово он произнёс с пренебрежительной ухмылкой.

— Здесь?! — От неожиданности я удивилась. Причём настолько искренне, что он почувствовал эту искренность и заглянул в моё лицо, проверяя своё впечатление…

— Ну, ты же сказала, что здешние женщины вправе выбирать мужчину сами.

— Не передёргивай, — покачала я головой, чуть улыбаясь. — Я сказала, что здешние девушки выбирают себе мужчину. А это разные вещи.

— А потом превращают их в таких паяцев, как тот старикашка?

— Скальный Ключ — своеобразный человек, — снова улыбнувшись, сказала я. — Он очень проницателен и любит поиграть с новоприбывшими. Если он ощущает презрение с их стороны — он превращается в шута. Если чувствует, что к нему относятся серьёзно, — он благожелателен. Вот и всё.

— Если он играет перед всеми, кому надо понравиться, то он шут — и ничего больше, — отрезал Хантер.

— Если судить поверхностно, то всё так, как ты говоришь, — согласилась я. — Только у Скального Ключа другое мнение. Он считает, что должен быть приятным людям, поэтому подстраивается под их мнение о себе. Твои бандюги (он поморщился) были заранее настроены к нему, как к шуту, — он их порадовал, оправдав их ожидания и оставив их счастливыми. И в то же время порадовался сам, что принёс им радость. Он знает, что я знаю о нём, как о сильном шамане, и оправдывает мои надежды даже поведением. И рад этому. Так что всё выглядит в зависимости от той точки зрения, как на это дело смотреть.