Говорят, что с тобою должна я играть и лукавить,

Но, завидев тебя, я теряю рассудка следы.

Умирая от жажды, не в силах я губы заставить

Хоть на миг окунуться в прозрачные струи воды.

Но я рада теперь, что не верила низким советам, —

Не хитрила с тобой, чтоб услышать желанный ответ.

Как бы ни было больно, жалеть я не стану об этом, —

Иногда пораженья бывают достойней побед.

От своих тревог и тайной боли

Ты не уделил мне ничего,

Не доверил и малейшей доли

Скрытого страданья своего.

Краткими отделался словами,

Холодно-учтив был в этот день,

И легла навеки между нами

Отчужденья тягостная тень.

Я не домогаюсь, не неволю,

Но грущу, что жизнь моя пройдет

Непричастна и к малейшей доле

Мук твоих, печалей и забот.

Написал строчку честную —

Не пропадет даром.

Зорьку раннюю встретил песнею —

Не пройдет даром.

Горсть семян раскидал по отрогам —

Урожаем взметнется.

Камень сбросил с горной дороги —

И это зачтется.

Слово доброе молвил людям —

Правда полюбится.

Ничего забыто не будет,

Все окупится.

Дуб от ветвей до корневищ

Весь искорежен молний бивнями,

Утесы, вырванные ливнями

Из циклопических жилищ, —

Руины величавые,

Согбенные под тяжестью

Времен былых,

Своею мертвой славою

Овеяли живых.

И в этом мире,

Где нам должно жить,

Столь прихотливо изменяясь,

Бумага хрупкая должна хранить

Горенье сердца,

Не воспламеняясь.

На легком воздухе блестя,

Не гасли в нем

И не тонули Любови;

Где-то далеко

Вскричало малое дитя,

И все деревья на заре

В цветенье с шорохом вспорхнули.

Темнеет полоса багряного заката,

Устала солнечная доброта,

Стряхнула осень свой убор богатый,

И роща загрустившая пуста.

А листья на лету

Беспомощно кружатся,

Взмывают в высоту

И на землю ложатся.

Боренье с ветром злым

Их стаю уничтожит;

Едва-едва живым,

Никто им не поможет.

…Все, как есть, остаться должно,

Чередом идти суждено

По дороге, однажды данной,

Со своей биографией странной,

С новизною самообманной.

Но весь белый свет начинается

Твоим именем,

Все на белом свете кончается

Твоим именем.

Началось с огня.

Ты не знала дня,

Чтоб не полыхал

Яростный пожар.

Он с тобой возник

И не затихал

Ни на миг.

Каких-то дней иных

Есть в воздухе сиянье,

Ненайденных миров

Незримые

Штрихи,

Обрывки песен,

Слов,

Похожих на стихи…

И красок полыханье,

И красок полыханье,

Крылатых,

Солнечных, летящих,

Что полны

Полдневного дыханья.

Пусть достанутся мальчикам самые лучшие книги, —

Описания неба, строений и горных пород.

Трудовых инструментов — от камня до первой мотыги,

Незнакомых народов и климатов разных широт.

Мы об этом и сами когда-то ревниво мечтали, —

Пусть на стол им положат усталых моторов сердца,

Механизмы часов и машин потайные детали,

И они их сломают, но смогут узнать до конца.

Дважды два — не четыре, и дважды четыре — не восемь.

Мир еще не устроен, как это ему надлежит.

Бьют железом о камень. И воздух предгрозья несносен,

И война как чума по Европе еще пробежит.

Пусть достанется мальчикам столик с чертежным прибором,

Шкаф для верхнего платья и этот особый уют,

Создаваемый жесткими полками в поезде скором

И летящими шторами узких военных кают.

Пусть достанутся мальчикам двери, открытые настежь,

Одинокие звезды, зажженные нами во мгле,

И мечта о нелегком, никем не разведанном счастье

На еще неуютной, еще предрассветной земле.