Рудольф, которого звали Тибором Шошем, приближался.

— А что, мостостроитель — это трудное дело? — спросила мать. — И надо же, едет куда-то далеко, за границу, строить мост.

За границу!

Да, конечно, мать уже говорила, что сразу же после переезда их новый жилец отправляется за границу. А когда он вернется, они с Сильвией что-нибудь придумают. Сильвия уже давала ей советы, когда она хотела завоевать расположение Варьяша, я сейчас она платит Сильвии за добро, помогая ей и ее переписке с Галамбошем.

Варьяш. Восьмиклассник Варьяш. Второгодник Варьяш (в восьмом классе Миклош остался на второй год). Пятнадцатилетний парнишка. И она еще заговаривала с ним, стараясь привлечь его внимание! Смешно!.. А нужен был ей этот Варьяш, как модные бронзовые заколки для кос. Другие носят, значит, и тебе хочется их иметь?! «Почему ты обращаешься с ним, как с игрушкой, дразнишь его? — неодобрительно спросила как-то Ютка. — Ведь он совсем тебе не нравится». Тогда Боришка рассердилась на Ютку: «И чего она вечно суется не в свое дело?!» Ведь речь идет совсем не о том, нравится ей Миклош или нет. Важно, чтобы у нее был кто-то — кавалер, который повсюду сопровождал бы ее. Рудольф еще не появлялся, так что же прикажете делать, пока его нет? На такой случай сойдет и Варьяш…

Боришка, никогда не смущавшаяся в обществе мальчишек, вдруг пришла в замешательство и густо покраснела. А Рудольф подходил все ближе и ближе. На вид ему было лет двадцать пять (позднее из домовой книги Бори узнала, что ему двадцать девять). Он подходил, широко улыбаясь. «Господи, — подумала, холодея, Боришка, — как это все некстати: ведь я в матроске, с этими дурацкими косичками… Ах, если бы на мне было то платье и те туфли, которые я просила!..»

— Добрый вечер!

Взрослые пожали друг другу руки.

— Это Борбала, наша дочь, — сказал отец.

«Когда вы станете взрослыми, вы должны будете первыми подавать мужчинам руку», — говорила им их учительница Ева Балог на одном из занятий по правилам хорошего тона. «Значит, я первая должна протянуть ему руку», — лихорадочно соображала Боришка.

Но Тибор Шош опередил ее.

— Сервус, Боришка, — сказал он и подал ей руку.

Прозвенел звонок, и все заспешили в зрительный зал.

А Боришку в этом оживленном, веселом людском потоке незримо сопровождала безотчетная грусть.

Тибор Шош завел разговор с матерью: мол, не поможет ли она ему привести в порядок квартиру к переезду. На Боришку никто больше не обращал внимания. «Рудольф подал мне первым руку, — думала Бори, — не потому, что не знает правил этикета, просто он не считает меня взрослой… И он прав — разве в этой дурацкой матроске похожа я на взрослую девушку?!»

Они спускались вниз по лестнице. Боришка смотрела себе под ноги, на ступени, покрытые красной ковровой дорожкой. Интересно, у Рудольфа даже голос был таким, каким она представляла себе: веселым и звонким.

Но с нею он не разговаривал!

По дороге в школу Боришка встретилась с Варьяшем. Миклош поджидал ее, размахивая портфелем и насвистывая. Миклош Варьяш! И чего только воображает о себе этот парень?!

В другое время она замедляла шаги, чтобы не заставлять его бегом догонять ее. Но сейчас Бори шла так, будто вовсе и не замечала Варьяша, даже не кивнула ему головой. Миклош в мгновение ока настиг ее — недаром он же в позапрошлом году стал чемпионом по бегу и завоевал медаль.

— Ты что, чокнулась? — спросил Варьяш.

«До чего же у него дурные манеры! — подумала Боришка. — Даже не поздоровался. Самый что ни на есть неотесанный хам!» И она продолжала идти, не отвечая ему, с высоко поднятой головой. Варьяш посмотрел на нее, не веря еще, что с ним могут так обращаться. Варьяш не был писаным красавцем, но у него были на редкость красивые и нежные глаза. Ютка часто повторяла, что глаза Миклоша отражают его истинную натуру. Впрочем, цвета они были серого, а кому нужны серые глаза? И кому нужен второгодник? Боришка вдруг забыла, что Миклош никогда бы не стал навязываться ей, если бы она сама не постаралась: ведь прошлой весной чего она только не делала, чтобы обратить на себя его внимание. Поступала она отчасти по совету Сильвии, отчасти же потому, что Варьяш казался самым взрослым из всего восьмого класса. Конечно, ее немного подзадоривало и желание посмотреть, какой вид будет у Ютки, когда та узнает, что Боришке удалось «приручить» Миклоша. — ведь Бори догадывалась, что Ютке правился Варьяш.

«Ну, больше он уже не будет меня поджидать», — подумала Бори и быстро вошла в дверь школы.

Первым был урок пения.

Дежурная по классу уже отдавала рапорт, а Боришка все еще продолжала думать о Варьяше, вспоминая, какой у него был удивленный и бессмысленный вид. Это еще что! Впереди еще и не такие чудеса! Вчера, к сожалению, они слишком поздно вернулись из театра, и ей не удалось поболтать с Сильвией, но сегодня они обязательно встретятся. Завтра — легкий день. «Впрочем, если бы даже он был и трудным, я все равно улучила бы минутку и забежала к Ауэрам, — решила Боришка. — Тем более, что Сильвия еще не поздравила меня с днем рождения. Интересно, что она мне подарит? На этот раз ведь я заранее предупредила ее, что скоро у меня день рождения, а то в прошлом году бедняжка Сильвия забыла и потом страшно переживала, что ничего не подарила мне…»

На уроке разучивали новую песню. Боришка любила уроки пения, правда, сегодня мысли у нее бродили где-то очень далеко, но петь ей нравилось, и она старательно выводила слова песни: «Улица змеей петляет — часто я по ней гуляю». На перемене она скажет Кучеш, что объявился Рудольф.

Учительница пения вдохновенно дирижировала. Седьмой женский класс славился своими голосами. В этом классе все девочки как на подбор — с отличным слухом и чистыми, звонкими голосами…

Улучив момент, Боришка написала на задней обложке тетрадки по пению: «Объявился Рудольф!» «И фата моя-то у него…» — пела Кучеш и незаметно взяла у Бори карандаш. Если бы кто-нибудь подсмотрел, что пишет Кучеш, то наверняка ничего бы не уразумел. Под фразой, написанной Боришкой, она нарисовала птицу, почти такую же, как на гербе короля Матяша[5] — ворону с колечком в клюве.

«Ага, — поняла Бори, — она думает, что мой Рудольф — Варьяш![6]»

— Что вы делаете? — зашептала у них за спиной Ютка. — Учительница может заметить. Забыли, что мы соревнуемся?!

Ох эта Ютка, до чего же мастерица портить хорошее настроение! Все же девочки решили поделиться новостью с Юткой и показали ей обложку. Увидев надпись и рисунок, Ютка глубоко вздохнула: «Объявился Рудольф». Когда? Откуда? Вчера, когда она забегала к Боришке вручить подарок от звена, никакого еще Рудольфа и в помине не было.

Пришлось ждать перемены, чтобы Бори рассказала им наконец во всех подробностях о своей радости. Вокруг Боришки собралось все звено: Кучеш, Микеш, Варкони, Фалуш, Тимар, Николлет Ковач, Шуран, Элек, Козма. Все были в восторге от услышанной новости, только Ютка почему-то рассмеялась.

Боришка не на шутку обиделась и в душе принялась себя ругать: зачем было посвящать Ютку в свои тайны — давно пора привыкнуть к ее неискренности. Вот Кучеш вся сияет, Фалуш и Шуран готовы в пляс пуститься от радости. Такая удача! Объявился Рудольф! Он будет жить в одном доме с Боришкой, в квартире Шольцев, и скоро переедет! Чего еще не хватает для счастья?! Чего?!

— Чего? — переспросила Ютка. — Да хотя бы того, чтобы сам Рудольф хотел этого. Захочет ли он еще жениться на Бори и вообще хочет ли он жениться? А если да, то согласится ли ждать, пока Боришке разрешат выйти замуж? А вдруг у него уже есть невеста?

— Все это мелочи! — возмутилась Козма.

— Все зависит от Боришки! — кричала Кучеш, и Варкони вместе с Николлет Ковач дружно ее поддерживали. — Если бы он хотел жениться, он сто раз мог бы это сделать. Однако же не сделал. Значит, выжидает. Ждет свою избранницу, так сказать Рудольфа женского пола.