— Вы едите людей? — страх прозвучавший в голосе, скрыть было просто невозможно.

— МЫ? Не бойся! Солдат ребенка не обидит. — Феликс засмеялся, увидев возмущение на лице девушки. — Ладно-ладно, помню — взрослая! А если без шуток, то у нас людоедство считается великим грехом.

— Не думала, что монстры бывают, набожны! — съязвила рыжая.

— Поверь, мы далеко не набожны! Это скорее, правило, закон самосохранения. Гару, который отведает человеческой плоти, будет проклят на веки.

— Как именно?

— Существует легенда об аркадском царе Ликаоне, тиране и безбожнике, который, чтобы посмеяться над Зевсом, накормил его блюдом из человечины. Жаркое было приготовлено из тела собственноручно убитого семилетнего сына. За что Зевс его и наказал: «Отныне ты навеки превратишься в волка. Волка среди волков. Это будет твоей карой. Смерть была бы слишком незначительным наказанием для тебя!» Легенда легендой, но до сих пор мы искренни верим, что есть человечину — преступление. Тот кто ослушается будет проклят. Он навсегда станет зверем, будет заперт в теле того, в кого имел дар перевоплощаться. Потеряет все человеческие инстинкты, обличие, привычки. И к тому же — вечная жажда в придачу.

— Это плохо? Я думала вам должно нравиться в зверином обличии?

— Нам нравиться! Но все, же в большей степени, мы — люди. И большую часть жизни мы проводим в человеческом обличии.

— Но почему тогда происходит ЭТО?

— Почему некоторые из нас предпочитают людей? Ну, а почему люди становятся убийцами? У каждого свои причины. Переходный возраст, неблагоприятная среда обитания, комплексы, нарушения психики. Чаще всего это происходит в подростковом возрасте. Мы еще очень неустойчивы к жажде, и можем запросто сорваться. К тому же люди очень вкусно пахнут, — скорчив рожицу, кровожадно облизнулся Фел.

— А чем питаешься ты? — любопытство окончательно взяло верх над страхом, и Терри решила узнать все, до мельчайших подробностей.

— Предпочитаю свежепойманное мясо. Хотя, можем, есть и простую пищу. Но долго на таком не протянешь.

— Почему ты не превратился в человека, там, на тропинке? Тигры меня жутко пугают. Особенно таких размеров.

Феликс громко захохотал.

— Что смешного? — обиженно надув губки недоумевала Эстер.

— Ты думаешь, что голый, я тебя смутил и испугал бы меньше? — Фела явно смешила эта идея.

— По…почему голый? — густо покраснев и опустив глаза, смутилась девушка.

— Процесс перевоплощения очень сложный. Во время перехода от человеческой ипостаси в звериную, на какое-то мгновение душа остается без оболочки. И через долю секунды ты уже зверь или же обратно — человек. Но одежда, к сожалению, не прилагается, она предмет абсолютно — материальный и не трансформируемый.

— Ну, да, в таком случае, действительно, лучше спина гигантского тигра, — прижав холодные руки к щекам, чтоб хоть как-то успокоить пылающую кожу, пробормотала Терри.

— Еще вопросы будут? — улыбнулся парень.

— А зачем вам Ливия?

— Нет, уж увольте! Об этом у своей подружки спросишь, это ее тайна. Если она тебе не говорила, значит, у нее на это были причины.

— Да… — задумчиво и как-то грустно протянула рыжая. — Даже как-то не вериться…

— Во что именно? В оборотней? — Феликс с любопытством посмотрел на девушку.

— В это тоже, но меньше всего в, то, что это моя подруга. Я ведь почти полгода жила с ней в одной комнате. Лив, конечно, всегда была слегка странная, но это списывалось на трудности характера. Я думала, что просто у человека было трудное детство, отсюда пофигизм на парней и шмотки, увлечение роком. Все эти заклепки, черный цвет, татуировка. Удивляло лишь то, что у нее нет пирсинга, во всех возможных местах, даже уши не проколоты.

— Это не возможно, — спокойно констатировал Фел.

— Почему?

— У нас очень быстрая регенерация кожи.

— Это как у ящерицы?

— Нет, намного быстрее. Смотри, — он схватил со стола нож и резко провел по тыльной стороне ладони левой руки. Из глубокого пореза появилась кровь, но не успела, пролиться даже капля как порез на глазах стал затягиваться, через секунду, вместо него была лишь розовая полоска шрама. Еще через минуту от пореза не осталось и следа.

— Расхвастался тут. — Терри сложив руки на груди, отвернулась от парня.

Феликс расхохотался.

— Ничего смешного — обиженно пробурчала девушка.

— Почему, же ничего? Ты — смешная.

— И вообще где твой дружок? Хоть бы Лия от него сбежала. Так вам и надо будет, — прищурив зеленые глаза, сердито сказала Эстер.

— Рыжик, от Алара невозможно убежать, он самый быстрый и выносливый, это талант. Он найдет и догонит девчонку где угодно. Скоро будут, — уверенно заявил парень.

— И не называй меня Рыжиком, у меня имя есть. Сам такой, — злая от собственного бессилия Терри показала язык.

— Рыжик, балом здесь правлю я! Я пошел спать, а ты можешь беситься сколько угодно. — Феликс поднялся по лестнице на второй этаж и через секунду вернулся с двумя одеялами. Одно протянул девушке. — Устраивайся удобнее, я собираюсь хорошенько поспать и тебе того же желаю. — Нагло улыбнувшись, он растянулся на бежевом ворсистом ковре, накрылся одеялом и почти сразу уснул.

— Ну и спи, а я пошла, — обиженно сказала Эстер, и, скинув одеяло, решительно собралась уходить. Далеко убежать не получилось, вернее, вообще ничего не получилось. Вывихнутая нога дала о себе знать резкой болью, тихонько вскрикнув, девушка плюхнулась обратно на диван.

— Смотри далеко не убегай, — приоткрыв один глаз, ехидно заметил Феликс, и тут же не дожидаясь ответного выпада, повернулся спиной.

Вынужденно признав поражение, Терри еще больше обиделась на весь свет. Но поскольку из всего света на горизонте был только Фел, то вся обида досталась ему. Готовая опять разреветься, рыжая подтянула колени к подбородку и яростно засопела, в ожидании извинений, буравя глазами спину парня. Естественно тот и не собирался извиняться, поскольку даже понятия не имел за что. Ей хотелось чем-нибудь двинуть этому самоуверенному типу. Схватив подушку, она запустила ею в спящего Феликса. Не успела та даже коснуться цели, как неуловимым движением Фел развернулся и поймал ее.

— Если хочется что-то сказать, швыряться не обязательно. Тебя в детстве воспитать забыли? — абсолютно спокойный тон парня раздражал Эстер еще больше.

— Это я не воспитанная? Да… да как ты смеешь.… Это… это… ты… Животное!

— Все? Я могу дальше спать? — Феликс вопросительно посмотрел на Терри. Ту же, распирало от гнева. На щеках вспыхнул яркий румянец, в глазах плясали бесовские огоньки.

— Можешь делать, что хочешь. Мне все равно, — встряхнув гривой рыжих волос, она гордо отвернулась в другую сторону.

— Странные вы все-таки создания — женщины. Вы хоть сами себя понимаете? — он удивленно смотрел на девушку, искренни не понимая, чем заслужил такую обиду.

Сжав губы в узкую полоску, Терри упрямо молчала. Пожав плечами, Феликс отвернулся и почти сразу заснул. Эстер грустно вздохнула, гнев потихоньку сходил на нет. Пока парень с ней говорил, было не так страшно. Сейчас же оставшись один на один с мыслями, приходило ощущение реальности. И одновременно понимание, что происходящие, вовсе не фантастический фильм, а вполне осязаемая реальность. Обида на подругу, которая врала столько времени, захлестывала с головой. Мысли собирались, а потом снова растекались, даже не пытаясь приходить к какому то выводу. Тихонечко всхлипывая, захлебываясь в жалости к себе, Терри даже не заметила, как заснула.

Услышав какой-то странный звук, Феликс резко вскочил на ноги и, замерев, прислушался. В доме стояла абсолютная тишина. Рядом, в метре от него, на диване, свернувшись калачиком, мирно спала Эстер. Звук снова раздался где-то рядом. Он уже мог слышать дыхание, тяжелое напряженное и ровное, спокойное. Такое не может принадлежать его другу. Мысли вихрем проносились в голове. Скорее всего, это чужаки. Фел моментально принял решение. Надо только схватить сумку, девчонку и быстро бежать отсюда. Все планы, нарушил тихий шепот Алара.