...Кто знает, сколько прошло времени, может, минута, а может, и год.

И ходил Матвей по пещерам, встречаясь со всеми лаврскими угодниками. И помогал им носить воду из колодца, и рубил дрова в лесу, и лечил вместе с Агапитом больных, а с Алипием писал иконы и расписывал церковь нашу Успения Пресвятой Богородицы. И прял нитки, чтобы сшивать книги для Нестора, и каждое утро приносил затворнику Исаакию ржаной хлеб. Убирал в трапезной, постился, пек просфоры.

И приходили потом к Матвею князья и бояре, и воины, и жены их, и сестры. И всех их поучал Матвей, как праведно жить, чтобы не делать никому зла, а творить одно только добро.

И вот настал час Матвею уходить. Потому что непорядок в городе. Нужно помочь Юрке и брату Сашке.

В последний день собралась вся братия славного монастыря. Все целовали Матвея и кланялись друг другу до земли.

Покидая лавру, снова пришел он к тому черноризцу-затворнику, в пещеру под землей.

Старец выпил из кувшина сырой воды и отщипнул от ломтя крохотный кусочек хлеба. Долго и тщательно жевал – шевелилась его седая борода и усы вокруг рта.

А Матвей, исправленный сердцем, стоял перед ним, смотрел на грязные, в загрубевшей коже, ноги старца, выглядывавшие из-под ветхой рясы.

– Иди, чадо, за Котом на Бессарабский рынок, – промолвил старец, который был прозорливцем и ему не надо было задавать никакие вопросы, он и так все знал. – Туда сегодня привезли стадо свиней. Ты теперь имеешь над ними полную власть и не позволишь свершиться беззаконию. Никто не отнимет у твоих друзей кафе. Никто не уничтожит наши святые горы! Ступай, чадо, да хранит тебя Иисус Христос, Бог наш, – улыбнувшись, старец потрепал Матвея по кудрявым волосам.

...– Ви-и!!!

Свиньи мчались по городу, с Бессарабского рынка в сторону Голосеева. Они шли то классическим боевым клином, то растягивались в шеренгу.

Кот мчался впереди, сильными прыжками перелетал через машины, растягивая в воздухе свое прекрасное, гибкое черное тело.

Матвей бежал сзади, больно стегая прутом отстающих ленивых свиней, хвосты которых были закручены кренделями.

Движение машин во всем городе было нарушено. Повсюду возникали заторы. Сначала думали, что причина тому – президент, который возвращается из своей загородной резиденции или едет черт знает куда, по важным державным делам. Но потом разобрались, что в этот раз президент, как ни странно, не при чем, – пробки возникли из-за свиней и кота.

– Ви-и-и!!! We-e!!! – оглушительный визг разносился по всем улицам.

Свиньи протискивались между стоящих машин и автобусов, сталкивали на обочины лимузины и мотоциклы, сносили киоски...»

– We are the champions... – шептал Матвей, глаза которого слипались, веки тяжелели, тяжелели.

Выпустив из пальцев ручку, упавшую на исписанную страницу, он тихонько лег на большую мягкую подушку на диване. Свел ладошки вместе, подложил их под щеку. Сквозь сон слышал папин голос из соседней комнаты. Затем шаги босых папиных ног по паркету...

Влад осторожно занес ноги спящего Матвея на диван. Снял с ребенка джинсы, оставив его в футболке и трусиках. В комнате было тепло, и Влад решил не накрывать сына одеялом.

Потом взял с подушки раскрытую тетрадку, приблизил ее к горящей настольной лампе. Пробежал глазами по тексту. Вскользь отметил, что почерк у сына стал не таким неряшливым, каким был прежде.

Его ждали в соседней комнате, где за столом сидели его двоюродная сестра и свояк, пили вино и разговаривали.

Из того, что Влад наспех прочел в писаниях сына, понял, что речь шла о Матвее и Коте. На первой странице они вдвоем куда-то бегут под дождем, а на последней какие-то свиньи несутся по городу и поют: «We are the champions!»

«Н-да, у ребенка явные писательские задатки. Галя права – нужно сдать его в литературную студию».

– Мистер Влад, сколько тебя можно ждать? – раздался мужской голос из соседней комнаты.

Закрыв тетрадку и выключив настольную лампу, Влад пошел туда.

Глава 12

Две недели стояли на удивление теплые дни. Спасибо циклону, принесшему в Киев из далеких ближневосточных пустынь вместе с теплым воздухом и необычные цвета, и запахи, придавшие древнему городу еще больше очарования.

Смену времен года, однако, никто не отменял. Уже по утрам заметно пробивал холодок, повсюду исчезал таинственный багрянец.

Путешествие Влада с сыном практически закончилось, завтра – обратно, в Чикаго.

Влад повидался с приятелями студенческой поры. В каждом доме устраивали ему настоящий царский прием – с суши, лазаньей и, конечно же, молочным поросенком под хреном.

В истории и археологии никто из них, правда, не остался, все живут современностью. Стас свою знаменательную бороду сбрил, и следа от нее не осталось – нынче работает в пресс-службе Министерства нефти и газа. Другой приятель стал директором центра социологических исследований, третий строит загородную виллу на деньги миллионерши-жены.

Порадовала встреча с Тамарой Владимировной, доцентом кафедры. Конечно же, она отлично помнила студента Влада Мостового, писавшего под ее руководством дипломную работу. Помнила и его дипломную работу, и его хвастливое заявление: «Истфак нашей академии еще будет мной гордиться, вот увидите!» Она пригласила Влада на свою лекцию и дала возможность выступить перед студентами. Интересная встреча с племенем младым, незнакомым...

Потом они вместе с Тамарой Владимировной сидели вечерком на кафедре. Вспоминали времена прежние и говорили о временах нынешних. Тамара Владимировна разговаривала с Владом уже не как с бывшим студентом, а как с коллегой – молодым, начинающим ученым: «Кто знает, Влад, может, вы еще когда-нибудь приедете к нам в Киев, по контракту читать нашим студентам лекции».

Влад тогда и сам впервые поверил в то, что станет ученым.

Узнав о его конфликте с научным руководителем, Тамара Владимировна предложила свою помощь. Защищать иностранному студенту докторскую диссертацию заочно – на такое в Киеве вряд ли согласятся. Зато в Ирландии, в Университете Дублина, работает один ее знакомый – доктор исторических наук, византинист. Она готова с ним поговорить о Владе.

Выпили с ней по рюмке коньяка на прощанье. Удачи Вам, будущий профессор!..

ххх

– Ты себе не представляешь, как все это было. Приходим мы с Сашком в райсовет, к тому чмырю, который нам все время отказывал и говорил, что, дескать, наше кафе не соответствует никаким стандартам и будет снесено. Вдруг он вежливо предлагает нам кофе и печенье. И начинает странный базар: «Юрий Алексеевич и Александр Викторович. Мы в райсовете еще раз внимательно просмотрели подзаконные акты, проверили существующие нормы и пришли к заключению, что ваше кафе может работать и дальше, только нужно там кое-что исправить». Ну, это он, понятное дело, на хабаря намекает. Мы с Сашкой киваем головами, а я тем временем из кармана достаю конверт с бабулинами. Он конверт, конечно, берет и продолжает уже начистоту: из-за того, что наше место теперь стало очень выгодным и потому что там крутое казино и супермаркет хотят строить, рано или поздно на нас все равно наедут и заставят оттуда убраться. Так он предлагает нам лучше уйти сейчас, но с денежной компенсацией от города. Мы с Сашкой от всего этого, конечно, ох...ли, как будто живем не в Киеве, а в твоей Америке, где все по закону. Но виду не подаем, а продолжаем сидеть на умняке. Под конец сказали ему, что должны подумать над его предложением. Вот так, Владя, бывает у нас. Чудеса, бля, – с этими словами Юрка повернул ключ в замке, и дверь отворилась.

Втроем – Сашка, Юрка и Влад – вошли в новую Юркину квартиру.

Это был последний вечер Влада в Киеве, и он решил провести его с друзьями. Обязан это сделать. Ради этого, собственно, и приехал.

– Вот мои однокомнатные апартаменты. Входи. Не смотри, что здесь сейчас такой бардак. Мы же с Сашком готовились к «эвакуации», поэтому все вещи из кафе унесли. Большую часть закрыли в гараже у Руслана, ты его не знаешь. А то, что не вместилось, пришлось принести ко мне.