– Ты как сюда попал?

Он улыбнулся радостно и благодарно.

– А я живу здесь недалеко.

– И я тоже.

– Да ну?

Оказывается, мы почти соседи. Наши дома стоят в глубине кварталов по разные стороны одного шоссе.

Параллельные миры. И мы шагаем на границе их соприкосновения. Пересекаемся.

– В школе учишься?

– Ага! В девятом. Потом в десятый. – Докладываю послушно и с интересом смотрю на него. – А ты почему в колледж пошел?

Мальчик почему-то слегка смущается, словно чувствует за собой вину.

– Мы с мамой вдвоем живем. А в колледже все-таки стипендия. И с подработкой помогают.

– Так ты на кого учишься?

– На повара.

– Да ладно!

– Ну чего ты? Серьезно.

Всегда представляю поваров крупными, дородными, круглощекими. Такими сдобными добряками в колпаке и с половником. Жертва рекламы.

А мальчик стройный и скуластый.

– Почему на повара-то?

Он опять смущается.

– Ну-у, так. Решил. – Но постепенно набирается уверенности. – Хорошая профессия. Может, потом свой ресторан открою.

Мы не сразу заметили, что идем не одни. Мягко и неслышно ступая по земле, вместе с нами шел снег. Большие пушистые хлопья плавно спускались с неба и запутывались в густых вихрах будущего повара и хозяина ресторана.

Наверное, суровый декабрь смущал вид непокрытой мальчишеской головы, и он во что бы то ни стало желал примерить на нее теплую зимнюю шапку.

Я поняла. Не надо пытаться все делать одной. Это в мелочах хорошо, а когда речь идет о чем-то действительно важном, не стоит бояться просить помощи, участия. Не стоит таиться ни от друзей, ни от родителей.

Почему-то в первую очередь мы думаем, что нас не поймут. Что нас непременно начнут осуждать и заставят отказаться от задуманного. Мы не доверяем даже самым близким людям. Мы не даем им шанса.

А вдруг они поступят именно так, как надо? Поддержат и помогут. Стоит только им все рассказать. Ведь существуют такие вещи, с которыми ни за что не справиться в одиночку.

Вот Таня Можаева не испугалась. Честно поделилась со мной своей проблемой. С совершенно посторонним для нее человеком. Но в первую очередь пыталась заручиться поддержкой своего ненаглядного Юрочки Сокольникова. И ни капли не сомневалась в нем.

А я?

– Лисичка! Ну почему же ты сразу обо всем не рассказала? – спрашивала мама мягко.

– Надо было давно сказать, – поддерживал ее Толик. – Вместе бы как-нибудь справились.

– Лиса! Почему же ты молчала? – вторила моим родственникам Светка, хотя и в другое время, в другом месте.

Почему? Почему? Почему?

Потому что я тоже была глупой, самоуверенной дурой.

Теперь-то я это понимаю. Да только поздно уже. По-настоящему поздно. Не переделаешь, не исправишь. Не вернешь. И я обращаюсь к самой себе:

– Больше не молчи, Лиса! Слышишь? Больше не молчи!

Самая короткая. И последняя

Мама с Толиком сделали мне подарок на Новый год, который не назовешь ни банальным, ни бесполезным, ни скучным.

Торжественные, будто при исполнении государственного гимна, и в то же время смущенные, как нашкодившие дети, они сообщили, что скоро (не очень скоро, но в ближайшей перспективе) я стану сестрой. Что, вероятнее всего, у меня будет брат. И пока времени достаточно, мне поручается, как будущей старшей сестре, ответственная и почетная миссия – выбрать имя.

А чего тут выбирать?