Для удара в этом направлении командование армии сформировало Перекопскую группу войск.

Части, входившие в состав группы, обескровленные в предыдущих боях, были очень малочисленны. В полках 3-й бригады, которой командовал Павлов, насчитывалось не более 110 штыков в каждом.

Положение усложнялось болезнью командующего группы. Он переносил на ногах сыпной тиф и все-таки взял на себя руководство предстоящей операцией. 8 марта 1920 года после короткой артиллерийской подготовки советские войска пошли в наступление. Местный успех был достигнут, но в целом задачу не выполнили. Несмотря на то, что донесения командиров ясной картины расположения сил не давали, командующий группой приказал произвести перегруппировку частей и продолжить наступление. В тот же вечер болезнь окончательно свалила его.

Приняв командование, Павлов тотчас выехал на боевые участки. На месте ознакомился с обстановкой. Выслушал донесение разведок…

Сопоставив все данные, Павлов вынужден был отменить приказ о наступлении. Пока междуозерное пространство занято белыми, войска группы все время находились под угрозой удара врага с тыла.

Павлов приказал командиру 1-й Эстонской бригады очистить междуозерное пространство, одновременно обороняя проход между соленым озером Красное и Сивашем.

Комбриг не смог выполнить приказ. Из-за его неумелых действий операция была сорвана. Павлов немедленно снял не справившегося со своими обязанностями комбрига и назначил другого. Действовать приходилось стремительно, решать тут же, сейчас, немедленно.

Утром 9 марта противник перебросил в направлении деревни Юшунь крупные резервы и перешел в контратаку. Красным частям удалось отразить натиск превосходящих сил врага.

10 марта белые перешли в наступление по всему фронту. Их самолеты произвели массированный налет на советские войска, находящиеся в районе деревни Юшунь. Командирам многих подразделений аэропланы казались неуязвимыми. Залечь, укрыться — вот все, что, по их мнению, требовалось от бойцов при появлении вражеских самолетов.

Павлов немедленно собрал командиров.

— Почему бездействуете? Не пережидать надо налет — бороться с авиацией противника.

— Как, товарищ командующий?

— Организованным ружейным огнем. Дружным! Залповым! Не давать снизиться! Держать самолеты врага на высоте, исключающей удачное бомбометание!

Командующий не ограничился советом. Он тут же поднял группу бойцов на борьбу с самолетами. Высокий, в ладно пригнанной простой солдатской форме, он стоял среди красноармейцев с винтовкой в руках.

Убедившись, что «урок» усвоен, Павлов поспешил в соседнее подразделение, где белая конница грозила прорвать рубежи обороны. Он все время был на самых опасных участках.

Решая десятки неотложных вопросов, командующий зорко следил за ходом боя в целом. Бойцы сражались яростно, держались стойко, но белые вводили в бой все новые силы.

Павлов вернулся на командный пункт. Еще раз пересмотрел данные разведок и отбросил в сторону, ход боя опровергал все сведения. Конница Морозова оценивалась в 600 сабель, а на самом деле их было по крайней мере вдвое больше. Силы белых в целом катастрофически недооценены. Данные о численности резервов вообще не были собраны. Не налажена точная и действенная связь между красными частями. Неподготовленность операции поставила советские части в исключительно трудное положение.

В белогвардейском штабе знали о численности советских войск и все-таки не чувствовали себя уверенно. Враги остро восприняли сообщение разведки о смене руководства красными полками.

Вот как оценил нового командующего советских войск один из виднейших белогвардейских генералов Я. Слащев:

«…Павлов, герой орловского прорыва, бывший офицер лейб-гвардии Волынского полка… Талантлив, очень энергичен, умеет действовать на массы и лично храбр, всегда впереди. Если к этому добавить прежние победы Павлова, то становится ясным, что предстоит тяжелая борьба».

Слащев не ошибся. Правда, под давлением превосходящих сил противника красные части были вынуждены оставить деревню Юшунь, но основной замысел белым не пришлось осуществить. Хотели поймать Перекопскую группу в ловушку — не удалось. Намеревались уничтожить советские части — не вышло. Несмотря на то, что белые располагали вчетверо большими силами, Павлов, умело маневрируя, сумел создать стойкий заслон на пути врага.

И все-таки до последней минуты положение оставалось напряженным. Командующий это видел лучше других, но ничем не выдавал своей тревоги. Нашлись скептики, которых удивляло спокойствие Павлова.

— Положение безнадежно, — говорили они. — В полках осталось только по пятьдесят-шестьдесят штыков. Нам не вырваться.

— А мы все-таки попытаемся, — возражал Павлов.

Он приказал ввести в строй бойцов из вспомогательных команд.

Ведя напряженные бои, Перекопская группа под командованием Павлова вырвалась из ловушки и отошла в район Перво-Константиновка — хутор Спендиаровка.

17 марта Павел Андреевич докладывал командующему 13-й армией:

— Полагая, что враг захочет воспользоваться своим успехом, позволю высказать мнение, что только наличие в районе Херсон — Борислав свежих резервов, готовых ударить во фланг врагу, может создать успех, исправить допущенную ошибку.

В записке, адресованной 15 марта 1920 года к заместителю председателя Реввоенсовета Республики Э. М. Склянскому, Владимир Ильич писал:

«Нужно постановление РВС:

обратить сугубое внимание на явно допущенную ошибку с Крымом (вовремя не двинули достаточных сил)…»

Летом 1920 года из Крыма ударил барон Врангель.

Грозная опасность вынудила Коммунистическую партию снять с учебы несколько тысяч курсантов и сформировать из них сводную дивизию. Начальником и военным комиссаром ее назначен Павлов.

Формирование шло в исключительно сжатые сроки. Две неотложные задачи стояли перед Павловым: сцементировать подразделения, превратить дивизию в слаженное воинское соединение и провести большую работу с командным составом, в основном подобранным из преподавателей курсов, бывших офицеров царской армии. Они честно служили советской власти, но специфика гражданской войны была им незнакома.

Глубокое знание личного состава — одна из основ умения Павлова руководить массами — не раз помогало ему добыть успех в бою.

Павлов знакомился с курсантами и командирами на марше. В условиях форсированных переходов люди раскрывались быстро. В холод и грязь шла дивизия, не останавливаясь подчас на ночлег. У многих курсантов не было зимнего обмундирования. У некоторых даже сапог. Но упрямо шагали «ленинские юнкера».

Они брали пример со своего командира. Он делил с ними все тяготы переходов. Мерз под холодными ветрами, месил грязь размытых дождями дорог Таврии, голодал, как и все: продовольствия было в обрез.

Но обычная жизнерадостность не покидала его. Когда силы курсантов таяли, свинцом наливались натруженные ноги, ободряющая улыбка начдива, его веселая шутка помогали стряхнуть усталость.

Марш сводной дивизии был для нее хорошей школой. Курсантские части стали организованными, монолитными и маневренными.

Соседние части, удивляясь стремительности переходов сводной дивизии, шутливо называли ее «Третьей конной армией»..

Усилия Павлова не пропали даром. В короткий срок дивизия превратилась в мощный ударный кулак.

10 ноября 1920 года командующий Южным фронтом М. В. Фрунзе телеграфировал главкому: «…Если 6-й армии не удастся овладеть Юшуньской позицией — подкрепим ее Сводной дивизией курсантов…»

К этому прибегать не пришлось. Через три дня Красная Армия прорвала крымские укрепления, а 16 ноября взяла Керчь. Борьба с «черным бароном» закончилась.

Сводной дивизии не пришлось непосредственно участвовать в боях, но ее присутствие позволило остальным частям Южного фронта свободно маневрировать.

Наступила передышка. Павлов использовал ее для усиленной учебы курсантов и командиров. Занятия проводились ежедневно. Павлов лично присутствовал на каждом занятии. Сам составлял задачи по тактике.