Борьба предстояла серьезная. Противник располагал значительными силами, прекрасно использовал местные условия.

В Восточной Бухаре действовал приспешник эмира бухарского Ибрагим-Бек. В Западной — свирепствовала банда муллы Абду-Кагара. Кроме крупных банд, которые насчитывали тысячи человек, действовали и мелкие группы бандитов численностью от нескольких десятков до нескольких сот человек.

Общее руководство басмаческим движением взял на себя бывший военный министр Турции, друг Вильгельма II — Энвер-паша. Этот авантюрист именовал себя «главнокомандующим всеми вооруженными силами ислама».

Для одновременного удара против басмачей, действовавших в Восточной и Западной Бухаре, численность советских войск была недостаточна.

Решено было сначала разгромить банду муллы Абду-Кагара. Осуществление этой операции было поручено Павлову. Отряд, который он возглавил, в несколько раз уступал по численности банде муллы. Числу Павлов противопоставил четкую организованность, стремительность атак и несокрушимую отвагу красных бойцов.

Марш-бросками отряд продвигался к противнику. Шли, почти не останавливаясь.

Среди скал течет Вахш. Каменисты его берега. Стремительно течение реки, холодны воды: ледники питают ее. Нелегкое дело переправиться на ту сторону. Время не ждет, а бойцы невольно остановились на берегу, не решаясь войти в студеную воду.

Тогда Павлов первым ринулся в бурный поток.

Опираясь грудью на бурдюк, начал медленно продвигаться к середине реки. Непривычна переправа. Бурдюк верткий, скользкий — одно неосторожное движение, и тогда плохо дело: закружит течение, разобьет о камни.

Но Павлов уверенно продвигался к противоположному берегу. За ним ринулись в воду остальные. Так уверенно и спокойно действовал командир, что ни у кого не оставалось сомнений в успехе переправы.

И никто не знал, что это спокойствие давалось Павлову нелегко: он не умел плавать.

Отряд двинулся к городу Нур-Ата. Здесь находилась основная база муллы Кагара.

Внезапным ударом отряд Павлова выбил его из насиженного гнезда. Остатки банды муллы рассеялись в песках пустыни Кызылкум. В середине июня, выполняя директиву главкома С. С. Каменева, начали ликвидацию основных сил Энвера-паши. План операции был разработан Какуриным и Павловым.

Наступление должно было вестись двумя колоннами. Левой колонне предстояло разбить главные силы басмачей и отбросить на фронт правой колонны. Правой — уничтожить остатки басмаческих банд и закрыть пути общения Энвера с Афганистаном.

15 июня левая колонна в бою под кишлаком Кофрюн разбила отряд басмачей численностью около 2 500 сабель. Это поражение подорвало политический авторитет Энвера-паши и сыграло большую роль в дальнейшем ходе кампании.

К этому времени командующий группой Какурин, уже длительное время болевший, передал командование Павлову.

Незыблемая логика стратегических планов командующего, умение угадать и предупредить намерения противника полной мерой проявились в операциях против басмачей. При любом маневрировании бандиты неизменно оказывались под сокрушительными ударами советских войск.

Борьбу приходилось вести в трудных и непривычных для бойцов условиях. Днем мучила жара. Температура поднималась до 50–60 градусов. Но, едва солнце скрывалось за горизонтом, становилось холодно. Плохо было и с продовольствием. Подчас единственной едой были еще не созревшие фрукты. Появились случаи дизентерии. Злейшим врагом стала малярия, косившая людей.

Уставшие от каждодневных переходов, ослабевшие от постоянного недоедания, больные, бойцы продолжали теснить бандитов.

Не удалось басмачам ускользнуть от решающего удара. Тактика совместного действия колонн не дала им скрыться. 4 августа у кишлака Об-дор отряд турецкого авантюриста был разбит. Бесславно погиб и сам Энвер-паша. Его скосила пулеметная очередь.

Основным противником в Восточной Бухаре остался Ибрагим-Бек. Но басмаческое движение стало терять свой политический характер, все откровеннее скатываясь на путь прямого бандитизма и грабежа.

Еженедельно в крупных кишлаках проводились большие базары. Сюда съезжались дехкане из окрестных селений, а иногда и из дальних мест.

Вот эти-то базары и сделались объектом нападения басмачей.

Павлов прекрасно разбирался в специфике местных условий. Он понимал, что безопасность торговли означает устойчивость советской власти. Значит, это был важный политический вопрос. Перед войсками было поставлено непременное условие — обеспечить безопасность торговли.

Внимательно анализируя тактику басмачей, Павлов обратил внимание на небрежное несение ими сторожевого охранения в ночное время. Несколько случаев подтверждали это, да и данные разведок говорили о том же. Если так, надо использовать эту слабость. Павлов отдает приказ: в возможно больших размерах производить ночные атаки.

Результаты подтвердили правильность решения. Одна за другой были уничтожены несколько басмаческих баз.

Ни на минуту не упуская из поля зрения действия своих частей, Павлов вскоре заметил, что начальники колонн в погоне за успехами, вне учета их значения, стали мельчить оправдавший себя оперативный план.

Немедленно последовал новый приказ командующего: прекратить систему мелких атак! Войска снова вернулись к массированным ударам.

Последняя опора Ибрагим-Бека была в Локае. К осени 1922 года сопротивление и в этом районе было сломлено. В Локае была установлена советская власть.

Сам Ибрагим-Бек с несколькими десятками джигитов скрылся. Продолжал уклоняться от встреч с советскими войсками и Абду-Кагар с тремя сотнями бандитов. Вот все, что осталось от банд басмачей, которые еще весной насчитывали не менее 40 тысяч человек.

За разгром врага третий курултай Бухарской Народной Советской Республики наградил Павла Андреевича Павлова орденом Золотой Бухарской Звезды I степени.

В конце октября 1922 года Павлова вызвали в Москву на учебу в Высшие академические курсы. Одновременно его назначили начальником и комиссаром высшей стрелково-тактической школы «Выстрел».

Это было признанием разностороннего боевого опыта, широких военных знаний и постоянной требовательности к себе.

В январе 1923 года Реввоенсовет Республики, отмечая неоднократные боевые отличия Павлова, наградил его вторым орденом Красного Знамени.

Павлов с увлечением передавал свой обширный боевой опыт будущим командирам. Не переставал учиться и сам. Но вскоре снова потребовался его боевой опыт и талант полководца.

В начале 1923 года басмаческое движение в Бухаре опять стало возрастать. Оставшиеся мелкие банды окрепли и снова сделались опасны. Партия вновь направила в Бухарскую республику Павлова. Его назначили командиром и комиссаром 13-го стрелкового корпуса. Комиссар и командир! С января 1920 года Павлов совмещал две эти должности — партийную и военную. В этом совмещении и высочайшее доверие партии и существо самого Павлова.

Павлов энергично взялся за организацию борьбы с басмачами. Теперь они уже не располагали прежними силами. Не пользовались влиянием и среди населения. Басмаческие банды состояли в основном из уголовного элемента. Но вред, который они приносили, был значителен. Их деятельность нарушала нормальную жизнь республики. То там, то здесь проливалась кровь.

Были созданы истребительные отряды по борьбе с басмачами — «по Б/Б», как их сокращенно называли. У каждого отряда — свой участок, за который он отвечал. Когда на его территории появлялась банда басмачей, отряд преследовал ее до границ следующего участка. Если басмачам удавалось ускользнуть и от второго отряда, их ждала достойная встреча в третьем… Эта тактика оправдала себя. Падали загнанные кони. Без них басмачи уже не могли уйти. Один за другим все отряды были уничтожены.

Осенью 1923 года за разгром врагов бухарского народа Павлов был награжден серебряной шашкой с орденом военного отличия БНСР первой степени на эфесе. Трудящиеся Бухарской республики избрали Павла Андреевича членом Центрального Бухарского Исполнительного Комитета.