Но уйти быстро не получилось. Свернув за угол дома, он остановился как вкопанный, став невольным свидетелем прелюбопытнейшей сцены, что разыгралась на ступенях веранды.

Саша и Сергей… наслаждались своим уединением, не стесняясь, что в любой момент его мог нарушить кто угодно, застав их за столь постыдным занятием. Они целовались! А впрочем, нет, внимательный Мишель заметил, что это скорее Авдеев целовал Сашу, а та стояла в нерешительности, не зная, как на всё это реагировать. «Ну, всё, – подумал тогда Волконский, – теперь я его точно убью!» И уже собрался идти убивать, но Сашенька опомнилась раньше и кровопролитию случиться не дала.

Первые секунды две или три она просто стояла без движений, никак не отзываясь на авдеевские ласки и силясь понять, что нашло на дорогого Серёжу и как он смеет так себя вести?! На третью секунду вулкан взорвался – она отстранилась от него и резко, со всей силы, на которую была способна, залепила Авдееву пощёчину. Бедного Серёжу это не столько отрезвило, сколько изумило до глубины души – прежде, помнится, она никогда не была такой агрессивной! Куда подевалась его милая, добрая Сашенька, ласковая и нежная девочка? Почему вместо неё стояла ныне разъярённая фурия с бешено горящими глазами и говорила с ненавистью:

– Не смей ко мне прикасаться, Авдеев! Ты мне поистине отвратителен!

«А вот это уже интересно», – подумал Мишель и решил пока присутствия своего не обозначать и понаблюдать за дальнейшим развитием событий.

– Саша, боже мой! – услышав страшные слова, Сергей отступил на шаг назад, прижав руку к груди. – Да что на тебя нашло, любимая?!

– Любимая?! Сергей Константинович, имейте совесть! Нас могут услышать, или, что ещё хуже, увидеть – здесь, вдвоём… Боже, какой стыд! О нет, вы меня неправильно поняли, я вовсе не приглашаю вас поехать со мной и продолжить нашу милую беседу у меня в спальне! Я, в отличие от Ксении Андреевны, ещё помню, что такое девичья честь! – последнюю фразу она произнесла с огромнейшим удовольствием и, скрестив руки на груди, стала ждать ответа.

«Ух ты», – подумал Мишель тем временем. И скрыл улыбку, так и жаждущую пробраться на его лицо.

Сергей же, когда услышал про Митрофанову, потерял последнюю надежду. Дёрнув щекой, он с непривычной для такого доброго парня ненавистью спросил:

– Это он тебе рассказал? Этот подлый мерзавец Волконский? Саша, не верь ему! Не слушай его! Он совсем не такой, как ты думаешь! Он с детства меня ненавидел и теперь за любую возможность ухватится, чтобы мне насолить!

«Я?!» – тут уж Мишель оскорбился до глубины души. С детства ненавидел? Да ему предыдущие двадцать три года жизни ни малейшего дела не было до Сергея Авдеева! Да и после того, что случилось у них с Ксенией, до ненависти Мишель всё равно не опустился – лёгкое презрение, не более.

– Вот как? Так это Волконский виноват?! – звенящим от ярости голосом спросила Сашенька. – А, собственно, почему нет?! Разумеется, он! Уехал, бросил свою любимую одну, да как он посмел? Неудивительно, что бедняжка графиня нуждалась в утешении! А кто у нас знает толк в утешениях лучше, чем Серёжа Авдеев?

– Милая, перестань!

– Никакая я тебе не милая, не называй меня так! – воскликнула она в бессилии. И, проведя рукой по лицу, покачала головой. – Господи, Серёжа, как же ты мог? Я ведь верила тебе, я думала, ты любишь меня…

Глупые такие слова, крик души обиженной влюблённой девчонки! Саша не хотела опускаться до таких избитых фраз, но вырвалось само собой. А Авдеев, расстроенный до невозможного, вдруг встал перед ней не колени, не жалея своих светлых брюк, и поймал её руки.

– Саша, милая моя Сашенька, прости меня! Я так перед тобой виноват! Я ничтожество, я… я недостоин тебя, я знаю, но, умоляю тебя, милая моя девочка, прости! Я не смогу без тебя жить, Саша, не смогу, понимаешь?! Я люблю тебя!

"Господи, какая банальность, – думал в то же самое время Мишель, укоризненно качая головой. – Ты идиот, Авдеев, красивыми словами её не вернёшь и прощения не добьёшься! Либо целуй её, пока она не перестанет сопротивляться, либо зови замуж! Но лучше, конечно, проваливай к чёртовой матери!"

– Саша, прошу тебя, прости! – продолжал Авдеев покаянно. – Это было ошибкой! Я не могу, слышишь, не могу тебя потерять из-за этого…! Я без тебя не проживу и дня! Саша! Выходи за меня замуж!

"Твою же мать, Авдеев!" – подумал Мишель с разочарованием. Хотя таким решением Сергея надо было, наоборот, гордиться.

Сашенька меж тем подумала о том же, о чём и Волконский, даром что не решилась сквернословить вслух.

Дождалась-таки! Спустя десять лет наконец-то услышала она от Серёжи те самые слова! И по иронии, именно теперь, когда они ей были уже и не нужны.

"А ведь скажи он мне это месяц назад, я была бы самой счастливой на свете!" – с невыразимой тоской подумала она и с невесёлой усмешкой сказала:

– Оставь меня в покое, Серёжа.

У Мишеля от сердца отлегло, когда он услышал эту фразу. Странно, но он заметил за собой, что не дышал вот уже с полминуты, прислушиваясь: что, что она ответит? Слава богу, она его не разочаровала! А вот Сергея очень даже.

– Что?! Ты мне отказываешь?!

– А тебя это удивляет? – Саша с напускным безразличием пожала плечами. – Ах да, как я могла забыть? Бедная мещанка из провинции по определению не может отказать благородному графу!

– Саша, что ты такое говоришь?! Я вовсе не это имел в виду! Саша, прошу тебя, не отказывай сразу… Хотя бы подумай!

– Я уже подумала, Серёжа. И на твоём месте я бы сейчас пошла с тем же самым предложением к Ксении Андреевне. С твоей стороны это было бы честно, учитывая то, что между вами произошло.

– Саша, ты не можешь со мной так жестоко! – простонал Авдеев, вновь хватая её руки, которые она отчаянно пыталась высвободить. – Я же люблю тебя, как ты не понимаешь?! Мне никто не нужен, кроме тебя!

"А с Ксенией, стало быть, исключительно ради минутных радостей? Вот ублюдок!" – думал тем временем Мишель, от души забавляясь над горем отвергнутого жениха. Так ему и надо, мерзавцу!

– Поди прочь, Серёжа, – тихо произнесла Сашенька. И озвучила мысли Мишеля: – Ты мне отвратителен!

Авдеев так растерянно смотрел на неё, что у Саши возникал непреодолимый соблазн обнять его, как прежде, погладить по волосам, поцеловать в щёку и убедить не расстраиваться. Серёжа, не вешай нос, всё будет хорошо, милый! Месяц назад она ему так и сказала бы.

Сейчас подле него ей представлялась Ксения Митрофанова, стройная красавица-брюнетка с жемчужной улыбкой победительницы.

"Всех она у меня забрала", – подумала Саша с грустью. И того, что стоял теперь на коленях перед ней, в безнадёжных попытках вымолить прощение, и того, о ком она вот уже столько времени думала с замиранием сердца. С обоими она была, оба они любили её, оба проводили с ней ночи… А к ней, к Сашеньке, шли исключительно в те моменты, когда им было что-то от неё нужно! Или когда делалось слишком скучно и хотелось какой-нибудь диковинки: подружки-мещанки, например! Слёзы застилали глаза, и чтобы не разрыдаться перед Авдеевым, Саша прошептала тихое:

– Прощай, Серёжа, – развернувшись, она подобрала юбки и зашагала прочь, в ту сторону, куда пару минут назад убежала Элла, чтобы отдать распоряжения насчёт кареты. Авдеев так и остался стоять на коленях, бездумно глядя ей вслед, а затем со вздохом спрятал лицо в ладонях.

Он что, плакал?! Мишель поймал себя на мысли, что не желает этого знать. Поэтому, развернувшись, он обошёл усадьбу по проходному балкону и вышел во двор с другой стороны, где его уже ждал верный Игнат.

«Интересно, – спрашивал он себя в задумчивости. – А согласилась бы она, если бы не его измена с Ксенией?»

И почему-то Мишелю в ту секунду показалось, что положительного ответа он бы попросту не пережил. Самому было странно – и почему его так это волнует?! Такой умный и такой глупый одновременно, Мишель всё ещё отказывался признавать, что безнадёжно в неё влюбился.