Демандред повернулся. Перед ним склонились три женщины в чёрных одеяниях с белыми лентами. Шендла рядом с ними.

Шендла. Он считал, что давно утратил интерес к женщинам — как могла ужиться любовь рядом с его единственной испепеляющей страстью — ненавистью к Льюсу Тэрину? И всё же, Шендла… коварная, талантливая, сильная. Этого оказалось почти достаточно, чтобы изменить его сердце.

— Докладывайте, — обратился он к трём женщинам в чёрном.

— Мы потерпели неудачу, — сообщила Галбрайт, опустив голову.

— Он бежал?

— Да. Я подвела тебя, Вильд.

Он услышал боль в голосе предводительницы женщин-Айяд.

— Ты не смогла бы убить его, — сказал Демандред. — Он противник не твоего уровня. Ты уничтожила его командный пост?

— Да, — ответила Галбрайт. — Мы убили полдюжины его направляющих, подожгли строение и уничтожили карты.

— Он направлял? Он выдал себя?

Она помедлила, затем мотнула головой.

Итак, Демандред не мог сказать наверняка, был ли этот Коутон изменившим внешность Льюсом Тэрином, как он предполагал, но из Шайол Гула поступали отчёты, что Льюса Тэрина видели там, на склоне горы. Он уже доказал своё коварство, перемещаясь во время Последней Битвы с одного поля боя на другое, являя себя то здесь, то там.

Чем дольше Демандред сражался с этим полководцем противника, тем больше убеждался, что это и был Льюс Тэрин. Очень похоже, что Льюс Тэрин на север отправил «подсадную утку», а сам пока сражается здесь.

Льюс Тэрин обычно не позволял другим сражаться за себя. Он всё всегда делал сам, если мог, возглавлял каждую битву, каждую атаку.

Да и как ещё Демандред мог объяснить такое мастерство полководца противника? Лишь человек с опытом древних войн мог до таких тонкостей постигнуть танец сражения. По сути, многие боевые тактики были просты. Избегай обхода с флангов, встречай тяжёлую кавалерию пиками, пехоту — хорошо обученной пехотой, направляющих — другими направляющими. И всё же, изящество… мелочи… требовались столетия, чтобы ими овладеть. Никто из этой Эпохи не жил достаточно долго, чтобы постичь детали до таких тонкостей.

В течение Войны Силы, единственным, что у Демандреда получалось лучше, чем у его друга, было командование армиями. Это тяжело признать, но он больше не будет бежать от правды. Льюс Тэрин был сильнее во владении Единой Силой. Льюс Тэрин легче покорял сердца людей. Льюс Тэрин отнял у него Илиену.

Но Демандред… в воинском искусстве Демандред был лучше. Льюсу Тэрину никогда не удавалось правильно сочетать осторожность и инициативу. Он будет ждать и обдумывать, взвешивая правильность своих решений, а потом кинется в безрассудную атаку.

Если этот Коутон был Льюсом Тэрином, то он стал лучше. Генерал противника знал, когда подбросить монету и положиться на судьбу, но не слишком-то доверял результату. Из него бы получился отличный игрок в карты.

Несомненно, Демандред разобьёт его. И битва будет только… интереснее. Он положил руку на меч, обдумывая увиденную на поле боя картину. Его троллоки продолжали атаки через русло реки, и Льюс Тэрин выставил против них ровные каре пикинёров — защитный ход. Воздух позади Демандреда колебался от разрывов плетений, отмечая выдающееся сражение между шаранскими Айяд и Айз Седай.

Демандред сохранял своё преимущество. Его Айяд были гораздо лучше, чем Айз Седай. Когда Коутон собирается задействовать тех дамани? Могидин говорила о неких разногласиях между ними и Айз Седай. Может ли Демандред их каким-то образом усугубить?

Он отдал приказ, и стоявшие рядом с ним три Айяд отошли.

Шендла осталась, ожидая дозволения уйти. Он велел ей разведать местность поблизости и следить за убийцами.

— Ты обеспокоена? — спросил он. — Теперь тебе известно, на чьей стороне мы сражаемся. Насколько я знаю, ты не посвятила себя Тени.

— Я посвятила себя тебе, Вильд.

— И ради меня ты сражаешься рядом с троллоками, полулюдьми, порождениями Тьмы?

— Ты говорил, что некоторые назовут твои действия злом, — ответила она. — Но я так не считаю. Наш путь ясен. Одержав победу, ты переделаешь мир, и наши люди будут спасены.

Она взяла его за руку, и что-то внутри него шевельнулось. Но было быстро подавлено его ненавистью.

— Я отрекусь от всего этого, — сказал он, глядя ей прямо в глаза. — Это всё ради возможности низвергнуть Льюса Тэрина.

— Ты обещал попытаться, — сказала она. — Этого будет достаточно. И если ты убьёшь его, ты уничтожишь один мир, но сохранишь другой. Я буду следовать за тобой. Мы будем следовать за тобой.

В её голосе прозвучал намёк, что, возможно, когда Льюс Тэрин будет мёртв, Демандред снова сможет стать самим собой.

Он не был уверен. Господство интересовало его лишь как орудие против его древнего врага. Шаранцы, верные и преданные, были лишь инструментом. Но что-то внутри него желало, чтобы это было не так. Какое-то новое чувство. Да, это было ново.

Воздух возле него исказился. Но плетений видно не было — просто разошлась ткань Узора. Перемещение с помощью Истинной Силы. Прибыл М’Хаэль.

Демандред повернулся, и Шендла выпустила его руку, но не отошла. М’Хаэль получил доступ к сущности Великого Повелителя. Но Демандред не ревновал. М’Хаэль был лишь ещё одним инструментом. Однако кое-что его удивляло — было ли хоть кому-то в эти дни отказано в Истинной Силе?

— Ты проигрываешь бой возле руин, Демандред, — сказал М’Хаэль с надменной улыбкой. — Твои троллоки там будут разбиты. Ты значительно превосходишь числом противника, а он всё же тебя разобьёт. Я полагал, что ты наш лучший генерал, но проигрывать этому сброду? Я разочарован.

Демандред, словно невзначай, поднял руку двумя пальцами вверх.

М’Хаэль вздрогнул, когда две дюжины шаранских направляющих оградили его от Единой Силы щитами. Спеленав плетениями Воздуха, они оттащили его назад. Он попытался сопротивляться — воздух вокруг него задрожал, искажённый аурой Истинной Силы, но Демандред оказался проворнее. Он сплёл щит из Истинной Силы, используя обжигающие нити Духа.

Нити дрожали в воздухе, сплетённые таким малым количеством энергии, что концы их превращались в ничто. Истинная Сила была такой изменчивой, такой опасной. Щит из неё обладал странным эффектом, он высасывал силу из того, кто пытался её направлять.

Щит Демандреда выкачивал силу М’Хаэля, используя его как проводящий канал. Демандред зачерпнул Истинной Силы и сплёл из неё потрескивающий шар энергии над своей рукой. Это мог видеть только М’Хаэль, и его гордые глаза расширились, когда Демандред стал иссушать его.

Чем-то это напоминало Круг. Выкачивание энергии заставило М’Хаэля трястись и потеть в воздушных оковах Айяд Демандреда. Подобный поток мог выжечь М’Хаэля, а если его не контролировать — вымыть его душу приливом Истинной Силы, словно рекой, вышедшей из берегов. Множество скрученных в руках Демандреда нитей пульсировало и трещало, искажая воздух и расплетая Узор.

От него по земле расползалась паутина тоненьких трещин. Трещин, ведущих в никуда.

Он подошёл к М’Хаэлю. У того начались судороги, изо рта капала пена.

— А теперь слушай меня, М’Хаэль, — тихо произнёс Демандред. — Я не такой, как другие Избранные. Меня ни капли не интересуют ваши политические игры. Меня не интересует, кому благоволит Великий Повелитель, или кого погладит по головке Моридин. Меня интересует лишь Льюс Тэрин.

Это моя битва. Ты — мой. Я обратил тебя к Тени, и я же могу тебя уничтожить. Если будешь вмешиваться в то, что я здесь делаю, я задую тебя, как свечу. Ты считаешь себя сильным, присвоив Повелителей Ужаса и необученных направляющих. Ты ребёнок, младенец. Забирай своих людей и делай что хочешь, но не попадайся мне на пути. И не приближайся к моей добыче. Вражеский полководец — мой.

Хотя тело М’Хаэля билось в конвульсиях, глаза его были полны ненависти, а не страха. Да, он всегда подавал большие надежды.

Демандред повернул руку и высвободил поток Погибельного Огня, сплетённого из Истинной Силы. Раскалённая добела полоса жидкого разрушения прошла сквозь армии у реки ниже по склону, распыляя всех, кого коснулась. Их фигуры превратились в точечки света, затем в пыль, сотни из них исчезли. Он оставил длинную полосу выжженной земли, похожую на борозду, проделанную громадным ножом.