Мэт посмотрел на неё, но она ничего не добавила. Растреклятые Айз Седай.

— Кто-нибудь уже видел Перрина? — поинтересовался он. — Не хочу быть тем, кто расскажет ему, что его жена пропала.

— Его никто не видел, — ответила Эгвейн. — Полагаю, он оказывает какую-то помощь Ранду.

— Кстати! А ты можешь открыть для меня переходные врата на вершину холма?

— Я думала, ты собирался в мой лагерь.

— Это по пути, — ответил Мэт. — Ну, почти по пути. Этого Стражи Последнего Часа не ожидают. Чтоб мне сгореть, Эгвейн, думаю, они уже догадались, куда мы идём.

Спустя мгновение Эгвейн создала переходные врата. Они вместе вышли на площадке для Перемещений, находившейся на вершине холма.

Дашарский холм был куда больше обычного холма, но поменьше горы. Он возвышался на добрую сотню футов почти посередине поля предстоящего боя. Скальные утёсы были неприступны, так что единственным способом попасть на вершину были переходные врата. Отсюда Мэт со своими командирами сможет следить за разыгрывающейся битвой в полном объёме.

— Кроме тебя, Мэтрим Коутон, я не знаю ни одного человека, который бы так усердно трудился, чтобы увильнуть от тяжёлой работы, — обратилась к нему Эгвейн.

— Ты слишком мало времени провела среди солдат, — возразил Мэт, махнув рукой отдающим ему честь солдатам на выходе с площадки для Перемещений.

Он посмотрел на север в сторону реки Моры и на её противоположный берег, на Арафел. Потом на северо-восток, в сторону развалин когда-то стоявшего там то ли форта, то ли сторожевой башни. Затем на восток, на возводимый частокол и лес. Вновь повернувшись на юг, он увидел вдали берега Эринин и небольшую странную рощицу высоких деревьев, которая вызывала у Лойала такое благоговение. Говорили, что её вырастил Ранд во время совещания, на котором был подписан договор о перемирии. Наконец Мэт посмотрел на юго-запад, на единственный пригодный для переправы брод через Мору, называемый местными фермерами Гавальским бродом. За ним, на противоположном арафельском берегу, широко раскинулись болота.

Западнее, на противоположной стороне Моры, находились Половские высоты — плато, возвышавшееся на сорок футов, с крутым склоном на востоке и более пологими со всех других сторон.

Между юго-западным склоном плато и болотами пролегал коридор не более двухсот шагов в ширину, утрамбованный ногами многочисленных путешественников, направлявшихся через брод — кто в Шайнар, кто в Арафел. Мэт может использовать эти особенности рельефа и обратить их в своё преимущество. И он использует всё, что есть. Но хватит ли этого? Он чувствовал какое-то притяжение, что-то тянуло его на север. Скоро он понадобится Ранду.

Кто-то приближался. Он обернулся, готовый сбежать, но это не были Стражи Последнего Часа. Это оказался всего лишь Джур Грейди с лицом, задубевшим от солнца и ветра.

— Я привёл тех солдат, — доложил Грейди, указав рукой. Мэт заметил небольшой отряд, выходящий из Переходных врат на площадку для Перемещений у частокола. Это была сотня бойцов под кроваво-красным флагом Отряда, возглавляемая Деларном. Красноруких сопровождало около пятисот крестьян в потрёпанной одежде.

— Для чего тебе это? — спросил Грейди. — Ты отправил целую сотню в какую-то южную деревню, чтобы набрать рекрутов, я правильно понимаю?

И да, и нет. «Я спас тебе жизнь, парень, — подумал Мэт, пытаясь разглядеть Деларна среди прочих. — Затем ты добровольно ввязался в это дело. Дурак проклятый». Видно, Деларн решил, что от судьбы не уйдёшь.

— Переправь их выше по реке, — приказал Мэт. — Судя по картам, в нескольких лигах к северо-востоку находится узкий каньон — единственное место, пригодное для того, чтобы перегородить Мору.

— Ладно, — согласился Грейди. — Но в дело будут вовлечены направляющие.

— Придётся тебе с ними справиться, — ответил Мэт. — Но по большей части я хочу, чтобы ты оставил оборону реки этим шести сотням мужчин и женщин. Собой особо не рискуй. Позволь всю работу сделать Деларну и его отряду.

— Прости, — возразил Грейди. — Но мне этот отряд кажется не достаточно крупным. И по большей части эти люди не обученные солдаты.

— Я знаю, что делаю, — ответил Мэт. «Надеюсь, что знаю».

Грейди неохотно кивнул и ушёл.

Эгвейн удивлённо следила за Мэтом.

— В этом сражении мы отступить не сможем, — тихо сказал Мэт. — И мы не отступим. Нам некуда идти. Здесь мы либо выстоим, либо всё потеряем.

— Всегда есть, куда отступить, — ответила Эгвейн.

— Нет, — возразил Мэт. — Больше нет. — Затем положил ашандарей на плечо, вытянув другую руку ладонью вперёд. Он оглядел местность — перед ним словно из света и пыли проявлялись воспоминания. Рион на Гунском холме, Наат и Сан д’ма Шадар. Падение Пипкина. Сотни и сотни битв, сотни побед. Тысячи смертей.

Мэт видел, как вспыхивают на поле осколки воспоминаний.

— Ты беседовала с нашими снабженцами? У нас кончается продовольствие, Эгвейн. Мы не сможем победить в затяжной войне, постоянно сражаясь и отступая. Если так и будет, то враг нас сомнёт. Совсем как Эйала на границе Майганде. Сейчас, хоть мы и разбиты, наши позиции сильнее всего. Если мы отступим, то обречём себя на голод, и будем сметены троллоками.

— Нам нужно всего лишь продержаться, пока Ранд не победит, — возразила Эгвейн.

— В какой-то степени это верно, — сказал Мэт, поворачиваясь к высотам. Мысленно он видел то, что может произойти, разные вероятности. Он представлял всадников, проносящихся тенями по Высотам. Если пытаться удержать эти Высоты, он проиграет. Хотя, может быть… — Если Ранд потерпит поражение, то это будет неважно. Треклятое Колесо будет сломано, и мы все превратимся в ничто — это если нам повезёт. Ладно, с этим мы ничего не можем поделать. Но вот ещё что. Даже если он исполнит, что должен, мы всё ещё можем проиграть — и мы проиграем, если не остановим армии Тени. — Он моргнул, увидев эту картину. Перед его взором развернулась битва. Бой за брод. Летящие с частокола стрелы. — Мы не можем их просто разбить, Эгвейн. Мы не можем просто выстоять и продержаться. Нам нужно их разгромить, обратить в бегство, а потом травить до последнего троллока. Мы не можем просто выжить… мы должны победить.

— И как мы это сделаем? — спросила Эгвейн. — Мэт, ты говоришь глупости. Разве не ты только что говорил, насколько сильно враг нас превосходит?

Он повернулся в сторону болот и представил, как тени пытаются его преодолеть. Тени из пыли и воспоминаний.

— Я должен всё изменить, — произнёс он. Нельзя делать то, что от него ждут. Нельзя следовать плану, о котором могут донести шпионы. — Кровь и проклятый пепел… последний бросок костей. Ставка на всё, что у нас есть…

Сквозь переходные врата на вершину холма прошла группа солдат в тёмных доспехах. Они тяжело дышали, словно им пришлось гоняться за дамани, чтобы она доставила их сюда. Их нагрудники были выкрашены тёмно-красным лаком, но этим ребятам не были нужны никакие ухищрения, чтобы внушить ужас. Они и без того выглядели достаточно взбешёнными, чтобы разбивать яйца одним только взглядом.

— Вы, — произнёс старший группы Стражей Последнего Часа по имени Гелен, указывая на Мэта, — нужны на…

Обрывая его, Мэт поднял руку.

— Я не потерплю очередного отказа, — продолжал офицер. — У меня приказы от…

Одарив Гелена таким взглядом, что тот смолк на полуслове, Мэт вновь повернулся лицом на север. Прохладный, странно знакомый ветер подул на него, подхватил полы его длинного кафтана, затеребил поля шляпы. Мэт прищурился. Ранд звал его к себе.

В голове по-прежнему гремели кости.

— Они здесь, — произнёс Мэт.

— Что ты сказал? — спросила Эгвейн.

— Они уже здесь.

— Но разведчики…

— Они ошибаются, — ответил Мэт. Он поднял голову и заметил пару ракенов, спешащих обратно к лагерю. Они их заметили. Должно быть троллоки шли маршем всю ночь.

«Первыми появятся шаранцы, чтобы дать троллокам отдышаться, — решил Мэт. — И придут они через переходные врата».