Бедный, бедный Фридрих... Он, словно старый и мудрый Кот, чувствует приближение опасности, но не понимает -- что это такое. Отсюда -- и раздражение, и нервы на пределе, и страх смерти... Какое счастье, что я оказался в этой ситуации рядом.
Уже к полночи мы с Фридрихом провожали через весь сад Фолькмара фон Дейна к его "Ягуару", который он оставил на улице за нашими воротами. Распрощались и пошли с Фридрихом обратно в дом.
-- Ты не будешь возражать, если я еще немного пошляюсь? -- осторожно спросил я у Фридриха. -- Здесь днем прогуливалась одна вполне симпатичная Кошечка, и я был бы непрочь с нею познакомиться...
-- Причина абсолютно уважительная, -- сказал Фридрих. -- Шляйся, сколько тебе угодно. Кланяйся Кошечке!.. А я пойду спать. Что-то я сегодня себя неважно чувствую...
Я пожелал Фридриху спокойной ночи, напомнил ему, что он должен принять на ночь полтаблетки лекарства, регулирующего давление крови, и таблетку "Бромазанила" -- чтобы лучше спать. Об этом меня еще в "Тантрисе" попросила Таня -- напоминать, напоминать и напоминать Фридриху об этих вещах. Потому что за своим здоровьем он не следит совершенно...
Фридрих поблагодарил меня и ушел в дом. А я остался в саду. Наверное, впервые в моей долгой и путаной жизни, все Кошки мира мне были сейчас до фонаря, до лампочки, как говорили Шура с Водилой. И про "дневную симпатичную Кошечку" я наплел Фридриху самым бесстыдным образом! Кому, как не мне было отлично знать, что немецкие Кошки по ночам не разгуливают вроде наших, а, так же как и их добродетельные Хозяева, укладываются на боковую уже к девяти часам вечера!..
Мне просто нужно было остаться одному, чтобы спокойно и вдумчиво, без торопливости и боязни, что кто-то мне может помешать, поискать бомбу в виде нашей обычной российской деревянной дурацкой "Матрешки", на которые даже у самых зачуханных иностранцев уже мода прошла. Как на балалайки. Как, впрочем, и на всех нас -- русских.
Но прежде, чем начать планомерный поиск этой жуткой "Матрехи", я не без тщеславия подумал о том, насколько мы, Коты, созданы совершеннее, чем Люди!
Ведь возьмись за подобный поиск любой Человек, даже полицейский, он должен был бы включить освещение, пользоваться разными приборами -- от миноискателя до газоанализатора (это я все по телевизору из криминальной хроники знаю), короче, наделать столько шума, что свидетелями его "тайных" действий станет, по меньшей мере, добрая сотня любопытствующих зевак...
Мне же, нормальному Коту, да еще выросшему в интеллигентной среде, ни хрена этого не нужно -- ни освещения, ни приборов! У меня все приборы -- в моих глазах, в моей голове, в моих ушах, носу, даже в кончиках моих усов!.. Уже не говоря об удивительном и таинственном Котово-Кошачьем даре ПРЕДВИДЕНИЯ, умения ЧУВСТВОВАТЬ и ВИДЕТЬ через необозримые расстояния... Например: если эта проклятущая бомба в нашем доме, то путем тех же логических умозаключений, помноженных на наше ПРЕДВИДЕНИЕ, я просто ВИДЕЛ, где она может лежать!
Но помчаться сразу туда и обнаружить эту дрянь -- я не имел права. Кто поручится, что эта "Матрешка" не продублирована, и что еще какая-нибудь взрывоопасная мерзость не лежит где-нибудь в ворохе грязного белья в прачечном отделении подвала, или в отопительном отсеке, где стоит фантастическая машина с автоматикой, доведенной до уровня сказки! Она сама, эта железная тварь, повышает или понижает температуру во всем доме в зависимости от понижения или повышения температуры на улице. Мало того, она в разных комнатах поддерживает разные режимы обогрева -- в библиотеке один, в кабинете -- другой, в столовой -- третий, в гостиной -- четвертый, в спальнях -- пятый... И это лишь малая часть того, что может это подвальное чудо. Я уж не говорю, что она управляет бассейнами, сауной, уборными, ваннами... Короче! Что там говорить?! Фантастика!
Вот я все эти помещения и облазал. Облазал и обыскал. Ушло на это часа полтора-два.
Слава Господу, что у этих подонков -- Гельмута Хартманна и Франца Мозера не хватило мозгов продублировать свою бомбу! А то я бы совсем запарился... Нашел я эту страшную "Матрешку" там, где и ожидал. Где невольно подсказал мне Фридрих -- в гараже, у задней стенки, в деревянном ящике, под ворохом очень красиво и ярко упакованных рождественских ракет.
"Матрешка" лежала в обычном полиэтиленовом пакете российского производства, с нашим родным Адмиралтейством с одной стороны, и с надписью "Русский сувенир" -- с другой стороны.
Я попробовал осторожно ее приподнять за этот пакет, и убедился, что при необходимости смогу перетащить ее туда, куда мне это будет нужно. Она была, конечно, тяжелее любой такой "Матрешки", набитой своими родственниками мал мала меньше, но все же для меня это был не рекордный вес... Но сейчас трогать этот "Русский сувенир" не имеет ни малейшего смысла. В оставшиеся до Рождества дни Мозер может проверить -- на месте ли эта "Матрешка" с мордой президента России и взрывчаткой внутри, и если ее там не окажется, эти гады могут придумать что- нибудь другое. О чем мы и знать не будем!..
Пусть пока полежит. А там, может быть, наконец, объявится Рэкс со своей полицией и...
Я вылез из гаража в сад и побрел по мокрым холодным остаткам уже по-зимнему жухлой травы, в самый конец ограды, где герр Лемке отвел мне участочек на все мои туалетные дела.
Ростбиф, которым мы ужинали вместе с Фридрихом и Фолькмаром фон Дойном, показался мне солоноватым. С вечера я выхлебал чуть ли не целую миску воды, и теперь на сон грядущий решил хорошенько прописаться, чтобы не вскакивать каждые полчаса ночью.
Только я добрел до "своего" места, как вдруг почувствовал неуловимо-знакомый запах, явное присутствие чего-то живого, и неожиданно услышал тихое осторожное призывное тявканье!..
Боком, боком, на всякий случай, чтобы всегда иметь возможность отпрыгнуть в сторону, я пошел на это жалобное тявканье и увидел под оградой дыру, ведущую из нашего сада прямо на дорогу. Рядом со сквозной дырой была вырыта и еще одна дыра, но "слепая", всего на полтуловища Лисицы. А между этими двумя дырками -- одной для воли, другой -- для наслаждения, сидела моя распрекрасная рыжая соседка по Оттобрунновскому дому Шредеров -- Лисичка и улыбалась мне всеми своими страшненькими зубками!..
-- [dieresis]лки-палки! -- потрясенно сказал я по-нашему, по-Животному. -Ты-то откуда здесь взялась, подруга?!.
-- Потом, потом... -- нетерпеливо проговорила Лисица. -- Потом я тебе все объясню, расскажу... Все -- потом! А сейчас... Давай!!!
И она мгновенно нырнула мордой в "слепую" дыру, вырытую специально для того, чтобы я мог ее безбоязненно трахать.
Мне, честно говоря, было совершенно не до ЭТИХ ДЕЛ, но когда я увидел ее задранный хвост с беленьким кончиком, широко расставленные задние лапки, нежный бело-золотистый пушок вокруг ЭТОГО САМОГО места, я не смог побороть искушения и...
Выспаться мне, конечно, не удалось. В дом я вернулся только под утро на дрожащих лапах, с висящим хвостом и невероятным головокружением. А уже через два часа почувствовал Баськину руку у себя в промежности и, еще не открывая слипающихся глаз, услышал ее голос:
-- Ой, нагулялся, видать, парень! Ой, нагулялся!.. Ну-ка, просыпайся, кавалер чертов! Мне тут пылесосить нужно. И потом, сейчас мастера из "Телекома" приедут -- какую-то новую телефонную систему нужно проверять -по всему дому будут шастать. Вставай, Кыся, вставай!.. ...От этих мастеров "Телекома" полицией пахло, по-моему, километра за три! Хотя они все делали очень квалифицированно и ни у кого из наших домашних подозрений не вызвали...
А я, за всем этим, чувствовал лапу Рэкса и руку Клауса, и был одновременно и обрадован, и огорчен. Сейчас я попытаюсь объяснить мое странное состояние.
Появление полиции в нашем доме уже само по себе создавало некую иллюзию безопасности и успокоения. И это меня радовало. Хотя, вслушиваясь в их якобы "веселую" и якобы "болтовню" с Баськой, с фрау Розенмайер, с герром Лемке, я понимал, что они невероятно скованы своими ролями и попросту обыскать дом и обезвредить бомбу пока ни за что не могут. А вот упустить момент взрыва -- это запросто! Что меня очень огорчало.