А если все же окажется, что Алекс действительно погиб, то они рано торжествуют. Настоящий маньяк жив. Но даже если его все же поймают, все равно никто из этих людей не вернется на Землю. Я убью их всех. Всех до одного. За Алекса... В первую очередь – Грецки. Я устрою вам апокалипсис местного значения. Или погибну сама…»
Виктор Грецки узнал Тайну с новой неожиданной стороны. Удивительно! Оказывается, он совсем не знал Тайну Гор. И никто не знал… Эта высокомерная аристократка, открыто презиравшая людей, была готова пожертвовать собой ради какой-то «железки», робота-слуги! Да она точно такая же ненормальная, как и ее робот! Одна шайка!
Но, к счастью, теперь все уже позади: взбесившийся робот ликвидирован, а его хозяйка сидит под арестом. Это первый в истории подобный случай, и к нему, Грецки, должно быть проявлено снисхождение. Кто же мог такое предположить! Теперь астробиолог надежно изолирована. Будет кого предъявить по возвращению на Землю…
Эйфория продлилась лишь несколько дней. И снова покой людей взорвал сигнал тревоги. Вначале понадеялись: снова ложный… И вот теперь Грецки снова рвал и метал: двое астронавтов, отправившихся ремонтировать оборудование, погибли: отсек внезапно разгерметизировался, а выход оказался заблокирован. Рон Гранье и Лола МакКинли просто задохнулись.
А возле входа в отсек был обнаружен разорванный изящный браслетик в виде цепочки, украшенной маленькой подвеской с бриллиантом. Браслет, принадлежащий, конечно же, арестованной Тайне Гор…
Только вот хозяйка браслета ну никак не могла быть убийцей: она не могла покинуть свою каюту. Кроме того, астробиолог находилась под непрерывным наблюдением стереокамер, которые фиксировали каждый ее шаг.
Кто же тогда убийца?! Мозг Грецки, казалось, раскалился добела от непрерывной работы.
«В страшном лабиринте Тороса, в непроходимых джунглях Диория, окруженный мутантами-людоедами, – я находил выход в самых трудных ситуациях. Но теперь я не знаю, что делать. Я разбит и растоптан. Я ничего не понимаю. Я не вижу выхода. Что делать?», – мучительно размышлял Грецки.
На борту «Неустрашимого» оставался двадцать один астронавт, причем один из них находился в коме, подключенный к аппарату искусственного жизнеобеспечения…
Грецки вошел в каюту Тайны. Подозреваемая спокойно сидела в кресле, пила апельсиновый сок и просматривала свой стереоальбом. В этот момент астробиолога никто не назвал бы красавицей: огромный синяк расплылся на половину лица. Но внешний вид ничуть не волновал девушку: Тайна уже убедилась, что глаз, хотя и заплыл, но все же на месте. Девушка тщательно обработала лицо восстанавливающим аэрозолем. А синяк со временем пройдет… Бывало и похуже!
Грецки встал напротив аристократки с подбитым глазом, которая даже не сочла нужным повернуть к нему голову, и рявкнул:
– Кто имеет доступ к твоим драгоценностям?
– Никто, – отрезала астробиолог.
– Тайна, ты должна немедленно выдать своего сообщника или сообщников. Для тебя это – единственный шанс. Иначе на Земле тебя ждет пожизненная изоляция… Подумай об этом.
Тайна Гор усмехнулась. Она повернулась к командиру и отчеканила, с нескрываемым презрением глядя одним глазом на своего незадачливого командира:
– Я прекрасно понимаю: тебе нужен виновный, чтобы вернуться домой не с самым большим позором. Козел отпущения, на которого можно все свалить… Ведь у тебя ничего нет за душой, кроме преходящей славы… Жена выставила тебя в том, в чем ты к ней пришел, то есть практически без ничего. Остается надеяться только на пенсию Героя. Но ведь и ее можно лишиться вместе с наградами и званиями… И тогда – все! О работе после такого провала можешь сразу забыть. Можно, конечно, поискать себе богатенькую женушку, хотя бы старуху, но с твоим поганым характером – и это ненадолго! Словом, ты нищий, Грецки!
Поэтому ничуть не сомневаюсь, что это именно ты подбросил мой волос на место преступления. Да и украшения тоже… Но ничего у тебя не выйдет, Грецки. Ищи преступника в другом месте.
И глядя на остолбеневшего от подобной наглости командира, добавила:
– Я ничуть не удивилась бы, если бы маньяком оказался ты, Грецки… Ведь ты в таких передрягах побывал… Столько раз был ранен, в том числе в голову… Помню, ты сам рассказывал, что на Кроне и Селене люди седели на глазах, а некоторые сходили с ума… Вспомни Анну: она ведь явно была нездорова.
Грецки, на время лишившийся от такого цинизма дара речи, заскрипел зубами: эта наглая тварь еще и издевалась над ним! И она ще смеет пачкать память Анны! Но ведь астробиолог и вправду не могла совершить последние убийства…
Поэтому командир лишь, с ненавистью глядя на наглую арестантку, процедил сквозь зубы:
– Я просто пристрелю тебя, Тайна, и думаю, после этого на гравилете больше никаких происшествий не будет. Уверен в этом. И оставшиеся подтвердят, что я поступил правильно. И что ты первой напала на меня, чтобы убить.
Тайна надеялась, конечно, что он все же не посмеет. Кишка тонка! Герой Героем, конечно, но законы писаны и для него. С другими он, конечно, мог бы себе позволить что-то подобное, но с ней – маловероятно. Хотя, конечно, возможно все…
Поэтому Тайна снова усмехнулась, презрительно глядя на командира.
– Правда все равно выплывет. Кто-нибудь да донесет. Люди тебя не любят… Да еще и допросы с пристрастием… И тогда тебе крышка, Грецки. Слушай, – Тайна внезапно засмеялась, – а ты случайно не ходишь во сне? Или, может, страдаешь провалами в памяти, а?
Грецки сверкнул глазами, стиснул зубы, чтобы действительно случайно не прибить эту распоясавшуюся от вседозволенности миллиардершу и удалился, кипя от злости. Потом, уже у себя в каюте, кое-как успокоившись, командир задумался.
Слишком уж она спокойна… А может, эта чопорная аристократка права, и убийства – дело рук совсем другого человека? Или оставшихся роботов… Ведь к последнему убийству-то она точно непричастна… Может, он действительно совершает страшную ошибку и эта наглая тварь здесь ни при чем? А виновен лишь ее робот… Ведь детектор лжи не показал ее виновности. Впрочем, стопроцентной уверенности не даст ни один детектор… А роботы… Если свихнулся один, почему этого не может случиться и с другими?
А Тайна, оставшись в одиночестве, снова думала не о себе – об Алексе.
Затем девушка приняла ванну и продолжила смотреть стереоальбом. Как мало здесь снимков Алекса!
А вот и последние фотографии… На них – члены экипажа гравилета. Стереография первая. Половина экипажа «Неустрашимого» перед отправкой. На стереографии та часть экипажа, среди которой Тайна, те, кто должен был оказаться в анабиозе на обратном пути... Это изображение, на котором все стоят, как попало, кому с кем захотелось. Словом, неофициальная стереография, для личных стереоальбомов. Среди астронавтов – убийца или убийцы.
Тайна Гор подошла позже других и стоит последней справа в последнем ряду: она никогда не стремилась позировать. Рядом с ней – кто бы сомневался! – красивый, улыбающийся Тони Новак. Тайна вздохнула, но постаралась отбросить воспоминания, связанные с Тони, и стала рассматривать изображение дальше.
В первом ряду по порядку расположились улыбающаяся Касси Куин (Тайна вздохнула), затем прямая, как палка, без тени улыбки, Карина Бабаян. Стив Робсон, Петр Лапин… Набычившаяся Анна Свенсон (конечно, рядом с любимым шефом!). В центре, как отец семейства, серьезный, официальный Виктор Грецки. Невозмутимый Иенг Чанг. Рядом с ним, словно тень, чуть склонив голову в сторону заместителя командира расположилась Лора Кинг (еще одна влюбленная дура!). Затем Рой Браун и, наконец, Беслан Гаджи.
Вторая стереография – для прессы, архива и прочего официоза. Тут все усажены строго по правилам: самые заслуженные и уважаемые люди – в центре первого ряда. Тайна хорошо помнила, как все происходило.
После того, как был сделан первый снимок, Грецки отыскал красавицу взглядом и пригласил ее сесть рядом с ним в первом ряду, конечно, как спонсора полета и выдающегося ученого. Какая честь! Анна с кислой физиономией покинула нагретое местечко, но осталась в первом ряду, просто подвинулась, пропуская Тайну.