Вдруг в кабинете появляется взмыленный домовой эльф:
- Мастер Шейт, там... ученик мистера Алим Амир Шараф эль Дина...
Я сидел у сестры - сегодня она позвала всех на свою шарлотку, когда почувствовал в своём Лабиринте что-то лишнее. Нет, я помню, что там и до этого бродил кто-то, но тот, казалось, знал, куда шёл и зачем, не терялся и как пришёл, так и ушёл. Я не видел его даже, но я знал, что так было.
Этот же гость источал отчаянье и панику, и это безумно раздражало. Так что я с извинениями откланялся и пошёл домой. В подвал.
Минут через сорок я нашёл источник беспокойства.
- Что случилось?
- Дурак... он решил, что сможет разобраться с ловушкой. И застрял, потерялся...
- И?..
- Я не могу его вытащить. Та гадость, что словил ваш Прюэтт, весьма прихотлива, и пускает в себя только одного легилимента единовременно. Конечно, группой было бы гораздо легче работать... Теперь пока Бенни не умрёт, мне путь в разум Александра закрыт. Я ничем не могу помочь. Никому из них...
* * *
Мерлин, какой я идиот... Как я мог думать, что сильнее, искуснее учителя Амира?
И вот теперь я заперт в Лабиринте. Посреди залов с бесконечными картинами без малейшего намёка на порядок. Наверно, я скоро сойду с ума от тишины...
От спокойствия - первого закона работы с чужим разумом - не осталось ни малейшего следа. Я в смятении, я испуган и зол на самого себя. И ещё по нервам как бритвой проходят эти тихие шаги и непонятный мотив, который будто кто-то напевает себе под нос.
- Ты тут зачем, непонятыш? - внезапно раздалось у меня из-за спины. Я медленно, в душе уже простившись с белым светом, обернулся. Очаровательно. Кроме всего, на меня ещё и монстр какой-то наткнулся. В Лабиринте легко ходить может только его порождение или хозяин.
Почему сразу порождение? Это... существо, хоть и было похожим на человека, не имело ничего общего с внешностью пациента. Это не был какой-то известный человек, и он ничем не напоминал великих героев из легенд. Так... обычный. И одежда - не обноски, но и не от кутюр. Да и вообще... Фантазия главы магического рода - маггл?..
Монстр, тем временем, выжидающе смотрел на меня. Нет, я не поддамся!
* * *
Когда некто ходил тут в прошлый раз, он излучал только спокойствие, что ни в малейшей мере не злило меня. Вообще неудобства не вызывало.
Сейчас же гость Лабиринта боялся, паниковал, злился - он буквально фонтанировал негативными эмоциями, и это почему-то производило эффект комара - знаете, так противно жужжит над ухом, раздражает и бесит до невозможности.
И вот я, полный праведным состраданием... вру, вконец осатаневший, нахожу этого парня (классический азиат среднего роста), и вежливо интересуюсь целью визита. А в ответ получаю крайне логичное:
- Я не дамся тебе, даже не пытайся!
- Хорошо, - терпеливо отвечал я. - Не давайся. Отъявись из Лабиринта и вообще не давайся сколько угодно!
- Будто бы ты, чудовище, не знаешь, что выход мне не найти...
- Ооо, да я тебя к выходу проведу, только исчезни!
- Ты - монстр, и я тебе не верю! - это уже начинало серьёзно надоедать. Заклинило видать парня.
- А я не слишком вежлив для монстра? - чисто для проформы спросил я.
- Ты хочешь лишь ввести меня в обман! Но я не дамся...
- Я уже понял, - раздражённо отмахнулся я от его пафоса. - Ну а что ты будешь делать?
- Я буду сидеть в этой зале и ждать сосредоточения! - от перспективы длительного соседства (видимо, сосредоточение не страдало пунктуальностью и снисхождением, так как сидел парень тут уже не меньше трёх часов) меня перекосило, и я жалобно попросил:
- Ну пошли со мной, а? Я тебя к выходу выведу... Что тебе терять-то?
И спустя ещё пятнадцать минут переговоров, когда я уже с трудом мыслил от совокупного воздействия эффекта комара и пафосных, с трагическим надрывом реплик, консенсус был достигнут.
Потом я проявлял чудеса самоконтроля. На протяжении полуторачасового пути к, как я их теперь назвал, Вратам Избавления от Идиотов, я выслушал около пятидесяти витиеватых вариаций на тему "Тебе не обмануть меня, злобственный монстр!" Мой бедный мозг... И ведь у гада даже язык к концу не заплетался! Талант, однако.
- Вот, - уже изрядно взбешённый, я указал заплутавшему на показавшуюся арку. - Выход. Вали!
- Я не верю тебе, - затравленно ответил... этот. - Ты привёл меня в ловушку!
- Надо было тебя убить, - обречённо признал я. И как эта мысль раньше мне в голову не пришла? Гениально ведь... А теперь, в двух шагах от избавления, я этого сделать не могу. Иначе нафига я тратил своё время и нервы? - Всё, Насреддин недоделанный, дотрынделся, - с этими словами я выкрутил гостю руки, благо, он помельче меня был, и подвёл его (он ещё и упирался! А верещал-то как!) к выходу. Ворота услужливо открылись сами, и я с облегчением втолкнул свою личную нервотрёпку в проём. Эй, мы так не договаривались! Просунувшаяся на ту сторону по локоть рука категорически отказывалась возвращаться назад, более того - меня затягивало на ту сторону! Не хочу!..
- ...Нет, ты, отрыжка шайтана!.. - раздалось у меня над ухом, и я с прискорбием понял, что капитально испортивший мне настроение и, похоже, жизнь парень достал меня и здесь. - У... Учитель?..
- Он приходит в себя! - голос откуда-то справа. - Сердце бьётся само! Ник, отпускай! - с груди будто сняли пресс, заставлявший моё сердце биться в неудобном ритме. Вот, так получше.
- Саша?.. Саша!!! - нет. Нет, нет и нет!
Что бы тут не происходило, это мне не нравилось. Доставучего азиата я не могу объяснить никак, но вот последний голос обозначает только одно... в родном мире, в своей жизни я таких тембров не встречал. У меня только один вариант - последняя реплика принадлежит гоблину по имени Шейт.
Не хочу...
...Я смотрел в потолок, слушая краткий доклад о своём состоянии и положении дел. Двадцать шестого августа около трёх часов ночи я умер. Восемь дней меня посменно держали на этом свете несколько бригад врачей, вручную, то есть с помощью заклинаний, регулируя сердцебиение и ещё чёртову кучу биологических процессов в организме, мышцы и те стимулируя... О количестве вылитых чуть не прямо на сердце и вколотых через шприц зелий лучше и вовсе промолчать. Двадцать восьмого в Англию прибыл срочно вызванный легилимент, Алим Амир Шараф эль Дин, который и пытался дозваться до моего несчастного сознания. А успех в этом нелёгком деле снискал его непутёвый ученик, презревший все законы по работе с разумом, забивший на технику безопасности и не распознавший во мне искомый объект. Дуракам везёт...
В общем и целом, феерическая гадость от Волдеморта обошлась мне в пять тысяч галеонов. Три арабу и две врачам. Правда, им всем вроде заплатили больше, банк взял на себя половину. Ну и в побочный эффект в виде нерадостного настроения. Мягко говоря. Алим, не обращая внимания на смурной вид Шейта, в деталях расписал мне все возможные варианты развития событий. Это я сейчас о депрессиях-самоубийствах. Ну, зато у меня теперь есть гарант неприкосновенности моих любимых мозгов. Если они вообще есть...
* * *
- Шейт, - окликнул гоблина волшебник. - А где ловушка?
- Две минуты, - попытался успокаивающе улыбнуться поверенный Прюэттов. Такой Александр... пугал. Равнодушное выражение лица, пустые глаза. Во время рассказа он только рассматривал палату, и только тихо хмыкнул, заметив мягкие стены и отсутствие острых предметов. По дороге туда и обратно Шейт вспоминал ответ Мюриэль на вопрос о приезде:
- О да, я - самое то, что нужно психически нестабильному подростку, пылающему неприязнью к окружающему миру. Зачем мне приезжать? Чтобы потом озадаченно чесать затылок, рассматривая повесившегося Рона и гадать: "Что, из того я сказала, что-то не то?", так?