Чарма устроила меня на ночлег в бывшей комнате своего отца. Уснула я быстро, но вскоре проснулась – словно меня кто-то в бок толкнул. Не знаю, почему я сразу кинулась к окну. Оно выходило на северо-запад, и я видела, как вдалеке, в темном небе вспыхивают и гаснут фигурки золотых драконов – идущие на посадку и взлетающие звёздные корабли. Я не могла понять, что меня встревожило – ведь эта картина была обычной для Сан-Виргина. Только я об этом подумала, как один из драконов словно бы вырос и приблизился. Огромный и прекрасный, как огненный призрак, он, пылая, висел над домами, башнями и вершинами гигантских елей – эти деревья со светло-голубой хвоёй росли в центральном парке города. Он был гораздо ближе, чем космопорт. И это был не корабль.

Я слышала, как нарастает тревожный гул голосов, видела, как взлетают в расцвеченное огнями реклам небо полицейские флайеры – я уже поняла, что они тут жёлтого цвета. Стрелять по дракону явно никто не собирался – как будто знали, что это бесполезно, а, возможно, только ухудшит ситуацию.

Наспех одевшись, я вышла в неполный тайминг и вскоре уже парила над ночным городом рядом с огненным драконом. Он был огромен – примерно со слона. Может, даже с мамонта. Его светящаяся плоть вблизи напоминала плазму. В какой-то момент она начала уплотняться, и дракон, уменьшаясь в размерах, пошёл на посадку. Я только теперь поняла, что мы находимся прямёхонько над «акрополем». И только сейчас заметила, что несколько его построек охвачены пламенем. Оно было явно ненастоящее – слишком слабо светилось и как-то неестественно колебалось в воздухе. Словно водоросли в почти спокойной воде. Длинные оранжевые водоросли, как будто бы выросшие среди развалин затонувшего города. Все здания Саградиума были целы, но мне на миг показалось, что он лежит в руинах и скоро огненные водоросли заполонят всё вокруг.

– Это её сны! – услышала я неподалёку восторженный молодой голос. – Я точно знаю – это её настоящие сны…

– Тише! – шикнул на худого темноволосого юношу пожилой мужчина. Они стояли в нескольких метрах от меня возле крытого портика, в центре которого работал фонтан. – Если тебя кто-нибудь услышит, мы в лучшем случае потеряем работу. А в худшем отправимся к Деве, и тогда ты больше не только её снов не увидишь, но и своих собственных.

– Дядя, да тут же нет никого. И не бойся – этот дракон сейчас растает.

– Откуда ты знаешь? Говорят, было уже несколько случаев, когда они становились почти настоящими и нападали…

– Только если нападали на них. Думаешь, почему гвардейцы кружат поблизости, но ничего не предпринимают? Все уже поняли, что детей гнева лучше не трогать. Не двигайся, и он ничего нам не сделает. Он точно скоро растает. Видишь – он опять растёт и как бы разжижается… Прямо какое-то огненное желе. А скоро станет как оранжевый дым…

– Только бы эти его не напугали, – мужчина глянул вверх.

Полицейские флайеры зависли над главным храмом.

– Делают вид, что у них всё под контролем, – голос юноши звучал насмешливо. – А на самом деле уже далеко не всё. Скоро тут всё изменится, я чувствую. Дева просыпается. Она уже видит сны. Она действительно видит сны – те, что обычно снятся перед пробуждением. И её сны становятся нашей реальностью…

– Перестань! Это всё твои фантазии. Или ты веришь еретикам?

– Возможно, они-то и правы, дядя. Я дважды подбирал их листовки и читал. Они говорят, что Дева действительно покровительница этого мира, но тамплиеры и аристеи вовсе не избранники, которые ловят её сны. Они едва не погубили этот мир и теперь держат Деву в плену! А она – наше единственное спасение.

– Люди из леса наоборот считают, что она погубит этот мир. Для них она богиня мёртвых. Я говорил с одним из туземцев. Надеюсь, ему удалось благополучно вернуться в этот их лесной посёлок, который они называют городом. Как видишь, Тамлин, люди по-разному думают о Деве. И не все, кто не согласен с Орденом, согласны между собой. Спасёт нас Дева или нет – этого никто не знает, а наше с тобой спасение в том, чтобы жить тихо, поменьше болтать и не тащить в дом всякую гадость вроде этих листовок…

– Да я сразу их сжигаю, как только прочту… Дядя, ты не понимаешь! Ведь всё то, что сейчас происходит, эти огненные драконы, цветы, которые нас тут заставляют вырывать и уничтожать… Это же цветы Девы! Недаром они растут тут, в Саградиуме, над пещерой, в которой она спит. В одной из листовок сказано, что это тафнии, священные цветы здешней богини. Когда-то её называли Тефной. Тефна и Эльген – здешние боги. Прекрасная Дева и Божественный Лев. А другое божество этого мира – Марах-Аскейру, Великий Дракон. Когда-то Лев и Дракон враждовали, и это стало началом гибели мира. Они должны помириться. Наверное, это уже началось, если Святой Дракон принёс сюда Деву, вернул здешнюю богиню из царства мёртвых. А эти заточили её в пещере! Они вовсе не хотят, чтобы она проснулась! Они не дают ей проснуться, дядя! В листовке было написано, что Божественный Лев спасёт Деву! Но сначала он должен помириться с Драконом…

– Тише, Тамлин! Ты так громко говоришь, что он снова становится как настоящий. Наверное, ты его встревожил.

Да, огненный дракон снова уменьшился и уплотнился. Теперь его тело напоминало раскалённый кусок металла. Впрочем, агрессивности он не проявлял. Что это за существо? Альды называли таких уаду. Есть ли у него зачатки разума и души? Лев и дракон должны помириться. Лев и дракон… Я вспомнила прекрасных львов, которых видела, когда мы в гробнице открыли врата на Хангар-Тану. Дия не только видела лурдов, но и ездила на них, общалась с ними. То есть общалась-то она с манойем, который принял облик лурда. Он выбрал тело лурда, когда маги его народа дали ему возможность родиться заново. Альды считали, что только лурд может спасти своего человека от страшной участи мерга. От судьбы живого мертвеца, неприкаянно бродящего среди живых…

– Дядя, смотри… Он превращается. Это же лев!

Не знаю, что повлияло на огненного дракона – мои мысли или, может быть, действительно сны Девы, спящей в глубинах Священного холма… ЕЁ сны… Не знаю, почему, но фигура дракона, снова превратившись в нечто вроде светящейся голограммы, стала быстро изменяться, приобретая очертания львиной. Мне хотелось, чтобы этот огромный лев стал настоящим. Чтобы он ожил. Ударил мощной лапой о каменные плиты этой площади – так, чтобы образовалась глубокая трещина. И мы с ним спустились бы в ту таинственную пещеру, где в хрустальном гробу лежит мёртвая царевна. Спящая красавица, чей сон подобен смерти, но ещё не смерть. Пока не смерть. Её ещё можно спасти!

Но огненный лев через минуту растаял, превратившись в слабо светящееся облако. Вскоре оно рассеялось в прохладном вечернем воздухе – как и то пламя, которым ещё недавно были охвачены несколько храмовых построек. Теперь они светились в сумерках прежней белизной. Юноша был явно разочарован, а дядя напомнил ему, что им обоим давно пора по домам. Они ушли. Вскоре я увидела, как над ближайшим портиком взлетает маленький флайер. Паломники приходили к Саградиуму пешком и поднимались сюда по многочисленным ступеням, но работники, как я поняла ещё утром, прибывали в храмовый комплекс на воздушном транспорте. Похоже, сейчас Саградиум покинули последние работники. Непонятно только, зачем эти двое задержались тут до полуночи. Охраны я нигде не видела. Ни утром, ни сейчас.

Вскоре я поняла, что комплекс охраняется. И весьма неплохо. Когда я сосредоточилась, пытаясь проникнуть сквозь все эти камни, покрывающие холм, в глубине которого находится заветная пещера, у меня ничего не получилось. Я почувствовала то, чего не заметила сегодня утром, когда впервые оказалась в Саградиуме. Я уловила защитную магию. И поняла, что попытка пробраться в святая святых при помощи какой бы то ни было магии будет замечена хозяевами этого места. Здесь орудовали люди, владеющие тонкими материями, включая тёмную материю, которую научились извлекать из космоса даркмейстеры. Соратники аристеев вместе с ними пришли в этот мир и сплели магическую защиту вокруг этого холма. Я должна туда проникнуть, но лучше сделать это обычным путём. Только вот как? Если Дия там… Если она и есть Спящая Дева… Утешает тут одно – она явно им нужна и убивать её им невыгодно.