– Я не могу войти к тебе, Вителлий Север. В твоей каюте нет женщины, которая может меня принять.

– Мне жениться на ком-нибудь прямо сейчас? Говори, кариссима! Пока я добрый.

Добрый! Смотрю на хищный оскал, заменяющий у консула улыбку, глаза, сияющие льдом на зимнем солнце, и отступаю на шаг, второй… а консул расплывается у меня перед глазами, потому что я плачу от обиды. Поворачиваюсь и бегу, стараясь не всхлипывать. Почти добежала до поворота… Оказавшись на руках у консула, возмущённо шиплю не хуже сатхи:

– Отпусти меня, Вителлий Север! Я не пойду в твою каюту!

– Конечно, нет, кариссима. Я понимаю, как это неприлично…

И? Я хочу сказать, что? Возмущённую издевательским тоном, меня перекинули через плечо и внесли как военную добычу! Преторианцы остались за дверью.

– Ты с ума сошёл, Вителлий Север?

– Допустим…

– Выпусти меня!

Сбросил меня в кресло, наклонился ко мне, опираясь руками о подлокотники:

– Ты определись, кариссима. Тебе хотелось узнать о произошедшем в баронствах. Я предоставляю тебе такую возможность. Мой личный архив не покидает мою каюту. Даже в угоду супруге Императора. Будешь смотреть или уйдёшь? Удерживать не стану.

Напоминаю себе, что злиться нельзя. В какое мгновение у легата-прим в очередной раз снесёт крышу, неизвестно. Лучше не провоцировать. Включаю контроль дыхания… Вдох, выдох… Спокойно… Спокойно… Определившись с приоритетами, говорю:

– Буду смотреть. Сделать тебе кофе?

Консул рассмеялся.

– Кариссима… А-а-а, ладно… Делай кофе.

Автомат в кухонном отсеке не включали ни разу. Чем он питается? Быстро заказала кофе и канапе. Запрограммировала несколько вариантов завтраков, обедов, ужинов. К счастью, я освоила этот агрегат в каюте Императора, а память у меня хорошая. Ага, даже помню, что сегодня вышла замуж. За Императора Марка Флавия. И что теперь у меня есть имя. Отец меня пришибёт на месте…

– Не пришибёт, кариссима.

Он мысли читает? Или я вслух думаю?

– Поправь меня, если я ошибаюсь, благородный Вителлий: всё происходящее на базе записывается.

– Не ошибаешься.

– Тогда почему…

– Император разрешил ознакомить тебя с материалами моего посещения мира Альмейн. Он знает, что свой архив я на вынос не даю.

Опять наклонился ко мне, опершись ладонями о стену по обеим сторонам от моих плеч… Я стою, выпрямившись, загоняя страх поглубже внутрь. Это как с хищником… Покажешь страх – станешь добычей. А консул, приблизившись, глаза в глаза, тихо говорит, почти касаясь моих губ своими:

– Никто… Ничего… Не… Скажет…

Ощущаю себя крохотной птичкой в лапах сытого кота. Сердце бьётся в горле… Внизу живота холод и пустота… ещё мгновенье, и я потеряю сознание. Холод стали в руке отрезвляет. Приставила метательный нож к диафрагме консула.

– Шаг назад, Вителлий Север. Соблюдай дистанцию.

Надеюсь, что мой голос не дрожит…

Консул, улыбаясь, оторвал ладони от стены и, держа руки поднятыми, шагнул назад, выполняя мою просьбу. А его зрачки полнятся золотистым светом… Вспыхивают и гаснут… Зачарованно смотрю… Нет, я, конечно, понимаю, что меня самым наглым образом охмуряют. Но пусть лучше охмуряет, чем руки распускает. Пока легат-прим удерживается от прикосновений, пусть делает, что хочет. Потому что если он вздумает меня целовать, то в своей каюте он на поцелуях не остановится. Некому здесь его остановить. Я для консула не противник. Так… погулять вышла.

Смотрю на панораму предгорий. Съёмка с десантного катера позволяет обратить внимание на мелочи, которые ускользают от взгляда при полёте на ройхе. Ройхи кружат неподалёку. Не приближаясь, но и не отпуская катер далеко. Интересно, а на десантном катере можно пройти грань между мирами? Как на ройхе? Скорость и размеры сопоставимы…

Консул включил режим быстрого показа, сказав, что я могу замедлить, когда пожелаю видеть подробности. Или провести пару-тройку суток в его каюте… Не стала реагировать.

Катер снижается. Стремительно увеличивается в размерах зáмковый двор. Консул в форме легата-прим покидает катер по антигравитационному колодцу. Пока не запомню, как эта штука называется, буду называть её так. Встав точно в центре двора, ждёт… Стрела ударила в камень у ног. Не шелохнулся. Вышел барон. Незнакомый. Или уже сменился где-то? Я вроде бы всех видела… Переговорили… Легат-прим отослал катер. СЕЛИ НА РОЙХОВ! ОБА! Стоп-кадр.

– Ты провёл неделю, сопровождая птенцов.

– Это был интересный опыт, кариссима. И мне нужно было пообщаться с Серыми лордами.

Молча включаю запись. Ройхи кружат над знакомым до малейшего камешка зáмковым двором. Приземляются… Барон Зигмунд вышел встречать гостей. Краткое приветствие со стороны барона, начинает говорить легат. Зигги темнеет лицом, впадая в бешенство. Сплёвывает какую-то фразу… Легат-прим безмятежно улыбается, положив руки на наборный пояс. Форма легата-прим подпоясана не ремнём. А боевым хлыстом с убирающимися режущими кромками… Разбирается ли Зигги в методах маскировки оружия? Зигги отворачивается, собираясь уходить… Опять трюк с ножом. Но легат-прим – это не барон Роже. Нож перехвачен в воздухе и возвращён движением пальцев. Зигги отшатнулся, и клинок вонзился в дверь. Опять говорит легат-прим. Издевательское сочувствие заметно даже при быстром просмотре. Пока не буду включать нормальный режим. Хочу увидеть как можно больше…

Начинает говорить барон, проводивший консула к Зигги. Судя по жестам, пытается успокоить Зигги. Ещё один ройх. Барон Алек. Любезно улыбаясь, раскланялся с баронами, вежливо приветствовал консула. Консул вернул приветствие, чем-то удивив барона… Зигги рявкает как медведь. Консул, улыбаясь, разводит руками… Теперь говорит барон Алек. Зигги вскинулся, не веря своим ушам, посмотрел на Алека, затих… Алек обращается к консулу. Улыбка, заменяющая оскал, на лицах обоих собеседников. Шаг, второй… начинают кружить как волки, продолжая говорить. Зигги расхохотался, что-то выкрикнув. Барон Алек вопросительно смотрит на консула, который задумчиво кивает. Барон Зигмунд, повернувшись а зáмку, что-то кричит.

Смотрю на экран, перевожу взгляд на консула… не верю своим глазам! Слова «идиотизм» здесь явно не достаточно. Утешает то, что консул вполне себе живой… Франц рысью тащит два фламберга. Барон Алек делает широкий жест, предлагая гостю выбрать клинок. Легат-прим с любопытством разглядывает две полосы стали с волнистой режущей кромкой, пожимает плечами и берёт тот, который ближе. Покрутил в руках… Он же не умеет фехтовать длинным клинком! Алек – мастер. Что говорить, и у Зигги – дубовый лист на рукоятке, а консул… В нашем мире уже не пользуются длинными клинками! И куда он лезет?! Смотрю, периодически поглядывая на консула, с целью убедиться, что он жив и здоров. Устыдилась. Луций Вителлий Север продемонстрировал в очередной раз, что воину не нужно оружие. Передал фламберг Францу, что-то сказав Алеку с режущей не хуже фламберга улыбкой. Барон, с которым консул появился у Зигги, хотел что-то сказать, но решил промолчать… Зрители разошлись в стороны, формируя круг поединка… Лучники на стенах, катер в воздухе. Барон Алек и консул обменялись парой коротких фраз. Скорее всего, благодарят друг друга за оказанную честь. Алек ещё что-то спросил, легат-прим пожал плечами. А к Зигги присоединилась Лола. Одета уже не в пёстрые лоскутья, а в шёлковое платье. Всё-таки добилась своего, плясунья. Пусть будет счастлива.

Поединок начался. Легат-прим прекрасно владеет приёмами «открытой руки». Алеку ни разу не удалось зацепить его. Наоборот, это Алеку приходилось уворачиваться от своего же собственного клинка, летящего ему то в лицо, то в ноги, то выворачивающегося вбок… Что удивляться… Эти приёмы разработаны против боевого ножа: чем длиннее клинок, тем проще… Легат перемещается тенью вокруг Алека, пробующего приёмы разных школ фехтования. Руки легонько касаются летящего клинка… И Алеку приходится в очередной раз выскальзывать из-под лезвия…

Уже не смотрю на консула, захваченная красотой поединка. Надо попросить этот отрывок. Хочу смотреть в разных режимах! Алек отбрасывает меч и делает скользящий шаг вперёд и вбок. Консул бьёт ребром ладони. Дальше в ускоренном режиме смотреть нельзя. Как бы замедлять не пришлось! Противники превратились в стремительно меняющиеся кляксы. Скорость перемещений такова, что в режиме прокрутки глаз не улавливает нюансов. Стиснув зубы, смотрю. За кого я переживаю? Точно не за Зигги. За него есть кому переживать!