– Какой аконит и серебро? Что ты с ним сотворила, гадина? – вскочила на ноги Розамунда, кинувшись к Маре. – Я тебе клянусь, если Дерек умрёт, я сама тебе глотку разорву!

Дорогу ей тут же перегородили наёмники Велан, удерживая её и не подпуская к хозяйке, но в их глазах, отчётливо читался страх. Немудрено, учитывая, что Велан при них, вовсю трепалась об оборотнях.

Мара широко улыбнулась.

– Это дорога в один конец! И, кажется…- девица посмотрела за спину Розамунды, на лице появилось удовлетворение. – Для Дрейка он уже наступил. Хм… Как быстро… А ты так и не попрощалась.

Роуз мгновенно обернулась к Дереку и увидела, как парня выгнуло в агонии, сильная судорога скрутила тело, и глаза закатились… а затем он упал на землю и затих. С губ Дрейка не срывалось больше ни звука. Он лежал, распростёртый на земле, как изломанная кукла, не подавая признаков жизни. А из глаз, ушей, носа и рта потекла ручейками кровь.

Роуз на подгибающихся ногах несмело сделала шаг вперёд. Девушку затрясло, как в лихорадке, а сердце в груди сковал лёд.

– Дерек, – тихонько позвала она.

Шаг…ещё шаг… и Розамунда упала рядом с ним на колени.

– Знаете мисс Велан, мы на убийство не подписывались, – заявил Винс, начав пятится назад – Вы нам заплатили, мы своё дело сделали, а теперь разойдёмся миром. Вы нас не знаете и мы вас не знаем. Пошли Стив, – позвал он брата и, развернувшись, парни рванули что есть духу в лес.

– Предатели! – крикнула им в след, оставшаяся в одиночестве Мара, но братья её уже не слышали, громко ломая ветки, продирались вглубь леса, чтобы скорее унести ноги отсюда.

Розамунда краем уха слышала их препирательства, но не воспринимала слова. Реальность утратила для неё важность. Сердце парня ещё сделало несколько слабых ударов…а затем, затихло – навсегда.

– Нет, любимый, нет, нет, нет… ты не мог…Дерек! – трясущимися руками, девушка схватив за грудки встряхнула парня. – Очнись! Дерек! Не оставляй меня! Дерек!!! – пронзительно закричала Роуз и крик, ветром разлетелся по лесу…

Зарыдав, завыв от охватившего её горя, девушка, упала парню на грудь, вцепившись в него и чувствуя как её мир рушиться, а внутри расползается пустота, грозя поглотить Роуз полностью. А губы, как заезженная пластинка всё продолжали повторять: «Не оставляй меня… Не оставляй…ну пожалуйста, я прошу тебя…».

– Как трогательно. Прямо Ромео и Джульетта, – протянула Велан, о которой Роуз совершенно забыла. Мара подошла ближе и с брезгливостью смотрела на плачущую девушку. – Это будет тебе уроком Сент-Джеймс, никогда не переходить дорогу Маре Велан. А теперь «Джульетте» пора следовать за своим «Ромео».

Розамунда подняла лицо и взглянула на девицу, наставившую свой пистолет на неё. Но девушка не видела оружия, её взгляд, был прикован к той, которая ранила Дерека…которая убила его! Которая убила их обоих! На ту, для которой не было ничего более важного, чем деньги и власть. На ту, что без зазрения совести преступила закон оборотня и человека, предав обе сущности. И внутри словно щёлкнул предохранитель. Из глубин её существа тёплой волной, стало подниматься Нечто, что ощущалось как чуждое и в тоже время близкое ей. Разбуженная ненавистью и горем Роуз дремавшая в ней вторая Сущность, жившая в ней с самого рождения, теперь как дивный цветок распускала свой бутон, заполняла девушку, вытесняя её разум и чувства, заменяя невероятно могучей и древней силой, беря под контроль тело Розамунды. И это было не остановить… Впрочем, Роуз и не пыталась, спрятавшись в объявшем её тепле, как в объятьях друга.

Тело девушки окутало сияние, словно одев в прозрачные одежды, сотканные из лунного света. Длинные словно струящееся серебро, волосы развевал ветер, а глаза Розамунды вспыхнули и загорелись, потусторонним холодным светом, став бездонными как вечность. В них отражалась сама суть мироздания, и таились тайны, которые не подвластны человеческому разуму.

«Розамунда» мягко поднялась и сделала шаг к, замершей с приоткрытым от изумления ртом, Велан, всё ещё державший наставленный на нёе пистолет.

– Это что такое? Что за световое представление Сент-Джеймс? – заикаясь, проверещала Мара, начав отступать. Голос её повысился на октаву, выдав явный испуг девицы.

– Ты, та, что попрала законы детей Луны, опустись на колени, – заговорила Роуз голосом холодным, как льды Арктики, пробирающим до костей, властным и дышащим такой невероятной силой тоном, что было ясно, что он не принадлежит человеческому существу.

– Чего? Да ты сума сошла! Я не встану перед тобой, маленькой, себялюбивой дрянью на колени!

– Имя Мне – Мать всех оборотней, Прародительница людей с сущностью зверя и Я приказываю тебе Тамара Элизабет Велан – встань передо Мной на колени! – возвысила голос Роуз, с гневом взглянув на Мару.

Ноги высокомерной красавицы в тот же миг подкосились и она, вскрикнув, рухнула на колени перед возвышающейся над ней девушкой. Позабытый пистолет выпал из ослабевшей руки. Вся бравада Мары тот час испарилась. Она смертельно побледнела, с ужасом глядя на Розамунду.

– Это невозможно… – прошептала Велан.

– Я не вмешиваюсь в дела Своих детей без надобности, давай им право распоряжаться своей жизнью. Но ТЫ, хладнокровно и расчётливо, без зазрения совести, пролившая кровь невинного человека, преступившая закон людей, и оборотней. Виновная в смерти собрата и задумавшая ещё одну гибель, заставила пробудиться Меня, – вела дальше свою речь «Роуз», или точнее Прародительница, говорившая через неё. – И Я здесь, что бы вынести тебе приговор и наказать за твои бесчинства!

– Нет! Нет! Я не виновата. Это Сент-Джеймс, это она вынудила меня! – истерично закричала Мара.

В это мгновение раздался мягкие удары десятков лап по земле и из леса, тяжело дыша выбежала стая волков. Впереди был вожак, смолянисто чёрный волк – Эрик таки привёл оборотней.

– Эрик, Эрик! Оттащи от меня эту психопатку! Она мне угрожает! – тут же бросилась, Велан было к нему, но тело ей перестало подчиняться, и она так и осталась стоять на коленях.

«Мара? Роуз? Что происходит?»- раздался изумлённый голос Принстона. Волки окружили девушек, все явно были растерянны, но ближе никто подойти не отважился. Сцена, которую предстала им, была более чем удивительна.

«Розамунда» оторвала взгляд от коленопреклоненной Мары и взглянула на стаю. Вмиг стало удивительно тихо. Только ветер шумел в ветвях деревьев. А волки друг за другом начали опускать головы в поклоне. Удивительная мощь стоящего перед ними существа в облике Розамунды Сент-Джеймс, достигла каждого из них, вызвав в сердце суеверный страх и одновременно благоговенье, заставляя немедля выказать своё уважение и готовность беспрекословно подчиняться.

– Тамара Элизабет Велан, – вновь переключила на девицу своё внимание Прародительница. – Слушай же свой приговор! Тебя не имеющую чести, достоинства и благородства, отрекшуюся от человечности, я обрекаю на участь хуже, чем смерть – всю оставшуюся тебе жизнь, ты будешь скитаться в облике зверя! Лишенная всего того, что так радовало тебя! Без возможности, когда-либо, принять человеческий вид! Ни одна стая не примет тебя, никто не признает. Всюду ты будешь изгнана! Каждое полнолуние, твое тело будет ныть от невыносимой боли, так как у тех, кого ты называла «грязнокровками»! – каждое слово, словно камнем, обрушивалось на голову Мары, заставляя её склоняться, всё ниже и ниже, пока девица не распростерлась ниц. – Да будет так! – произнесла Прародительница и прикоснулась к Маре.

– Нет! – дико закричала девица. – Пожалуйста, не надо! Пощадите!

Когда пальцы «Роуз» коснулись Велан, та начала кричать, ее крик был полон боли, и он продолжался всё то время, пока её тело менялось. И каждая метаморфоза приносила ей невыносимое страдание. Менее чем через минуту перед «Розамундой» вместо Мары, уже стояла чёрная волчица. Только выглядела она не как опасная хищница, гордый и великолепный зверь, а как нашкодивший пёс. Она вся тряслась и надрывно скулила.