Глаза Лилли увлажняются.

- Я иду с тобой.

- Лилли…

- Меня здесь ничего не держит.

Джош качает головой.

- Прости, куколка... это одиночный билет.

- Я иду с тобой.

- Лилли, мне действительно жаль, но это невозможно. Здесь безопаснее. С группой.

- Ну да, здесь ведь так стабильно, - ответила она презрительно. - Настоящий нескончаемый любовный фестиваль.

- Лучше здесь, чем где-то в другом месте.

Лилли смотрит на него сквозь раненый глаз и слёзы бегут по её разбитому лицу.

- Ты не можешь остановить меня, Джош. Это мое решение. Я иду с тобой и не о чем больше говорить. А если ты попытаешься и остановишь меня сейчас, я буду преследовать тебя и разыщу. Я иду с тобой, и ты ничего не можешь с этим поделать. Ты не можешь остановить меня. Хорошо? Так что... смирись с этим.

Она застёгивает пальто, натягивает на ноги ботинки и начинает собирать вещи. Джош тревожно смотрит на неё. Движения Лилли осторожны, прерывисты из-за приступов боли.

Боб обменивается взглядом с Джошем, между ними безмолвно пробегает мощный поток энергии, в то время как Лилли собирает свою одежду в вещевой мешок и направляется к выходу из палатки.

Джош на мгновение задерживается возле входа, оглянувшись на Боба.

Наконец Боб кивает головой и произносит с лёгкой улыбкой:

- Женщины.

* * *

Через пятнадцать минут, Джош закидывает седельные сумки, заполненные консервами с мясом и тунцом, сигнальными ракетами, одеялами, спичками, верёвкой, свернутой палаткой, фонарями, небольшой походной кухней и сложенной удочкой на свой чёрный байк Сузуки. Он также захватил дешёвый 38-калибровый пистолет, немного бумажных тарелок и специй, тайком украденных из общих запасов. День становится ветреным, и небо затягивают пепельно-тёмные облака.

Нахмурившееся небо добавляет ещё больше беспокойства. Джош закрепляет мешки с багажом и смотрит через плечо на Лилли, стоящую в стороне на расстоянии трёх метров на краю дороги и держащую на плечах раздутый рюкзак. Она ёжится от боли в рёбрах, на которые давят ремешки рюкзака.

Со всех сторон поляны за ними наблюдают самозваные лидеры группы. Трое мужчин и женщина средних лет стоически выдерживают взгляд. Джош хочет выкрикнуть им что-нибудь саркастическое и уничтожающее, но прикусывает язык. Вместо этого, он поворачивается к Лилли и произносит:

- Ты готова?

До того, как Лилли успевает ответить, с восточной стороны поместья раздаётся голос.

- Народ, стой!

Боб Стоки тяжело идёт вдоль изгороди с огромным мешком, перекинутым через спину. Слышится звон бутылок - несомненно, личные запасы "лекарств" Боба, а выражение лица старого медика отражает странную смесь ожидания и смущения. Он осторожно подходит.

- До того, как вы скроетесь на закате, у меня есть к вам вопрос.

Джош смотрит на мужчину.

- Что происходит, Боб?

- Просто ответь мне, - продолжает он, - У тебя есть медицинская подготовка?

Лилли озадаченно смотрит и морщит в замешательстве брови.

- Боб, что тебе нужно?

- Это простой вопрос. У кого-нибудь из вас есть медицинский диплом?

Джош и Лилли обмениваются взглядами.

- Насколько мне известно, нет, Боб, - вздыхает Джош.

- Тогда разрешите мне спросить кое-что ещё. Кто из вас, блядь вашу мать, будет наблюдать за инфекцией в глазу? - Он тычет пальцем в затёкший глаз Лилли. - Или, если уж на то пошло, следить за сломанными ребрами?

Джош смотрит на врача.

- Что ты пытаешься сказать, Боб?

Мужчина тычет пальцем в ряд автомобилей, припаркованных вдоль гравийной дороги позади него.

- Раз уж вы все направляетесь без определенной цели непонятно куда, наверное, всё же имеет смысл делать это с аттестованным врачом военно-морского корпуса Соединенных Штатов?

* * *

Они складывают вещи в кабину фургона Боба. Старый пикап Dodge Ram выглядит настоящим монстром - весь покрытый пятнами ржавчины и вмятинами и с модернизированной крышей вытянутого грузового отсека. Стёкла фургона - длинные и узкие, и такие непрозрачные, словно натёрты мылом. Рюкзак Лилли и сумки Джоша отправляются в багажник и втискиваются между грудами грязной одежды и полупустых бутылок дешёвого виски. В задней части стоят две раскладушки, огромный кулер, три разбитые санитарные сумки, изношенные чемоданы, парочка канистр для топлива и старая кожаная докторская сумка, выглядящая так, словно её только что забрали из ломбарда, и куча садовых инструментов рядом с противопожарной перегородкой - совки, мотыги, несколько топоров и очень грязные на вид вилы. Сводчатый потолок достаточно высокий для размещения сгорбившегося взрослого человека.

Убирая сумки, Джош замечает разбросанные части двенадцати-калибрового дробовика, но никаких признаков патронов. Боб носит 38-калибровый обрез, который, вероятно, не сможет поразить цель с десяти шагов в безветренную погоду, даже если при этом Боб будет трезв, что случается крайне редко. Джош знает, что им понадобятся оружие и боеприпасы, если они хотят получить шанс на выживание.

Джош захлопывает дверцу и чувствует, что кто-то ещё наблюдает за ними.

- Хей, Лил!

Голос звучит знакомо, и когда Джош оборачивается, он видит Меган Лафферти, девушку с коричневыми кудряшками и расстроенным либидо, стоящую на гравийной дорожке, на расстоянии нескольких автомобилей. Она держит за руку юношу-наркомана с густыми светлыми волосами и в дешёвом свитере. Как уж его зовут? Стив? Шон? Джош не может вспомнить. Все воспоминания Джоша вертятся вокруг постельных приключений девушки на протяжении всей дороги, начиная от Пичтри-Сити.

Сейчас двое раздолбаев стоят здесь, глядя с ястребиной энергичностью.

- Привет, Мег, - мягко отвечает Лил, несколько скептически, подходя к фургону и становясь рядом с Джошем. В неловкой тишине слышно, как Боб колотит под капотом машины.

Меган и наркоман осторожно приближаются. Меган тщательно взвешивает слова, обращённые к Лилли.

- Ребята, я слышала, вы срываетесь в поисках лучшей жизни.

Следующий за Меган наркоман тихонько хихикает.

- Все имеют право стремиться к чему-то большему.

Джош бросает на парочку взгляд.

- Что мы можем сделать для столь прекрасных молодых людей?

Меган не отрывает взгляд от Лилли.

- Лил, я просто хотела сказать… что... Надеюсь, ты не злишься на меня или на кого-нибудь ещё.

- Почему я должна злиться на тебя?

Меган опускает глаза.

- На днях я сказала кое-что, хотя и не думала так на самом деле... Я просто хочу... Я не знаю. Просто сказать, что мне очень жаль.

Джош пристально смотрит на Лилли и в тот краткий момент молчания, прежде чем она ответит, он мгновенно видит всю сущность Лилли. Её ушибленное лицо смягчается. Глаза наполняются прощением.

- Тебе ни за что не надо просить прощения, Мег, - говорит Лилли своей подруге. - Мы все просто пытаемся сохранить наше дерьмовое единство.

- Он действительно по-блядски обошёлся с тобой, - произнесла Меган, оглядывая разбитое лицо Лилли.

- Лилли, мы должны двигаться, - вмешивается в разговор Джош.

- Скоро стемнеет.

Наркоман шепчет Меган:

- Ты спросишь их или как?

- Спросишь что, Мег? - спросила Лилли.

Меган облизывает губы. Она поднимает взгляд на Джоша.

- Это действительно было блядством с их стороны... осудить тебя.

Джош коротко кивает.

- Весьма признателен, Меган, но мы действительно должны выдвигаться.

- Возьми нас с собой.

Джош смотрит на Лилли, а она в свою очередь уставилась на подругу. Наконец Лилли произносит:

- Эм, видишь ли, дело в том, что...

- Безопасность в грёбаном количестве, подруга, - с энтузиазмом произносит наркоман с сухим, немного нервным хихиканьем. - Мы вроде как в режиме воинов...

Меган поднимает вверх руку.

- Скотт, заткнись на пару минут.

Она смотрит на Джоша.

- Мы не можем остаться здесь с этими фашистскими ублюдками. Только не после того, что случилось. Здесь грёбаный бардак, люди больше не доверяют друг другу.