529 К настоящему моменту я сообщил практически все, что имел сказать касательно общих аспектов психологии сновидений17. Я намеренно избегал деталей и не вдавался в подробности – их проще рассматривать на конкретных примерах. Обсуждение общих аспектов привело нас к другим проблемам, упоминание о которых неизбежно при описании сновидений. Конечно же, можно было бы сказать очень многое о цели анализа сновидений, но с учетом того, что анализ сновидений на самом деле является только инструментом аналитической работы, сделать это возможно только в рамках рассмотрения всего хода психотерапии. Для того чтобы подробно описать сущность психотерапии, совершенно необходим ряд предварительных наработок, с различных сторон демонстрирующих эту проблему. Вопрос об аналитической терапии в высшей степени сложен, хотя некоторые авторы стараются превзойти друг друга в упрощенчестве, желая уверить нас, что «корни» болезни можно обнаружить с легкостью. Я должен предостеречь против столь фривольного подхода. Я предпочел бы, чтобы серьезные умы основательно и добросовестно взялись за разбор тех глобальных проблем, которые анализ сдвинул в свое время с мертвой точки. Самое время академической психологии спуститься с небес на землю и обратиться к проблемам реальной человеческой психики, а не только проводить лабораторные эксперименты. Профессорам не следовало бы запрещать своим ученикам заниматься аналитической психологией или использовать аналитические понятия; также не стоит ставить в упрек нашей психологии то, что она, вопреки научным традициям, принимает во внимание «обыденный опыт». Я уверен, что психология многое бы выиграла, если бы серьезно занялась проблемой сновидений, потому что только тогда она сумела бы освободиться от совершенно необоснованного и дилетантского предубеждения, будто сновидения вызываются исключительно соматическими раздражителями. Переоценка соматических факторов в психиатрии – одна из существеннейших причин, почему психопатология не делает никакого прогресса, если она напрямую не подкреплена анализом. Догмат о том, что «болезни разума суть болезни мозга» есть пережиток материализма 70-х годов XIX века. Он превратился в ничем не обоснованный предрассудок, тормозящий всякий прогресс. Даже если бы это было верно и все психические болезни были бы болезнями мозга, это вовсе не являлось бы причиной для отказа от изучения психической стороны болезни. Этот предрассудок используется для того, чтобы с самого начала дискредитировать всякую попытку поиска в этом направлении. Доказательств того, что все ментальные расстройства суть болезни мозга, никогда не было предоставлено, да их и невозможно найти, потому что в противном случае пришлось бы доказывать также, что человек мыслит или поступает тем или иным образом вследствие того, что те или иные частицы белка распались или соединились в тех или иных клетках. Подобный взгляд прямо ведет к материалистической максиме: «Что человек ест, то он и есть». Представители этого направления хотели бы свести психическую жизнь к анаболическим и катаболическим процессам в клетках мозга, причем сами эти процессы с неизбежностью понимаются ими только как лабораторный синтез или дезинтеграция, потому что рассматривать их как порождающие жизнь совершенно невозможно до тех пор, пока мы не начнем мыслить в терминах жизненных процессов как таковых. Однако именно так следовало бы понимать процессы в клетках, если материалистическое мировоззрение оставляет за собой притязание на достоверность. Но тем самым мы вышли бы за пределы материализма, потому что жизнь невозможно помыслить как функцию вещества, а только как процесс, существующий сам по себе и в себе самом, – процесс, который подчиняет себе энергию и материю. Жизнь как функция материи предполагает спонтанность развития, доказательств чего нам, наверно, предстоит еще долго дожидаться. Мы больше не вправе рассматривать психическое как мозговой процесс, так же как не вправе вообще бездоказательно понимать жизнь односторонне, только материалистически, совершенно упуская из виду, что уже сама попытка представить себе что-либо подобное сумасбродна. Всякий раз, когда мы относимся к сумасбродству всерьез, это порождает еще большее безумие. Напротив, психический процесс следует рассматривать именно как психический, а не как органический клеточный процесс. Сколь бы ни было сильно негодование по поводу «метафизических фантомов», когда процессы в клетках объясняются виталистически, тем не менее, физическая гипотеза продолжает рассматриваться как «научная», хотя она не менее фантастична. Однако она является неотъемлемой составляющей материалистического предрассудка, и потому любая бессмыслица, призванная свести психическое к физическому, тотчас же сакрализируется в качестве научной. Надеюсь, что не слишком далеко то время, когда этот устаревший реликт ставшего бессмысленным материализма будет отринут умами наших ученых.
Примечания
Впервые опубликовано на английском языке под названием «The Psycholigy of dreams» (In: Collected Works on Analytical Psychology. London, 1916; New York, 1920). В расширенной форме в: Über psychische Energetik und das Wesen der Traume (Zurich, 1948).
1 Кант И. Введение в логику.
2 Первоначальная версия 1916 года на этом месте заканчивается.
3 Ср. мою работу: Jung C.G. Über die Psychologie der Dementia praecox. [Рус. пер. – Юнг К.Г. Работы по психиатрии. СПб., 2000. Flournoy. Automatisme teleologique antisuicide. 1908, p. 113f.]
4 Ср.: Maeder. Sur le movement psychoanalytique, p. 389ff. Über die Funktion des Trau-mes, p. 692ff. Über das Traumproblem, р. 647.
5 Ср.: Furst. Statistische Untersuchungen uber Wortassoziationen und uber familiare Überienstimmung im Reaktionstypus bei Ungebildeten, р. 95.
6 Des Indes a la planete Mars. Nouvelle observations sur un cas de somnabulisme avec glos-solalie.
7 По поводу телепатии сошлюсь на: Rhine. New Frontiers of the Mind.
8 Ср. работы об «образовании символа» в: Silberer, Über die Symbolbilding.
9 Здесь мы согласны с Адлером.
10 Maeder. Traumproblem, р. 680ff.
11 Levy-Bruhl. Les Fonctions mentales dans les societes inferieures, р. 140. Достойно сожаления, что автор позднее отказался от меткого обозначения «мистический». Вероятно, он сделал это под натиском глупцов, которые вкладывают в слово «мистический» свои собственные абсурдные представления.
12 Мэдер в своей работе «Traumproblem» привел несколько примеров интерпретации на субъективном уровне. Оба эти подхода к интерпретации подробно обсуждаются в моем сочинении: Über die Psychologie des Unbewussten (Par. 128f). [Рус. пер. – Юнг К.Г. Эссе по аналитической психологии. М., 2006, пар. 128 и далее.]
13 Пар. 206. [Рус. пер. – Юнг К.Г. Эссе по аналитической психологии. М., 2006, пар. 206 и далее.] О проекции в переносе см.: Psychology of Transfence. [Рус. пер. – Юнг К.Г. Психология переноса // Юнг К.Г. Практика психотерапии. СПб., 1998.]
14 О типичных содержаниях проекций см.: Die Psychologie der Übertragung. [Рус. пер. – Юнг К.Г. Практика психотерапии. СПб., 1998, пар. 364 и далее, 383 и далее.]
15 Только из соображений полноты изложения я должен упомянуть, что никакое имаго никогда не возникает только извне. Априорно существующая психическая диспозиция, а именно архетип, накладывает на него свой специфический облик.
16 Под этим подразумевается теория архетипов. Но, что, биологическое понятие «образчиков поведения» также является «метафизическим»?
17 В следующей далее, написанной значительно позже статье имеются еще некоторые добавления.
О природе сновидений
530 Медицинская психология отличается от всех других научных дисциплин тем, что она вынуждена решать наиболее сложные проблемы, будучи лишена при этом возможности опираться на результаты опытов на серии верифицируемых экспериментов и на факты, доступные логическому анализу. Напротив, она сталкивается с бессчетным количеством бесконечно изменчивых иррациональных случаев, поскольку психическое – самое непостижимое и самое загадочное явление из тех, с которыми научная мысль когда-либо имела дело. Хотя и необходимо допустить, что все психические явления, в самом широком смысле, так или иначе каузально зависимы, но и тут важно помнить, что каузальность в конечном счете проявляется лишь статистически. Поэтому, вероятно, в некоторых случаях было бы вполне уместно дать возможность проявиться абсолютной иррациональности, даже если – уже из эвристических соображений – мы и рассматриваем каждый отдельный случай в каузальном плане. Также было бы нелишне учитывать, по крайней мере, одно из классических различий в понятиях: различие между cause emciens[86] и cause nnalis[87]. Для психологии вопрос: «Почему это произошло?» вовсе не обязательно является более продуктивным, чем другой вопрос: «С какой целью это произошло?»