— Освободите остальных, — Ярош выбежал из камеры.

Тайра, танцуя, сбивала замки на других камерах. Через несколько мгновений узники были свободны. Ирина, не сдержав чувств, повисла у ангела на шее, но тот мягко отстранил женщину.

По коридору бежали трое стражников — картежников, больше похожих на головорезов, чем на безликих солдат Империи.

— Уходите, мы их задержим! — крикнула Тайра.

И вместе с Киш они перегородили проход.

— Змеи кусаются, — сладко предупредила дочь колдуна.

От яда этой зачарованной змеи спасения не знали. Женщины догнали друзей возле тайного хода. Стена стала на место.

Министр не мог заснуть, тревога не давала сомкнуть глаз. Переодевшись, Феофан вышел из спальни.

На окне сидела облаченная в белое фигура, чьи руки срослись с крыльями.

— Тебя предали, министр, — с насмешкой проговорил советник Императора. — Пиратские капитаны сбежали. Почему ты не убил их?

Министр ответил не сразу, взвешивая каждое слово.

— Досадно. Мы поймаем беглецов. Это не дело государственной важности.

— Ты глупец, Феофан. Корабль с черными парусами видели неподалеку от порта. На этом корабле твоя и моя погибель. На этом корабле погибель всей Империи. Ты что, не понимаешь этого, министр?

Феофан махнул рукой, не веря.

— Что может сделать один корабль против могущества всей Империи? — хмыкнул он.

— Ты забываешь, министр, — прошипела Химера, — что совсем недавно все моря принадлежали пиратам. Ты знаешь, что может натворить один настоящий пират, попадая в наш город. Ты видел это на Элигерском побережье собственными глазами. А если их будут десятки? И почему этот? Почему Ярош Сокол? Зачем судить, если можно сразу казнить?

— Ты такой мудрый, почему же ты не министр, советник Императора?

Химера оскалилась.

— Плох министр, не желающий больше власти, чем у самого Императора, — Феофан отшатнулся, а Химера безжалостно продолжала: — Ты верно служил Империи, с какой грустью будут говорить о твоей измене.

Феофан выхватил пистолет, который всегда носил с собой, и выстрелил. Пуля не причинила вреда советнику Императора.

Химера поднялась в воздух, толкнув Феофана. Блеснули когти, выбив оружие из слабых людских рук. Острые лезвия остановились возле горла министра.

— Разве может смертный убить кого‑то из давнего народа?

— Но пираты вас убивают, — прохрипел министр, косясь на лезвия когтей, что могли лишить его жизни в любое мгновение.

— Пираты. Но не такое ничтожество, как ты, — Химера неохотно убрала когти. — Ты докажешь свою верность Империи, потопив корабль с черными парусами. Отправь за ним весь наш флот. Корабль должен быть уничтожен, а вся команда мертва. Помни, Феофан, что у советника Императора есть право казнить предателей без суда.

Феофан тер распухшую шею, ему казалось, что по коже уже течет кровь.

— А почему ты сам не проберешься на корабль Сокола и не утопишь их всех? Ты же можешь превратиться в кого угодно.

Химера хищно зашипела: министр мстил и знал об этом.

— Сокол дрался со мной. Он узнает меня в любом обличье. Даже под видом невинного ребенка. Ты меня понял, министр. Иначе все, что ведомо мне, будет известно Императору.

Советник Императора улетел в ночь.

Феофан подошел к окну, чтобы его закрыть. Безоблачное небо в россыпи звезд, море внизу успокоилось, а гребешки волн посеребрила лунная дорожка — так спокойно и уютно, даже не верится, что сегодня в Элигере было пролито немало крови, а некоторым только чудом удалось избежать плена и смерти.

Министр коснулся шеи, где оставили холодный след лезвия Химеры.

Давний народ, чародеи, имперские командиры и пиратские капитаны… Феофану было трудно признать: иногда он в тайне завидует, ведь они умеют то, чего не умеет он сам. Министр смотрел на темное море… Он потопит пиратский корабль с черными парусами, который сейчас прячется где‑то там, за горизонтом. И поступит так не из‑за угрозы советника Императора, и пусть тот будет рядом, когда пылающий пиратский корабль уйдет под воду. А что делать с врагами, оставшимися в живых во время боя, решать Химере — пусть тешится, пока развлечение не наскучит.

Феофан закрыл окно, отгораживаясь стеклом от ночной прохлады и шуршания моря.

Глава 7. Ричард, граф Элигерский

Подземный ход привел беглецов на площадь. Усталый город спал, издалека доносился стук копыт запоздалого экипажа. Ближе к морю занялось оранжево — огненное зарево пожара.

— Ярош, вытяни руки, — попросила Киш.

Ярош так и сделал, и змея кнута Тайры перекусила цепь.

— Где ты этому научилась? — с завистью спросила Герда, когда змея снова превратилась в непослушную прядь.

— Мой отец — колдун, а я его дочь, — девушка совсем не хотела обсуждать свои умения.

— Нас ждут на «Диаманте», — напомнил Макс.

— Мне нужно кое — кого забрать, — Ричард немного нервничал.

— Кого еще? — рассвирепела Герда.

Но Ричард не обратил внимания на ее возмущение и обернулся к Ярошу.

— Сокол, позволь мне забрать с собой нескольких своих людей.

— Иди, Ричард. Мы подождем вас, — Ярош был настолько счастлив оказаться на воле, когда смирился со своей судьбой, что, не задумываясь, сделал такой роскошный подарок.

Кому еще удавалось спасись из имперского плена дважды? Он верил, что, покинув тюрьму, уже освободился.

— За нами наблюдают! — Юран указывал на балкон.

Мужчина, на чьей шее белел шрам, направлял на них пистолет.

— Пираты, — процедил сквозь зубы Меченый. — Вам не убежать. А я разбогатею.

Ричард исчез и появился у Меченого за спиной. У морского волка уже не было прежней реакции, и его пуля просвистела, ни в кого не попав.

— Забыл, как сам был пиратом, друг? — Ричард выкрутил ему руку.

— Ты не с ними, граф, — простонал Меченый. — Мы изменились. Мы забыли, как ветер дует в паруса.

— Я никогда не забуду, — Ричард отпустил товарища. — Хочешь пойти с нами? А сокровищ и тайн на морских просторах и сейчас хватит на всех.

Меченый вздохнул: прошлое не может перевесить сегодняшнее, не может…

— Я не знаю.

— У тебя три секунды, чтобы выбрать, дружище. Или я сброшу тебя вниз.

— Тогда какой может быть выбор, капитан? — в глазах Меченого вспыхнула ненависть, но лишь на миг.

Ричард, к сожалению, не видел этого. Граф смотрел на площадь, куда по улице бежали солдаты в серой форме.

— Ярош! — Ричард успел предупредить товарищей по заточению.

Пираты дрались на смерть с солдатами, воспитанными имперской столицей. С клыков кнута — змеи капал яд. Колдовала Киш. Даже Герда, все еще воспринимающая драку как приключение, которым можно похвастаться перед его величеством Александром, была непревзойденной. Она застала то время, когда принцесс учили не только нотной грамоте и этикету. Поспорить с Юраном в искусстве боя не мог никто, хотя было видно, как он устал. Макс прикрывал спину чужеземного принца.

Ирина и ангел спрятались в тени дома, не вмешиваясь в драку, и только у Яроша не было оружия.

На площадь выбежала девушка, огонь сорвался с ее пальцев, попав в одного из солдат. Увидев ее, Меченый, которого Ричард уже отпустил, обреченно вздохнул.

— Если тут твоя Лаура, то я вспомню прошлое. Но из нашей команды в живых остался только один человек.

— Тогда найди товарища, пока его не поймали имперские солдаты, — усмехнулся граф Элигерский. — Спускаемся.

Они исчезли и появились уже на земле. Ричард обнял девушку, поцеловал в макушку. Лаура низко поклонилась ему, ее платье из тонкого полотна и пшенично — русые волосы казались молочными в лунном свете.

Вмешиваться в драку графу не было надобности: пираты победили. Они никого не убили, но раненные солдаты и не могли умереть. Их жизни, как и смерть, принадлежали Императору.

— Вы говорили, что у нас нет времени. Корабль ждет. А мне не хочется встречаться с советником Императора. Он сегодня не в настроении, — Ричард видел, как белая тень вылетела из дома министра.