И случилось так, что старшая жена Фан Тхук Нгана и эта девушка почти одновременно — с разницей в несколько месяцев — родили мальчиков. Законным сыном Фан Тхук Нгана был Фан Тхук Динь, а незаконным — Фан Тхук Ньон.
Только и было общего у мальчишек, что они родились почти в одно и то же время. В остальном они были далеки друг от друга, как небо от земли. Законный сынок чиновника жил, как говорится, под балдахином, сладко ел и мягко спал, множество людей берегло его пуще глаза. Сын деревенской девушки — незаконный — не знал ничьей заботы, не встречал ничего, кроме презрения. Ведь он был незаконный.
Не выдержав презрительного отношения к себе, не перенеся ненависти старшей жены чиновника, молодая мать с ребёнком на руках бежала из дома Фан Тхук Нгана. Нган и не пытался её разыскивать: он своё взял, натешился — и хватит. Теперь можно было поискать новую жертву. Кроме того, Нган побаивался старшей жены.
Покинув дом чиновника, молодая женщина не осмелилась вернуться в родную деревню. Она была вынуждена наняться на электростанцию чернорабочей. Все её помыслы были о том, чтобы поднять сына. Она старалась, чтобы её не отыскали родные; скрывала, откуда она родом, где её деревня, кто родители. Она хотела, чтоб от прошлого не осталось и следа. Окружающие жалели её, думали, что она немного ненормальная. Нашли и причину — считали, что её кто-то обманул, что у неё неудачная любовь, а поэтому она, мол, и убежала из дому. Люди, вынужденные непрестанно, до изнеможения трудиться, заботясь лишь о том, чтобы прокормить себя и свою семью, смотрели на жизнь мрачно, не выходя за пределы феодальных канонов. На молодую женщину из бригады угольщиков, всегда молчаливую, озабоченную, покрытую угольной пылью, которая всё же не могла скрыть её красоту, обратил внимание один из рабочих электростанции. Он заботился о ней, расспрашивал о жизни. Тронутая вниманием, молодая женщина рассказала ему всю правду о себе. Он стал её ещё больше жалеть. Прошло немного времени, и они поженились. Он любил её всей душой и заботился о её сыне, как о своём. Рабочий не хотел, чтобы мальчик носил имя бесчестного человека, не признавшего его своим ребёнком. Он добился, чтобы имя Фан Тхук, означавшее принадлежность мальчика к семье Фан, изменили на имя его семьи — Нгуен. Мать и отчим решили, несмотря ни на что, дать Ньону образование. Вскоре в семье появилось ещё двое детей — девочка и мальчик, но отчим, как и прежде, внимательно заботился о Ньоне.
Ньон рос среди людей, которых нещадно эксплуатировали, которые работали от зари до зари, теряя здоровье и силы на адской работе. У Ньона были друзья, мальчишки лет тринадцати-четырнадцати, бросившие из-за нужды учёбу и пошедшие зарабатывать на чашку риса. Очень скоро они стали выглядеть как уставшие животные, ходили сутулясь, как старики.
С малых лет Ньон видел все тёмные стороны этой жизни, видел, как унижают и угнетают рабочих. В свободное от учёбы время он тоже ходил на подённую работу, помогал семье. Он познал все тяготы, которые выносил рабочий человек. Но рабочие не покорялись безропотно эксплуататорам. Из уст в уста передавались вести о том, как борется трудовой люд в других странах.
Они подолгу беседовали между собой о далёкой России, где рабочие поднялись на борьбу и стали хозяевами заводов, шахт, стали хозяевами своей жизни, свободной и счастливой, где нет больше эксплуатации и угнетения. Нашёлся человек, который объяснял им, в чём причина их тяжёлой жизни, и обсуждал с ними, что надо сделать, чтобы её изменить. Они усвоили его уроки и сплачивали свои ряды для борьбы.
Отчим Ньона был членом одной из боевых подпольных организаций и постепенно стал настоящим революционером. Подрастал и Ньон. Как и отчим, он стал рабочим и вместе со старшими товарищами и друзьями окунулся в революционную борьбу с юношеской горячностью.
Пока Ньон рос в условиях тяжёлого труда и борьбы, Фан Тхук Нган, его отец, всё выше поднимался по служебной лестнице, а вместе с тем и всё больше богател. А чем больше богател, тем больше низкопоклонствовал перед французами, ибо жаждал всё быстрее ползти вверх по должностным ступеням. В такой атмосфере и рос Фан Тхук Динь. С детства его приучили к тому, что надо бить и унижать слуг и бедняков, ибо только тогда они будут бояться, что надо гнуть спину перед французскими чиновниками. Отца перемещали по службе, и семья неизменно следовала за ним. Динь был свидетелем того, как в 1930–1931 годах отец, будучи губернатором провинции Хатинь, безжалостно приказывал сжигать целые деревни, казнил без суда десятки людей и не чувствовал никаких угрызений совести. Мальчик мечтал о том, как он станет чиновником, будет жить счастливо, у него будут слуги и власть, как у отца.
Если бы кто-нибудь знал и Ньона и Диня, он очень удивился бы: так похожи были эти два мальчика, рождённые разными женщинами от одного отца.
Августовская революция 1945 года разорвала цепи, которыми в течение тысячелетия феодализм и в течение почти столетия французский колониализм опутывали народ. На знамённой башне в Хюэ был спущен флаг мракобесия и отсталости, и в голубое небо взвилось красное знамя с золотой звездой. Император Бао Дай отрёкся от престола, марионеточная династия прекратила существование; все её сторонники трепетали от страха за будущее. Некоторые из них, чьи руки были обагрены кровью народа, а на совести было множество преступлений перед ним, были расстреляны но приговору суда. В этом списке был и Фан Тхук Нган.
В дни триумфального шествия революции по стране Ньон и его отчим принимали самое активное участие в захвате власти. Рабочий-электрик был одним из руководителей восстания в Хюэ, а Ньон принимал участие в организации органов охраны революции. Это было крайне необходимо, поскольку обстановка как в стране, так и за её пределами оставалась очень напряжённой.
Благодаря знанию жизни, постоянной связи с людьми труда, образованию, рано воспитанной политической сознательности Ньон с первых шагов проявил себя вдумчивым, цельным, активным работником в создании революционных органов безопасности, в подавлении реакционеров и защите новой власти. Товарищ By Лонг, его начальник с первых дней революции, теперь стал руководителем органов безопасности. Он высоко ценил способности юноши и любил его, как родного.
Фан Тхук Динь не принял тех великих изменений, которые произошли в жизни страны и всего народа. Затаив ненависть, наблюдал он за массовыми демонстрациями на улицах города. Он весь кипел, когда вспоминал о смерти отца, сожалел о прежней праздной жизни повесы, об утерянных правах господина.
Динь верил, что власть черни не продержится долго, поскольку чернь, по его мнению, лишь воспользовалась затруднениями Франции в Европе, и что с этим бунтом будет покончено так же, как было покончено в 1930 году с восстанием в Нгеане и Хатине. Потом вернутся французы. И все эти людишки, что сейчас кричат и размахивают руками перед его глазами, полетят вверх тормашками, да так, что не хватит места на земле, чтобы закопать их трупы. Возвратятся старые друзья отца и займут прежние должности. И снова будут дорожить людьми, норными Франции, Тогда придёт время отличиться.
А обстановка в стране становилась всё более напряжённой. Французские колонизаторы вернулись и захватили Южный Вьетнам. На севере, до 16-й параллели, хозяйничали чанкайшисты, вступившие в страну под предлогом разоружения японской армии. Оживились контрреволюционеры. Полные непримиримой ненависти, они использовали все средства, чтобы наносить удары по революционной власти. Работы у By Лонга, у отчима Ньона было хоть отбавляй.
А народная власть существовала и крепла. Уже было подписано прелиминарное соглашение от 6 марта 1946 года, по которому революция согласилась, чтобы французские гарнизоны были в некоторых городах и провинциальных центрах и заменили бы чанкайшистов в разоружении японской армии. Борьба вступила в новую стадию.
Узнав, что французы высадились на Юге, Фан Тхук Динь чуть не запрыгал от радости. Его состояние можно было сравнить с чувством безнадёжно больного человека, который вдруг выздоровел. Несколько раз он намеревался пробраться в Сайгон, но, выяснив, что военная обстановка сложная, а все дороги надёжно контролируются, решил выждать. Постоянно встречаясь с членами семей бывших чиновников Хюэ, Фан Тхук Динь услышал о Нго Динь Дьеме. Некоторые из них возлагали большие надежды на семью Нго как на спасителей. А что им оставалось делать: в это время Бао Дай уже капитулировал перед Вьетконгом, а Чан Чонг Ким со своим правительством ушёл в небытие вместе с армией микадо. Оставалась только одна карта в руках — семейство Нго. Фая Тхук Динь полагал, что Нго Динь Дьем может быстро взлететь. Он знал, что отец был знаком с ним, а поэтому решил найти возможность встретиться с Дьемом уже сейчас. Один из близких к Нго Динь Дьему людей дал понять Диню, что тот находится в Ханое.