Что касается архитектуры его произведений, то это архитектура античного Рима. Из-за слепоты, присущей нашей эпохе, на нее обращается внимание в последнюю очередь. Она превосходна не только в романе «Жерминаль», она ясно вырисовывается во всем наследии; и в «Трех городах», и в «Ругон-Маккарах», где последний том перекликается с первым, где изображенные в романах бурные периоды истории сменяются спокойными периодами, и, наконец, в недостроенном здании «Четырех Евангелий».
Этот редкий сплав, поставленный на службу изумительному темпераменту, поэтическому воображению, великолепному романтизму и архитектуре, сплав, который был плохо подмечен слишком спешившими поколениями читателей, — сводит на нет, в плане искусства, самую обоснованную критику в его адрес и придает ему законченный облик поэта-зодчего.
Ранним весенним утром над Меданом и Сеной сияет солнце. Дорожный рабочий занят своим делом. На тропинке, ведущей к реке, веет кисловатым запахом бузины. Г-жа Золя недавно продала остров, к которому когда-то причаливал в лодке Мопассан, так гордившийся своим загаром, сильными и мускулистыми руками гребца, своей майкой в голубую и белую полоску, которую так любили носить гребцы, изображенные Мане, и своим изменчиво-молодецким видом. На берегу — сооружение из цемента, здесь устроен пляж, но по-прежнему плещется вечная вода, стихия Золя. От проходящих в направлении Гавра поездов из «Человека-зверя» сотрясается домик, приютившийся у подножия обвитой плющом башни «Нана», где птицы свили себе гнезда. Жалобно гудят буксиры, словно все еще оплакивая смерть Флобера. Ужасный белый бюст, который ненавидела Дениза Ле Блон и который ненавидит Жак Эмиль-Золя, гипсовый бюст озабоченного пророка, возвышается огромной глыбой над аллеями и фруктовыми деревьями. Но утро — великолепное…
Вдруг окна и двери дома распахиваются и появляются женщины в белых халатах, и вскоре раздаются детские крики, веселые и пронзительные, наполняя утреннюю тишину своей ликующей радостью. При виде стаек этих ребятишек вы испытываете глубочайшее волнение, которое столько раз охватывало Золя. Жизнь кипит на аллеях! Дети постарше бегут в сад, малыши щебечут в комнатах. Повсюду слышится смех воспитательниц в ответ на мелодичный говорок ребятишек, они вновь радуются жизни, бледненькие мальчики и девочки с улицы Гренель, из Обервилье, из этого Латинского квартала, где всегда царит бедность и где Золя вертелся как белка в колесе, переезжая постоянно с квартиры на квартиру, из Батиньоля и из этого квартала Барбес, где Дюпон построил новый кабак на месте «западни» папаши Коломба. В рабочем кабинете, откуда Золя тайком наблюдал в бинокль, как играют на холме вместе с Жанной Розеро его дети, роза и тростничок, находятся гимнастические снаряды, которые поджидают ребятишек, относящихся к ним, впрочем, лишь как к игрушкам. Это чудо совершила буржуазная дама г-жа Золя, передав меданский дом в распоряжение Общественной благотворительности. Как не понять, что все эти ребятишки — пропавшие дети Жервезы и Нана, сотни малюток потомства Матье, множество детей из «Плодородия», этой страстной мечты об отцовстве, — как не заметить того, что все они — воплощенная мечта великого романиста, переживавшего расцвет своего старческого романтизма! Они здесь! У него! Живые дети! «О боже мой!» — как восклицал он часто, не веря в бога:
«Внизу, под окном, по-прежнему играли веселые дети. Слышались крики малышей, смех старших, — то звучало ликование человечества, идущего вперед, ко все более полному счастью. А дальше расстилалось беспредельное голубое небо, на горизонте сверкало ласковое солнце, податель жизни, отец, чью творческую силу удалось захватить и приручить… И Люк испустил дух, вступил в поток мировой любви, вечной жизни»[204].
Жизнь — последнее слово «Плодородия». И последнее слово «Ругон-Маккаров» тоже — жизнь!
Золя спит в Пантеоне, доме без окон, куда иногда помещают писателей, которые были мудры. Он спит великим черным сном. Но жизнь бурлит около Сены, на берегу прекрасной тихой реки, чтобы засвидетельствовать с невозмутимым спокойствием: человек так много мечтает оттого, что его мечты порой осуществляются. Жизнь бурлит около Реки, жизнь, которую он любил столь сильно, что обожествил ее. Жизнь.
Источники
Этот очерк о жизни и творчестве писателя потребовал изучения огромного количества материалов, как печатных, так и рукописных. Полная библиография этих материалов могла бы составить целый том, объем которого был бы не меньше настоящей книги. Ниже приводятся важнейшие источники, к которым обращался автор.
1. Oeuvres complètes de Zola. Edition Charpentier-Fasquelle. — Édition intégrate des Rougon-Macquart, «Bibliothèque de la Pléiade», publiée sous la direction d’Armand Lanoux, études, notes et variantes par Henri Mitterand, Paris, 1960. — Édition des Rougon-Macquart, préfaces de Henri Guillemin, Lausanne, 1960.
2. Correspondence éditée, inédite, notes et manuscrits: Bibliothèque nationale; bibliothèque Méjanes (Aix-en-Provence); collections privées.
3. Archives nationales.
4. Presse, de 1840 à nos jours.
5. Divers: Thèses; Bulletin de l’Association Émile Zola; Bulletin de la Société des Amis d’Émile Zola.
6. Tradition orale.
7. Études, essais et ouvrages divers, dont:
Affaire Dreyfus. Le procès Zola, compte rendu sténographique, Paris, 1898.
Alexis, Paul, Émile Zola, notes d’un ami, Paris, 1882.
Antoine, Mes souvenirs sur le Théâtre-Libre, Paris, 1921.
Bachelard, Gaston, La Psychanalyse du Feu, Paris, 1937.
Barbusse, Henri, Émile Zola, Paris, 1931.
Bernard, Marc, Zola par lui-même, Paris, 1952.
Blum, Léon, Souvenirs sur l’Affaire, Paris, 1935.
Bruneau, Alfred, A l’ombre d’un grand coeur, Paris, 1932.
Cézanne, Paul, Correspondence, Paris, 1937.
Daudet, Léon, Fantômes et vivants, Paris, 1914.
Deffоux, Léon, Le Naturalisme, Paris, 1929. — La Publication de «l’Assomoir», Paris, 1930.
Deffoux, Léon et Zavie, Émile, Le Groupe de Médan, 1920.
Dhur, Jacques, Le Père d’Émiie Zola, Paris, 1899.
Dreyfus, Alfred, Souvenirs et correspondence, Paris, 1936.
Dutrait-Crozon, Précis de l’Affaire Dreyfus, Paris, 1924.
Europe (Numéro spécial de la revue), Paris, 1952.
Faguet, Émile, Zola, Paris, 1903.
Fгéville, Jean, Zola, semeur d’orages, Paris, 1952.
Goncourt (Les), Journal, Paris, 1887.
Grand-Carteret, John, Zola en images, Paris, 1908.
Guillemin, Henri, Zola, légende ou vérité? Paris, 1960.
Herriot Edouard, Émile Zola et son oeuvre, Paris, 1935.
Jouvenel, Bertrand de, Vie de Zola, Paris, 1930.
Kayser, Jacques, L’Affaire Dreyfus, Paris, 1946.
Kayser, Jacques, Émile Zola. La République en marche, chroniques parlementaires. (Texte présenté par), Paris, 1956.
Le Blond Zola, Denise, Zola raconté par sa fille, Paris, 1931.
Lemaitre, Jules, Les Contemporains, Paris, 1886.
Lepelletier, Edmond, Émile Zola, sa vie, son oeuvre, Paris, 1908.
Mac Donald, A., A further study of Zola, Boston, 1901.
Mallarmé, Stéphane, Dix-neuf lettres à Émile Zola, Paris, 1929.
204
Эмиль Золя, Полн. собр. соч., т. 25, М., «ЗИФ», 1935, стр. 585–586.